Каролин Лэмпмен - Родник счастья
— Ну да, Хлыст, ты, похоже, прав. Только у него-то кишка тонка, он на это дело дочку и глухаря посылает.
Эти двое явно нарывались на драку, и Леви был не в том настроении, чтобы увиливать от такого развлечения. На самом деле, быть может, именно это ему и требуется. Испытанный днем гнев все еще тлел в нем. Сорвать его на этой парочке не помешает.
— Простите, вы что-то сказали? — спросил он, слегка развернувшись и облокотившись на стойку.
— С такими вонючими землеройками, как ты, я не разговариваю, — фыркнул Малыш.
— Вот-вот, помалкивай. В первый раз слышу, как ты сказал что-то умное. А то как рот откроешь, сразу нарываешься на неприятности.
И Леви снова повернулся к своей бутылке.
— Слышь, Малыш, а он, кажись, струсил, — сказал второй, слегка повысив голос. — Знает, что мы его так не оставим после того, что он сделал с Баком.
Малыш кивнул.
— Ага, точно. Бедняга Бак никого не трогал, делал свое дело, а тут эти как налетят! Небось теперь неделю не встанет — так его измордовали. — Он прищурился. — Ага, теперь небось не такой храбрый, без своего дружка-глухаря!
Леви поболтал виски в рюмке.
— Я не боюсь людей, которые ничего не могут, кроме как над детьми издеваться.
— Ага, жалко, ты не вовремя явился. Уж мы бы с Баком развлеклись с той девчонкой. — Малыш гнусно ухмыльнулся. — После того как с ней переспали вы с глухарем, она бы небось обрадовалась настоящим мужикам!
Не успел Малыш договорить, как уже болтался в воздухе на уровне лица Леви.
— Слушай, если тебе приспичило драться, давай драться, а девушку не трогай, а не то, клянусь Богом, я тебя так отделаю, пожалеешь, что на свет родился!
И Леви так отшвырнул Малыша, что тот впечатался в стойку. А сам развернулся и зашагал к выходу.
— Пошли на улицу! — бросил он через плечо.
Он как раз перешагнул порог, когда чей-то тихий возглас предупредил его об опасности. Леви мгновенно пригнулся, обернулся и двинул Хлыста плечом в живот. Бутылка выпала из руки Хлыста и разбилась об пол почти в тот же миг, как Леви с размаху врезал ему в челюсть. Хлыст отлетел на Малыша, и оба рухнули на пол. Но тут же яростно взревели и вскочили на ноги.
Схватка была недолгой, но толпа, что высыпала из салунаполюбоваться ею, осталась довольна. Поначалу казалось, что перевес на стороне двух ковбоев с ранчо Лоувелла, но скоро положение изменилось. Этот верзила был на удивление подвижен и к тому же дрался с умом в отличие от своих противников.
Наконец-то Леви мог выплеснуть гнев и обиду, кипевшие в душе! Когда товарищ Малыша без памяти упал наземь, Леви был почти разочарован.
Он потряс головой, чтобы прийти в себя, и прислонился к стене салуна. И туг перед ним появилась Салли-Пышка. Зеваки вернулись обратно в салун, а Салли приблизилась к нему.
— Глупо было поворачиваться спиной к этой парочке, — заметила она, стираякровь с его разбитой губы.
— Спасибо, что предупредила.
— Дай-ка я тебя умою, пока ты не залил кровью весь Сэмов салун. Это может отпугнуть клиентов.
Леви даже не заметил, какими восхищенными взглядами провожали его завсегдатаи салуна. Салли провела его в маленькую комнатку позади общего зала. Она как раз кончала смывать кровь с лица Леви, когда распахнулась дверь и ввалился хозяин салуна. Вид у него был весьма недовольный.
— Ты что делаешь? — рявкнул он. — Здесь тебе что, больница?
Салли-Пышка даже головы не подняла.
— Значит, больница, если я так решила.
Салли отодвинула миску с покрасневшей водой, спокойно открыла бутылку с йодом и взглянула в лицо рассерженному буфетчику:
— А я думала, ты ему спасибо скажешь.
— Это за что? — недоверчиво поинтересовался тот.
— Ну, знаешь ли, он ведь мог бы и весь салун разнести.
И она занялась ссадиной под глазом у Леви.
— А я что, виноват, что он в драку ввязался? — пробубнил Сэм. — И я тебе не за то плачу, чтоб ты со всякими бродягами нянчилась. Там посетители ждут.
— Да не беспокойся, я уже все.
— Вот и хорошо, — проворчал он, собираясь уходить. — А то с ним Лоувелл хочет поговорить.
И захлопнул за собой дверь.
— Ничего себе! — вскинула брови Салли-Пышка. — Надо же, сам Лоувелл хочет поговорить!
— А кто это? — поинтересовался Леви, сделав вид, что слышит это имя впервые.
Интересно, что скажет об этом «коровьем бароне» Салли-Пышка?
— Герман Лоувелл? — Салли-Пышка принялась смазывать йодом разбитые костяшки пальцев Леви, — Ну, это почти что самый богатый человек в наших краях. И почти все пляшут под его дудку. Связываться с ним опасно.
— А что ему от меня надо?
— Эти парни, которых ты оставил валятьсяв грязи, — его люди. Наверно, ему это пришлось не по вкусу. — Она еще раз осмотрела руки Леви и сделала заключение; — Ну, все, До свадьбы заживет.
Леви встал, помахал рукой.
— Спасибо, Салли-Пышка. Надеюсь, тебе ничего не будет?
— Да что ты! Сэм лает, да не кусает. Ты лучше иди. Мистер Лоувелл ждать не любит.
Леви вышел. Салли-Пышка прикусила губу. Если Герман Лоувелл решит, что Леви встал ему поперек дороги, эти серо-голубые глаза здесь надолго не задержатся.
8
В салуне было полно народа, но Леви без труда вычислил Германа Лоувелла. Многие годы борьбы со стихиями оставили свой след на его точеном лице, но никто не решился бы назвать его старым. Он был окружен каким-то неуловимым ореолом власти. Высокий, худощавый. Льдисто-голубые глаза словно видят тебя насквозь. Сразу видно человека, привыкшего отдавать приказы и уверенного в том, что эти приказы будут выполнены немедленно и беспрекословно.
Леви подошел к его столу и протянул руку.
— Мистер Лоувелл, я Леви Кентрелл. Мне сказали, что вы хотели меня видеть.
— А, мистер Кентрелл! — Лоувелл привстал, пожал протянутую руку и указал на соседний стул: — Присаживайтесь. Я много слышал о вас в последнее время.
Он поманил пальцем проходившую мимо служанку.
— Бутылку моего виски и рюмку для мистера Кентрелла. Вы ведь не откажетесь выпить со мной? — обернулся он к Леви.
— Не откажусь, — улыбнулся тот.
— Я заметил вашу гнедую, когда подъезжал к салуну. Неплохая кобылка.
— Спасибо. Я купил ее в Сан-Франциско той осенью.
Леви не удивился тому, что Герман Лоувелл сумел разглядеть его кобылу среди множества лошадей у коновязи. Такие, как Лоувелл, всегда подмечают самые незначительные детали. В этом их преимущество. Лоувелл не зря считался первым человеком в этих краях.
— Мне приходилось иметь дело с некими Кентреллами, что живут за Конским Ручьем. Не родственники вам?
