Мэри Гилганнон - Повелительница бурь
Фиона говорила, тщательно подыскивая слова, – ей необходимо было, наконец, освободиться от чувства вины. Теперь она и сама верила в то, что спустилась в подземелье, спасая жизнь Дата, потому что такую судьбу предначертали ей боги.
Дювесса поежилась.
– А я никогда бы не решилась остаться наедине с вражеским воином, пусть даже раненным и связанным.
– Боюсь, тогда мной двигала не храбрость, а глупость. Ты сама частенько говаривала, что я сперва действую, а уж потом думаю, и это и в самом деле так. Мой не слишком покладистый характер доставил мне кучу неприятностей, когда я была у викингов.
– Несмотря на это, ты обзавелась там завидным мужем – красавцем и воином. Я очень рада, что остальные согласились признать Дага Торссона своим властителем. Он сказал правду, нам отчаянно нужны мужчины, чтобы защищать нас, строить дома и возделывать поля. Дермот и другие парни пытались взяться за это, но они пока еще дети.
Фиона внимательно посмотрела на подругу:
– Если бы ты нашла среди соратников Дага человека себе по душе, хотела бы ты выйти за него замуж?
– Конечно, почему бы нет! Теперь, когда мое приданое погибло в огне, я не могу и мечтать выйти за свою ровню среди ирландцев.
– Но помни, что викинги – язычники, – предупредила Фиона. – И далеко не все из них такие мягкие и понимающие люди, как Даг.
– А тот, с серебристыми волосами, что стоял рядом с ним, как его зовут?
– Эллисил, – ответила Фиона. – Я его не очень хорошо знаю, но он, кажется, всецело предан Дагу и достаточно честолюбив. Со временем, думается мне, он оставит Дунсхеан и отправится на поиски своей собственной земли.
– Этот викинг не такой громадный, как твой избранник, и это меня успокаивает; к тому же он определенно красив. Мне еще не приходилось встречать человека с таким цветом волос – они отливают светом звезд.
Фиона опустилась на жесткий матрасик, лежавший на полу убогого жилища. Обессилев от всех переживаний трудного плавания и нынешнего ночного противостояния, она не была расположена слишком долго обсуждать внешность Эллисила. Гораздо больше ее волновало то, в самом ли деле ее сородичи приняли окончательное решение и готовы подчиниться Дату.
– Мне удивительно, что Сиобхан стала вашим предводителем, – сказала она. – Прежде мне никогда не приходилось видеть, чтобы моя тетка выказывала такой живой интерес к делам Дунсхеана.
– Сиобхан очень помогла нам после набега. Когда мы, наконец, осмелились выйти из подземелья, она уже лечила раненых и распоряжалась тут всем. Именно она велела нам собрать тела убитых и похоронить их. У нас не было сил, чтобы выкопать общую могилу, поэтому мы обернули погибших в самые лучшие ткани, какие только смогли найти, уложили их в подземелье и завалили вход камнями. Надеюсь, тебе не причинит новых страданий то, что место, которое спасло нас, теперь стало последним прибежищем для наших родных…
Фиона представила себе подземелье с его древними стенами и таинственной аурой давно прошедших времен.
– Думаю, ты права, Дювесса. Подземелье являлось гробницей еще до того, как стало кладовой. Мой отец будет покоиться там в мире.
– А вот Дермоту это не понравилось. Он считает, что мы должны были похоронить всех в могиле и насыпать холм. Возможно, он прав, но нам надо было тогда так много сделать, чтобы просто выжить, – построить хижины, отыскать хоть какую-нибудь еду…
– Если Дермот считает, что надо было насыпать над погибшими холм, то он мог бы сделать это сам, – резко произнесла Фиона.
– Дермот и другие мальчишки осмелились выйти из леса только тогда, когда мы уже все закончили. Поскольку священник тоже погиб, не было никого, кто знал бы погребальный обряд. Тут нам очень помогла Сиобхан, она подсказала, что и как надо делать, чтобы души усопших успокоились. У меня иногда возникало впечатление, что она словно ждала этого несчастья.
Может быть, и в самом деле ждала, неожиданно подумала про себя Фиона.
– Дермот очень злился, что Сиобхан встала во главе рода, и настаивал на том, что, как старший по мужской линии, он сам должен быть предводителем.
– Но Дермот даже не сын моего отца!
– И все же, как приемный сын он мог быть признай в качестве наследника.
Увидев изумленный взгляд Фионы, Дювесса поспешно продолжила:
– Лично я не считаю его претензии справедливыми, не смотря на то что он мой брат. Правда состоит в том, что он слишком молод, чтобы быть властителем. Все, кроме него, нашли это просто смехотворным. – Лицо девушки неожиданно помрачнело. – Даже не знаю, как он себя теперь поведет. Он не может тягаться с Дагом, и все же я сомневаюсь, что его удастся уговорить принести клятву верности норманну.
Фиона задумчиво покусала губу. Отношение Дермота ко всему происходящему волновало ее не меньше, чем Дювессу. Неужели ее сводный брат не видит, что все его претензии на лидерство бессмысленны? Подросток не сможет устоять против воина в расцвете сил и, уж во всяком случае, против такого воина, как Даг. Ему следует понять это; в противном случае Дагу придется изгнать его, сильный лидер не может позволить своевольному подростку противоречить себе на каждом шагу.
– И все же мне думается, что нас должны больше заботить притязания Сивни Длиннобородого, чем Дермота, – сказала она, оставив на время мысли о сводном брате. – Это правда, что Сивни претендует на Дунсхеан как на свою собственность?
Дювесса покачала головой.
– Насколько я знаю, об этом не было никакого разговора, говоря о намерениях Сивни Длиннобородого, Дермот лишь выдает желаемое за действительное. – Она презрительно фыркнула. – Теперь, когда нашего былого богатства не существует, Дунсхеан вряд ли привлечет такого ленивого человека, как Сивни. Если он объявит это поселение своим, то должен будет выделить золото и людей, чтобы восстановить его. Скорее он будет ждать, пока мы достигнем прежнего процветания, а уж тогда, может быть, и вспомнит про уговор с твоим отцом относительно свадьбы.
Фиона с облегчением вздохнула. К тому времени когда Сивни обратит наконец свой алчный взор на эти земли, Даг уже позаботится о том, чтобы поселение было хорошо укреплено.
– Пора мне найти Дага и отправляться на корабль, – сказала она, поднимаясь с матраца. – Завтра нам предстоит много хлопот.
– Но ты можешь переночевать и здесь, – возразила Дювесса, – Тебе совершенно ни к чему возвращаться на корабль.
– А как же Даг?..
– Ты провела со своим викингом несколько месяцев; почему бы тебе не остаться в эту ночь со мной? Мне было так одиноко без тебя!
Немного поколебавшись, Фиона все же уступила просьбам сестры. В конце концов, она увидит Дага утром, тем более что до него было не так уж и далеко.
