Мередит Дьюран - Урок для леди
— Да, ума вам не занимать, — сказала против воли Нелл.
— Несомненно! — подтвердил Сент‑Мор.
Наступила пауза. Оба молча смотрели друг на друга. Лицо Саймона было совершенно непроницаемым. Должно быть, с ним трудно было играть в карты. Причем Нелл нисколько не сомневалась, что он был заядлым картежником.
У него был рот грешника, и вчера эти губы доказали ей, что умеют очень многое. От этой мысли ей вдруг стало жарко. Она отвернулась, чтобы прийти в себя, потом снова посмотрела на Сент‑Мора. Тот недвусмысленно улыбался. Он был слишком уверен в себе, чтобы думать о приличиях.
— Похоже, сегодня вы в хорошем настроении, — произнес Сент‑Мор, прерывая молчание.
В хорошем? Значит, она тоже умеет скрывать истинные эмоции.
— Да, мне очень хорошо, — смело солгала Нелл, чувствуя себя кошкой, которую силком затащили в воду. — Я провела чудесную ночь в отличной спальне богатого дома, причем совершенно бесплатно. Дивный выходной в Вест‑Энде. Теперь я чувствую себя вполне отдохнувшей и готова отправиться в полицейский участок.
Сент‑Мор удивленно приподнял брови. Ей показалось, что это притворное удивление.
— Прошу прощения, мне казалось, вчера я уже заявил, что не собираюсь прибегать к помощи полиции, — произнес он. — Надеюсь, страх перед полицией не помешал вам выспаться?
И все же она никак не могла понять, почему он не хотел вызывать полицию. Впрочем, ей же лучше, так что не стоит испытывать судьбу и беспокоить этим же вопросом хозяина дома.
— Весьма любезно с вашей стороны, — сказала Нелл. — Ну, если вы не желаете сажать меня в кутузку, тогда я пойду.
— Вы куда‑то торопитесь?
Она заставила себя улыбнуться. На самом деле ей и впрямь нужно было в скупку.
— Разумеется, — ответила она. — Мне нужно на работу.
— И где же вы работаете?
— Вряд ли вам это будет интересно.
— Напротив, очень даже интересно, поверьте.
Его настойчивость начала ее раздражать, и неожиданно у нее вырвалось:
— Вы что, из числа благодетелей человечества?
Она просто ненавидела этих лицемеров! Они приходили в дома бедняков со скорбными лицами, старательно изображали сочувствие, но на деле ничем не помогали, кроме бесплатной раздачи плохоньких шерстяных одеял и уродливых накидок со штампом какого‑нибудь Общества милосердия.
— Если вам неймется спасти чью‑нибудь душу, поищите кого‑нибудь другого, — резко сказала Нелл. — Мне ваша благотворительность не нужна!
Саймон нисколько не изменился в лице, даже глазом не моргнул.
— Кто такие благодетели человечества? — спросил он. — Сомневаюсь, что похожу на одного из них, и все же потрудитесь объяснить значение этого слова.
— Уверена, вам знакомы подобные особы.
— И все же?
— Это такая странная порода людей, — медленно начала Нелл, мысленно удивляясь, к чему этот разговор. Зачем он тянет время если не собирается вызывать полицию? — Одни из них хотят привести тебя к Богу, другие вроде вас бесятся с жиру или же умирают со скуки в своих богатых домах и поэтому ради развлечения ездят в бедные кварталы, чтобы объяснить их обитателям, почему они так плохо живут, а потом снова вернуться в свои роскошные дома, так и не сделав ничего хорошего для несчастных.
— Вы имеете в виду сотрудников Общества милосердия? — догадался Сент‑Мор.
— Сотрудников? Никогда не видела, чтобы они трудились, но сами они, видать, уверены, что их лицемерие и есть работа.
Сент‑Мор неожиданно расхохотался. Нелл лишь скупо улыбнулась, и его смех скоро затих. Слегка нахмурившись, он серьезно посмотрел на нее, чего она совершенно не ожидала. Очевидно, до него только теперь дошло, что она тоже человек, что у нее тоже есть мозги и что она тоже умеет ими пользоваться.
— Дорогая леди Корнелия, — начал он, — вы…
— Зовите меня просто Нелл, — перебила она. Какая еще леди? О чем это он? — К тому же мое полное имя Пенелопа.
— Хм, — буркнул он и замолчал, не сводя с нее глаз. Потом снова заговорил: — Похоже, вы унаследовали от своего отца этот необычный шарм… как вы очаровательно вспыльчивы.
— Спасибо, рада слышать это, — сказала Нелл. — Может, благодаря этому шарму я смогу покинуть ваш гостеприимный дом? Мне нужно зарабатывать на хлеб, и это не шутка.
— На хлеб? — переспросил Сент‑Мор. — Боже мой, должно быть, вы голодны!
Он торопливо дернул за шнурок, висевший у двери. Наверное, колокольчик для вызова слуг. На табачной фабрике тоже были такие, на случай чрезвычайных происшествий. Впрочем, они оказались бесполезными. Однажды Нелл дернула за такой шнурок, но гидравлический пресс продолжал работать еще пять долгих минут, в течение которых успела погибнуть работница. От этого воспоминания Нелл стало не по себе.
— Что вы предпочитаете, чай или кофе?
— Я предпочитаю сесть в омнибус и уехать на работу, — твердо сказала она, стараясь отчетливо выговаривать слова. — Или же взять у вас соверен в качестве недельного заработка, которого наверняка лишусь, если из‑за вас так и не появлюсь на работе.
— Договорились, — без колебаний согласился Сент‑Мор, чем сильно ее удивил. Так легко разбрасываться деньгами — да еще какими! — мог только безумец. Впрочем… Для такого богача двадцать шиллингов все равно что пыль под ногами.
Нелл почувствовала себя полной дурой. Надо было потребовать больше — двадцать пять или даже тридцать шиллингов.
Но все равно этого будет мало без добычи, спрятанной под матрасом. Чтобы вызволить Ханну из тюрьмы, понадобится много денег.
В дверь комнаты заглянула горничная в белоснежном чепце. Это была не вчерашняя курносая служанка, а другая — пухлая и белокожая, которая с испугом взглянула на Нелл.
— Принесите завтрак для леди, — велел ей Сент‑Мор. — Кофе, чай и… горячий шоколад. И все блюда, которые обычно подаются к завтраку.
Глаза горничной широко раскрылись, но она произнесла лишь коротко:
— Слушаюсь, милорд.
И, сделав книксен, поспешно удалилась.
Нелл посмотрела ей вслед. Должно быть, ее мысли отразились на лице, потому что Сент‑Мор спросил:
— Что такое? Чем она вам не понравилась?
— Не в этом дело, — покачала головой Нелл. Ей было не по себе от того, как девушка покорно кланялась, словно рабыня. — Просто не могу понять, как можно пойти в услужение.
— Почему бы нет?
— И быть вынужденной кланяться таким, как вы, к примеру?
Нелл замолчала, мысленно спрашивая себя, почему она так враждебно относится к Сент‑Мору. Справедливости ради стоило заметить, что он, несомненно, был добр с ней, тайком проникшей в его дом и угрожавшей ему смертью. Более того, он даже обещал дать ей соверен!
