Вилло Робертс - Ценою крови
Несмотря на то, что дом был полон народу, образовалась какая-то пустота. На столе — меньше мисок и чашек, в котле оставалась пища. Старшие мальчики могли занять комнату Луи и Мадлен, но не захотели, и она так и осталась пустой. Никто сюда не заходил после того, как девочки забрали постельные принадлежности Мадлен и стеганое одеяло Барби.
В последующие дни Солей часто замечала, как ее мать стоит в дверях дома, наблюдая за тем, что происходит вокруг, в природе. Барби в разговоре редко упоминала сына и невестку, но Солей знала, что мать все время думает о них. Однажды Барби нашла деревянную игрушечную лодочку, которую Луи смастерил для Марка, а в другой раз случайно наткнулась на маленький лемех, висевший в углу. Когда Солей увидела ее слезы, Барби смущенно улыбнулась и тихо сказала:
— Я так скучаю по нему.
Каждый раз, совершая вечерние молитвы, Эмиль просил всевышнего оказать покровительство всем отсутствующим и обязательно упоминал имя Реми Мишо.
"Наверняка он знает, как много Реми значит для меня, — думала Солей. — Почему же в таком случае он настоял на нашей разлуке?"
Несмотря на благодарность отцу за эти молитвы, ее горечь не проходила. Но все же она не могла допустить, чтобы обида переросла в ненависть, потому что видела, что он искренен в своих мольбах.
Мало-помалу гнев улетучивался, в то время как ее тоска по Реми росла. Несколько недель спустя после того, как с уборкой урожая было покончено, близнецы неожиданно объявили, что собираются в путешествие.
— Мы хотим заглянуть в селение микмаков, чтобы сбыть им немного красной материи, вывезенной из Луисбурга, — сказала Франсуа, а Антуан добавил:
— И посмотреть, что можно у них сторговать. Заказывайте, что вам привезти?
Даниэль и Солей хором закричали:
— Вышитую материю на юбки! Пару мокасин!
Барби подняла голову от работы — она чесала шерсть:
— На обратном пути подстрелите какую-нибудь живность, чтобы было чем наполнить котел на несколько дней. Только не кролика. У меня полно крольчатины.
Солей проводила их до ворот.
— Будьте осторожны! — напутствовала она братьев.
Франсуа изобразил на своем лице ужас.
— Кто мы? Тебе ведь известна наша репутация. Близнецы-повесы, всегда несмешливые, ни минуты не бывающие серьезными. Не беспокойся, если нам будет грозить какая-либо страшная опасность, нас как ветром сдует.
— Хорошо, — хмыкнул Эмиль. — Держитесь подальше от англичан. На прошлой неделе в Гран-Пре уже был случай, когда какие-то глупые мальчишки дразнили солдат у казармы. Их разогнали штыками. Младшему мальчишке Бланшаров даже поцарапали щеку штыком. Он вполне мог потерять и глаз.
— Шарль? Но ведь ему только семь лет! — воскликнула Барби, забыв про шерсть. — Эти храбрецы-англичане только и годятся на то, чтобы воевать против мальчишек.
— Дети должны знать, что дразнить льва — дело опасное, — сурово сказал Эмиль. — Лучше всего держаться от англичан подальше и не замечать ни их, ни все, что с ними связано.
В порыве нежности Солей судорожно обняла сначала Франсуа, потом Антуана.
— Будьте осторожны, — предостерегла она их еще раз и затем, чтобы не показаться слишком назойливой, добавила беспечно: — Кто-нибудь из вас хочет передать что-либо Селест?
— А кто такая Селест? — спросил Антуан, закидывая за плечи мешок и закрепляя лямки.
Франсуа ухмыльнулся и заметил:
— Думаешь, сестра о нас беспокоится? Нет уж, она беспокоится о Реми, только его здесь нет и обнимать ей некого.
Солей шутливо стукнула каждого из них, подумав, что Франсуа абсолютно прав. Близнецы и прежде не раз предпринимали увеселительные прогулки, но она никогда не беспокоилась за них. Это любовь и тоска по Реми возвысили ее до осознания того, что можно беспокоиться о ком-то или чем-то еще.
— Селест будет ждать вас завтра вечером на танцах, — продолжала она настаивать, беспокоясь о подруге.
— Мы все это время не видели ничего, кроме работы, и работы тяжелой. Нам необходимо отвлечься, — буркнул Антуан. Он наклонился, чтобы поцеловать мать. — Поддерживай огонь в очаге, мама, и мы наполним котелок едой, когда вернемся. До свидания, дедушка, привезем тебе порцию свежего табака.
Старик ощерился беззубым ртом.
— Хорошо, хорошо.
Казалось, Эмиль был обеспокоен их уходом больше, чем бывало прежде.
"Это отъезд Луи так подействовал на него", — подумала Солей.
— Привезите табаку, расшитую орнаментом индейскую одежду и еще что хотите. Однако держитесь подальше от английских патрулей. Уже бывали случаи, когда они брали дань за товар, но ни разу не были наказаны за самоуправство.
— Не беспокойся, папа, — сказал Франсуа. — Неужели дна французских парня не смогут перехитрить целый батальон англичан?
— Или хорошенько проучить их, — добавил Антуан.
Но Эмиль не поддержал их шутливого тона.
— Не нарывайтесь на неприятности, — благоразумно предостерег он их.
Близнецы ушли, и в доме стало совсем пусто. Спустя немного времени, в один из тех обманчивых теплых дней, которые иногда дарит межсезонье, к Солей пришли месячные. Она была позади хозяйственных пристроек, у поленницы дров позади сарая, и тихо плакала.
Конечно, ей не хотелось, чтобы родители догадались, что она спала с Реми, что у нее будет от него ребенок. Ведь им не разрешили сразу же обвенчаться, отложили свадьбу до весны. Но где-то в самой глубине своей души она лелеяла надежду, что носит в своем чреве его ребенка, дочь или сына, зачатого в ту памятную ночь. Солей не замечала, как бежало время, как все холоднее, все морознее становились дни и ночи. Она механически выполняла работу по дому, готовила, убирала. Сейчас не нужно было следить за садом или работать в поле. Она, ее мать и сестра проводили долгие зимние вечера за станком, на котором ткали полотно, за прялкой или за вышиванием.
Ее руки привычно делали свое дело, а мысли были заняты им, Реми. Ей хотелось знать, где он сейчас, какое расстояние преодолел, направляясь из Гран-Пре к Квебеку. Она воображала, как после их свидания идет вместе с ним к этому далекому и таинственному городу, пыталась представить каменные стены укреплений и французских гвардейцев, которые охраняли их. Не то что эти одетые в красное англичане, которых проклинал каждый житель Гран-Пре…
Близнецы отсутствовали примерно около трех недель и вернулись так же внезапно, как и ушли. Они привезли табак, алого цвета полотно, украшенное чудесной узорчатой вышивкой микмаков, которое предназначалось для шитья одежды женской половине дома. Девочки восторгались меховыми мокасинами, крепившимися тесемками на щиколотках. Они были так кстати в эти холодные зимние месяцы. А Барби была очень довольна плетеными корзинками для перевозки и хранения продуктов.
