Патриция Грассо - Выгодный жених
– Молитва помогла.
– Вы просили Бога облегчить мою боль, и он услышал ваши молитвы?
– Если вы чувствуете себя лучше, значит, услышал.
Михаил улыбнулся:
– Никогда не встречал человека, чьи молитвы были бы услышаны.
– Все когда-то случается в первый раз.
Белл так пристально и долго смотрела на него, что он подумал, не разгадала ли она его трюк. Она зашла в спальню и вскоре вернулась, держа спальный халат.
– Переодевайтесь, – сказала она.
Михаил пришел в замешательство.
– Простите?
– Ваши рубашка и брюки нуждаются в стирке, – объяснила Белл, густо покраснев. – Этот халат будет вам впору.
Михаил не двинулся с места.
– Это халат вашего мужа?
– Я не замужем.
– Брата?
– Нет.
– Любовника?
– Нет, – в смущении ответила она.
О Боже, он никогда не видел, чтобы женщина так краснела.
– И вы будете стирать мою одежду? – спросил Михаил с искренним изумлением. – Но для этого существуют слуги.
– У меня нет слуг, – ответила Белл.
Это становилось интересно и вполне стоило нескольких синяков.
– Вам придется помочь мне раздеться, – сказал Михаил, наблюдая, как она опять покраснела.
Белл вытаращила глаза. Для нее это явилось непредвиденным осложнением. Но после мысленной взбучки она взяла себя в руки. В конце концов, мужчина нуждался в лечении, а она была целительницей.
– Белл?
– Я помогу вам раздеться. – Она положила халат и присела на край дивана.
Она это сделает. И она хочет это сделать.
Собравшись с духом, Белл наклонилась и стала расстегивать ему рубашку. Пуговицу за пуговицей.
Задержала взгляд на его мышцах. Темная поросль на груди делала его таким… таким мужественным.
– Что-то не так? – Голос его дрогнул.
Ей почему-то казалось, что он следит за каждым ее движением, хотя это было исключено.
– Просто прежде я никогда не видела обнаженного мужского торса, – призналась Белл.
– Как вы сказали, все когда-то случается в первый раз. – Михаил дотронулся до ее руки. – Если вам неловко, я сам разденусь. Справлюсь как-нибудь.
– Я могу это сделать. – Одним быстрым движением Белл расстегнула оставшиеся пуговицы, распахнула полы рубашки и скользнула ладонями по его груди к плечам. Кожа у него была теплой и гладкой, а мышцы стальные.
Михаил приподнялся и сел, оказавшись всего в нескольких дюймах от нее. Белл дрожала от возбуждения, и грудь ее наливалась тяжестью.
Она почувствовала опасность.
Белл вскочила, сняла с него рубашку и помогла ему просунуть руки в рукава халата.
– Вы пока управляйтесь с брюками, а я приготовлю ужин. – Белл бросило в жар, и она как ошпаренная вылетела на кухню.
Сначала она занялась овсяной кашей, потом заварила березовый чай, приправив его снотворными травами. Белл впервые осталась наедине с мужчиной.
Сестры Фламбо берегли свою девственность, как и подобало дочерям герцога.
Михаил едва сдерживал смех. Он уже забыл, до чего робкими и стыдливыми бывают девственницы.
Завернувшись в халат и откинувшись на подушки, он наблюдал из гостиной за девушкой. Они будут ужинать вдвоем, как простолюдины.
Подобного удовольствия Михаил никогда еще не испытывал. Так что бедность имела свои преимущества.
Перебросив через руку полотенце, Белл принесла на подносе миску с овсяной кашей, чашку березового чая и ложку и поставила поднос на стол.
– Сядьте повыше. Я буду вас кормить.
На лице его отразилось удивление. Но потом его губы тронула улыбка, и Белл охватил трепет.
– Что вы приготовили? – спросил Михаил.
– Овсяную кашу. Она легкая, но сытная. Как раз то, что вам нужно.
Белл села на край дивана и положила полотенце ему на колени. Затем зачерпнула из миски немного каши и поднесла ложку к его рту. Уж не сошла ли она с ума?
Ее пациент был само искушение. У нее перехватило дыхание, когда ложка скользнула между его губами.
Пока Белл кормила его, он не спускал с нее глаз, но Белл этого не замечала, так что очки с темными стеклами пришлись ему как нельзя кстати. Он видел, что девушка испытывает к нему влечение, но не осознает этого, и был безмерно счастлив.
Когда он съел кашу, Белл вложила ему в руки чашку с березовым чаем.
– Этот чай с травами поможет вам крепко уснуть.
Михаил отпил глоток и, расслабившись, откинулся на подушки.
– Расскажите мне о себе, принцесса.
Белл покраснела и кокетливо улыбнулась:
– А я думала, что я ангел.
– Вы и есть ангел, принцесса.
– Вы льстец, сэр. Закройте глаза, и я расскажу вам сказку.
Михаил весь обратился в слух. Его дочь мечтает о маме, которая рассказывала бы ей на ночь сказки.
– Вы знаете много сказок? – спросил он.
– Очень много, – ответила Белл. – И для детей, и для взрослых. Вам расскажу для взрослых.
– Вы будете отличной матерью, – сказал Михаил.
– Надеюсь. – Белл похлопала его по руке и стала рассказывать. – Давным-давно в одной заморской стране жила-была благородная семья: муж с женой, три сына и семеро дочерей. Родители обожали друг друга и очень любили своих детей. Габриэль, седьмая дочь, первые десять лет жизни была окружена любовью семьи. Ее холили и лелеяли. Няня души в ней не чаяла, даже соседи-фермеры любили ее, и она была у них желанной гостьей. Но пришла на их землю беда. Враги уничтожили всех, кто был с ними не согласен. Няня увела Габриэль в лес. Девочку одели в крестьянское платье и спрятали в сундук, фермер на своей телеге отвез их с няней к морю.
Английский корабль доставил няню и Габриэль в безопасное место. Так Габриэль ступила на английскую землю и начала новую жизнь…
– Эта сказка или быль? – спросил Михаил.
– Решайте сами.
– Что потом случилось с Габриэль? – спросил Михаил.
– Завтра расскажу, – пообещала Белл, беря у него из рук чашку. – А сейчас постарайтесь уснуть.
– А какую сказку вы рассказали бы ребенку?
– Мальчику или девочке?
Михаил улыбнулся:
– У вас, я смотрю, богатый выбор.
Белл отнесла поднос на кухню. Она не могла отделаться от ощущения, что мужчина наблюдает за ней, хотя знала, что он потерял зрение.
Прежде чем отправиться к себе, Белл захотелось еще раз взглянуть на мужчину. Он спал, слегка приоткрыв губы. Интересно, подумала она, каково это – почувствовать его губы на своих губах…
Только слепой может жениться на женщине со шрамом.
Права была няня Смадж, когда говорила, что чудеса случаются каждый день.
Страх накатывал на нее подобно волнам, захлестывающим берег.
Она знала, что ее преследователь где-то здесь. Прячется в ночи. Наблюдает. Выжидает.
Он любил охоту, особенно когда его жертва пребывала в страхе. Он закрыл на мгновение глаза, представив, как по груди у нее, в ложбинке, катится капля пота.
