Кит Доннер - Неотразимый соблазнитель
— О-о… — стараясь не встречаться с ним взглядом. — Пожалуй, сейчас мне следует вернуться в мою комнату. Спасибо, что помогли мне. — Она начала подниматься с постели.
Граф мягко опустил ее назад.
— Полежите еще немного, хочу убедиться, что вы чувствуете себя лучше.
Он оставил ее, чтобы вернуться к камину.
— Я должен знать, что вы делали там этой ночью. Она не нашлась, что ответить.
— Я решила прогуляться и увидела возле дороги свет. Из-за всех этих слухов о шпионах я подумала, что дерево может быть безопасным местом, чтобы посмотреть, что происходит, но то, что я предположила, оказалось далеко от правды, — печально закончила она.
— Понятно. Простое объяснение. Вы решили, что подслушиваете шпионов, — с недоверием произнес он. — И, миссис Гранди, если это ваше настоящее имя, каким образом вы оказались в моем доме под видом горничной?
Момент поражения настал раньше, чем мысль осенила ее. Она вдруг обнаружила, какой красивый узор на одеяле.
— Видите ли, милорд, э-э… я… мой… мой брат… мой брат хочет выдать меня за человека, который мне отвратителен.
Откуда появилась эта история? Она торопливо продолжала:
— Он на десять лет старше меня. Я сбежала, и поскольку боялась, что брат меня найдет, то подумала, что лучше будет изменить внешность. — Она с мольбой посмотрела на него. — Надеюсь, вы можете пересмотреть свое решение уволить меня. — Голос ее дрогнул.
— Разумеется, неприятно, что вам пришлось прибегнуть к таким мерам, чтобы избежать нежеланного брака. Но вы можете оставаться под моей защитой так долго, как пожелаете.
Она удивленно заморгала. Он предлагает ей защиту, а ведь историю о браке она выдумала. Ну почему ей приходится снова лгать?
Его следующий вопрос застал ее врасплох.
— Как ваше настоящее имя? — спросил он, пристально глядя на нее.
— Пейшенс Симмонс, милорд, — ответила она, вспомнив фамилию, которую назвала мистеру Гиббсу при найме.
Через окно в комнату ворвался ветер. Пейшенс почувствовала холодок на груди и посмотрела вниз, обнаружив, что во время несчастного случая ее корсаж развязался и теперь верхняя половина ее груди обнажена больше, чем следует.
— Вы видели Гулливера? Уверена, он скоро поправится.
— А что с Гулливером?
— Мы с Лемом нашли Гулливера в лесу, его лапа попала в кроличий капкан. Мы отвезли его в конюшню и сделали все, чтобы привести лапу в порядок.
Брайс подошел к ней вплотную.
— Пойду, проведаю Гулливера. Спасибо, что обработали его раны.
В комнате снова воцарилась тишина. Под его настороженным взглядом она чувствовала себя полной дурой, а от боли в раненой руке темнело в глазах. Она отвернулась, с трудом сдерживая слезы.
— Я бы хотел, чтобы вы остались, помогли мне с моими книгами. Мой управляющий уволился. Это временная работа. Разумеется, при условии, что вы умеете читать и писать.
Она презрительно вскинула голову.
— Я достаточно хорошо образованна. Знаю историю, греческий язык, латынь и многое другое. Умею шить, прилаживать леску к удочке, заботиться о больных животных, владею французским.
— Вы забыли упомянуть, что играете на фортепьяно и поете, как ангел. — На его губах появилась легкая ухмылка.
Пейшенс отвела глаза.
— Ах, я не могу сказать, что пою и играю на фортепьяно. Это достоинства, но, как бы то ни было, мои родители полагали, что дети должны получить хорошее образование.
— Кто станет против этого возражать? Возможно, я попрошу вас заняться обучением Лема. Уверен, он даже не знает грамоты, а я не хочу, чтобы мои слуги были до такой степени невежественны.
Пейшенс изумленно смотрела на графа. Почему его заботит, что Лем не знает грамоты, или кто-либо другой из его слуг? Почему не отсылает ее прочь и даже допускает к своим книгам?
Она едва могла сдержать ликование. Не за горами тот день, когда Пейшенс получит интересующую ее информацию.
— Спасибо, что позволили мне остаться. Я знаю, что сегодня допустила ошибку, но впредь буду более послушной. — Она замялась. — Могу я теперь вернуться к себе?
Граф задумчиво постучал пальцем по подбородку.
— Позвольте, я приберу здесь и тогда провожу вас в вашу комнату. Вот что: я прикажу миссис Нокерсмит позаботиться о новом гардеробе для вас. — Он начал расстегивать рубашку.
Пейшенс кивнула.
— А что мы скажем остальным?
Брайс проигнорировал ее вопрос, снял окровавленную рубашку и бросил в огонь. Пейшенс словно завороженная смотрела, как граф выплеснул воду из таза в окно, налил чистой воды и стал оттирать запекшуюся кровь.
Тени от пляшущего пламени играли на рельефных мускулах его груди и рук. Пейшенс продолжала рассматривать его черные бриджи, облегавшие стройные контуры его талии, бедер и ягодиц. Пейшенс бросило в жар. Между ног слало влажно.
Вода брызнула из таза, когда он плеснул на свою почти безволосую грудь. Бросив на него взгляд, Пейшенс заметила, что он наблюдает за ней с заинтригованным видом и самодовольной ухмылкой.
— Если вы продолжите смотреть на меня вот так, мне может стать очень трудно, вернуть вас в вашу комнату, — сказал он ей с весельем в голосе.
Пейшенс отвернулась и судорожно сглотнула. Наконец, облаченный в халат, граф сел на край кровати, осторожно, чтобы не потревожить ее руку.
— Я сообщу всем, что вы будете больны ближайшие несколько дней, пока ваша рука не заживет. — Он склонил голову набок и внимательно посмотрел на нее.
— Если вы отвернетесь… я попробую… — Пейшенс хотела немедленно вернуться в свою комнату.
Он покачал головой.
— Хотя мне очень нравится видеть вас в моей постели, боюсь, что так ни одному из нас не удастся выспаться. — Граф склонился над ней и обернул ее одеялом, затем подхватил на руки и понес вверх по лестнице к ее спальне, которую она указала ему. Не будь она в полном изнеможении, не поддалась бы искушению положить голову ему на плечо.
Положив Пейшенс на постель, Брайс накрыл ее одеялом и положил ее очки на прикроватный столик. Он заметил, что одна ее грудь вот-вот выскользнет из тесного корсажа и простыни, которая соскользнула, когда он клал ее на узкую кровать. Он подтянул простыню, укрыл ее и тихонько вышел из комнаты.
Тихий стук в дверь разбудил Пейшенс. Спала она беспокойно. Судя по солнечным лучам, льющимся в окно, она решила, что уже полдень. Острая колющая боль пронзила руку, и она вспомнила, что произошло ночью.
Ее сердце учащенно билось, когда она сказала: «Войдите».
Пейшенс не была готова к еще одной встрече с графом. Услышав ответ с легким акцентом Колетт, она с облегчением вздохнула. После слова «войдите» горничная-француженка появилась в комнате.
