Кит Доннер - Неотразимый соблазнитель
Пейшенс и Лем обогнули конюшню, остановились и прислушались. Ничто не нарушало тишины. Может быть, Лем слышал крик совы или блеяние заблудившейся овцы?
— Вот оно! — взволнованно вскрикнул он.
Действительно, вой, похожий на вой больного животного, прорезал тишину ночи. Следующий крик позволил определить, что шум доносится из рощицы на склоне за конюшней.
Они побежали на звук и на опушке рощицы нашли его. Гулливер, грейхаунд графа. Пейшенс поставила рядом фонарь и сразу же увидела, что дрожащая передняя лапа собаки зажата в кроличьем капкане. С помощью Лема она осторожно раскрыла ловушку и освободила лапу собаки, ее руки были в крови. Пейшенс рассвирепела из-за несправедливости и страданий животного. Браконьерство давно считалось преступлением, но его почти невозможно было искоренить.
Лем склонился к Пейшенс, пока она занималась раненой собакой, и ласково гладил Гулливера по гладкой шерсти.
— Такая хорошая собака. Кому понадобилось ранить ее? — Голос Лема дрожал от слез.
— Не знаю, Лем. Но Гулливер поправится, мы позаботимся о нем, — поспешила она заверить Лема.
— Хозяин будет зол на браконьера, поставившего капкан, — сказал Лем.
Пейшенс кивнула.
— Лем, беги быстрее и попроси Лаки прикатить тележку, чтобы отвезти Гулливера в конюшню.
Стремясь поскорее выполнить поручение, Лем бросился через луг к конюшне, а Пейшенс осталась успокаивать Гулливера. Пейшенс вытащила из кармана платок и несколько раз обмотала вокруг раны, чтобы остановить кровотечение.
Вскоре появились Лем и Лаки с тележкой. Втроем они осторожно подняли извивавшееся от боли животное на тележку и повернули к конюшне, Лаки тянул тележку зигзагами, поскольку еще не совсем протрезвел. Пейшенс и Лем шли сзади.
Благополучно добравшись до конюшни, Лаки и Пейшенс занялись Гулливером. Вдохнув прохладный ночной воздух, Лаки окончательно протрезвел, смешал с водой растертое льняное семя и перевязал лапу собаки чистым бинтом. Лем принес воды и напоил Гулливера.
Чтобы размять затекшие мышцы, уверенная, что Лаки и Лем присмотрят за Гулливером, Пейшенс ушла из конюшни, чтобы переодеться, снять, наконец, свой маскарадный костюм.
В этот момент она услышала стук копыт по дорожке, остановилась, посмотрела туда, где вдоль дороги росли деревья, и увидела свет фонаря.
Может ли у графа быть встреча этим вечером? Если она останется здесь, под прикрытием деревьев, ее не заметят. Несомненно, его светлость собирается совершить очередное предательство.
Глава 6
Звезды усыпали ночное небо, укрыв сверкающим ковром спящих ангелов, тогда как простые смертные продолжали свою борьбу внизу. Откуда взялась эта поэтическая чепуха? Брайс вытер пот со лба. Ему хотелось снять сюртук, но он не мог, поскольку ждал гостя.
Здесь, в лесу недалеко от своего дома, он был готов к любым неожиданностям и сжимал в руке пистолет. Он понятия не имел, почему французский шпион выбрал именно это место, но вопросов не задавал. Он подумал о Кигане, оставшемся дома. Киган был возмущен, что его не пригласили на эту вечеринку для двоих.
Но Брайс не мог испытывать судьбу. Если шпион заподозрит, что ему приготовили ловушку, все его планы могут рухнуть.
Брайс полагался на Реда, организовавшего эту встречу, а камердинер еще ни разу не подводил его.
Наконец-то, после долгих месяцев игры в кошки-мышки, его миссия, казалось, близилась к завершению. Слегка привалившись к высокому, по пояс, камню, он приготовился к встрече, возможно, с убийцей Карстерза или с Сансушем. Он не знал, кого ожидать, но поклялся этой ночью сорвать с негодяя маску.
Время от времени он направлял фонарь на дорогу.
Внезапно он услышал приглушенный стук копыт по лесной тропинке. Его конь, Вызов, стал беспокойно перебирать копытами.
Брайс решил изобразить предателя. Он намеревался убедить шпиона в том, что за кругленькую сумму готов продать государственные секреты своей страны. Брайс надеялся узнать, кто привел гнездо шпионов сюда, на побережье, и, что еще важнее, дату планируемого вторжения французов. Чтобы осуществить свой план, он должен был убедить шпиона, что он один из них.
Грубый хриплый голос потревожил тишину ночи.
— Милорд, вот это действительно победа для Франции. Мне нужно, чтобы вы доказали вашу преданность нашему делу. — Шпион в черном плаще медленно приблизился верхом; черная маска скрывала его лицо.
Брайс облокотился о камень.
— Вы требуете доверия, а сами остаетесь верхом на коне и в маске? Разве мы не можем встретиться лицом к лицу, глаза в глаза?
— Если бы мы были штатскими, меня пригласили бы в ваш кабинет, а не в лес. — Вороной жеребец оставался спокойным под туго натянутыми поводьями.
— А, значит, мы не штатские. Давайте не тратить зря время. Наша встреча здесь для вашей безопасности, а не для моей.
За маской послышалось хихиканье.
— Моей безопасности? Ваша забота обо мне весьма трогательна. Мой агент сообщает, что вам не терпится занять место Карстерза. Почему такая спешка? В конце концов, он же мертв. — Гортанный голос излучал самодовольство.
Челюсть Брайса напряглась, но он не возразил.
Шпион в маске продолжал:
— Хотя многие хотели бы присоединиться к нам, далеко не все подходят. Почему я должен предпочесть именно вас?
— Вы уже предпочли меня, ваше присутствие здесь тому доказательство. Прежде чем я скажу, что могу предложить вам, хотелось бы знать, имею ли я дело со второй скрипкой или с посланцем самого Наполеона. — Нахмурившись, Брайс смотрел на шпиона. Он был уверен, что этот всадник не Сансуш.
— Учитывая ваш почтенный статус, — всадник в маске склонил голову в притворном ужасе, — я решил встретиться с вами лично. Я много знаю о вас и не думаю, что вы решили перейти в другой лагерь. Что вы можете предложить мне, что могло бы заставить меня передумать?
Брайс с трудом сдержался, чтобы не сбросить этого надменного болвана с лошади, и неторопливо подошел ближе.
— Ваши источники сообщили вам, что мне известны все расположения английских армейских группировок вдоль побережья? На которые я ищу покупателя. Это недостаточное доказательство?
Он хотел сунуть руку за пазуху, но не успел.
— Моя пуля будет между твоих глаз раньше, чем ты успеешь вздохнуть.
Пейшенс удобно устроилась на дереве, оплетенном плющом, опутавшим старые и молодые ветки. Граф и его друг встречались всего в нескольких ярдах от нее, но сквозь густую листву оказалось слишком плохо видно. Подул ветер, и ночь вдруг стала шумной, так что ей стало еще и трудно слышать разговор. Но она не осмеливалась приблизиться, боясь быть обнаруженной.
