В СССР геев не было! - Ванда Лаванда
Поцелуй. Почему бы и нет?
Их отношения развивались как-то странно и непривычно. Обычно Ярослав долго присматривался к человеку, прежде чем впустить его в ближайший круг. Но с Михаилом эта тактика дала сбой с самого начала. Еще при первом разговоре Слава проникся к нему симпатией и доверием, хотя логичнее было воспринимать Гайдука как соперника, как «лучшего», как недостижимый идеал, и от этого злиться. А вместо негативных эмоций Ярослав, наоборот, с каждым днем все сильнее прикипал душой к новому знакомому. Михаил был щедр на заботу, расточал комплименты не только о внешности, но и о душевных качествах Славы, всегда выслушивал и никогда не ставил себя выше него. А еще он был первым человеком в жизни Смирнитского, который его полюбил и даже признался в этом. И хотя отношения между двумя парнями казались Ярославу чем-то диким, странным и противоестественным, ему была приятна эта любовь.
Задумавшись об этом, Слава с удивлением задал себе вопрос: «А в чем именно противоестественность таких чувств?» – и не нашел ответа. Тогда он позволил себе плыть по течению. Он стал обращать внимание на нежные прикосновения Миши, на его теплые взгляды и улыбки, адресованные только ему. Ему это нравилось. И он понял, что ему этого мало. Он больше не хочет только получать, а может и давать. Внезапно вспомнились его собственные слова из примирительной записки: «Больше не будет игры в одни ворота. Я приложу больше усилий, чтобы и тебе наша дружба была полезной и приятной!» Почти пророческая фраза. Только теперь Ярослав собирался приложить усилия к развитию их отношений не в дружеской плоскости, а в романтической.
Решено. Значит, подарком будет поцелуй. Только где? И как? Отличаются ли поцелуи с девушками от поцелуев с парнями? Да и какая разница, ведь Ярослав еще по-настоящему ни с кем не целовался. Кроме того, разве его длинный нос не будет мешать при поцелуе?..
Эти и шквал других вопросов поселились в голове Славы. Если бы он только мог посмотреть, как целуются другие, то наверняка почувствовал бы себя увереннее. Но все парочки предпочитали уединяться, особенно для объятий и поцелуев.
Из-за постоянных дум на тему подарка-поцелуя, Ярослав ходил целую неделю злой и хмурый, так что товарищи и сокурсники старались не нарваться на его коронный взгляд исподлобья, которым можно было испепелить собеседника. Только Михаилу хватало смелости общаться со Славой, как и раньше. Но в пятницу за обедом вместо привычного непринужденного разговора, парень только оставил ему записку: «Суббота. Библиотека. После занятий», – и, ничего больше не пояснив, ушел из столовой.
После признания Михаила они постепенно перестали писать друг другу письма, заменяя их на реальные разговоры. После первого стрессового опыта общения с Михаилом при его сокурсниках, Ярослав стал спокойнее общаться с Мишей лично. Былое стеснение стало сходить на нет. Поэтому-то записка сильно удивила Михаила. На встречу со Славой он шел, как на стрелку. Ярослав собирался выяснять отношения? В библиотеке? Вероятнее всего, Миша успел как-то чем-то обидеть парня, раз тот смотрел на него, как на врага народа. Но чем, он не знал.
По субботам в библиотеке обычно никого не было. Долгожданные выходные манили свободным временем, поэтому большинство студентов предпочитали пойти в клуб или в кино, а не читать или писать курсовые и доклады. Именно своими пустыми «коридорами» между стеллажей и привлекла библиотека внимание Ярослава. Прогуляв свою последнюю пару, он пришел к месту встречи заранее, чтобы выбрать самое удобное место для поцелуя: тихое, скрытое от посторонних глаз, но при этом желательно не самое пыльное. Это был третий проход, где стояли словари.
Михаил зашел в библиотеку спустя минут десять после звонка. Увидев Ярослава, стоящего у окна со скрещенными на груди руками, он подошел к нему, но первым говорить не стал.
– Пошли, – буркнул Слава и, протиснувшись между столом и Мишей, несильно толкнул его плечом.
– Что случилось-то? Объясни по-человечески, – Михаил почувствовал раздражение из-за непонимания происходящего, но, тем не менее, развернулся и пошел за другом вглубь библиотеки.
Зайдя в третий коридор, Ярослав дошел почти до самой стены и только тогда остановился. Он вполоборота повернулся к Мише, но на него не смотрел, а стал скользить взглядом по названиям книг, стоящих на нижней полке.
– Слава, что случилось? Ты на меня злишься из-за рыбалки? Я тебя обидел своим отказом?
Михаил сделал шаг к парню и положил руку ему на плечо. Ярослав вздрогнул и резко поднял голову, встречаясь взглядом с другом.
– Оу, извини. Не подумал, что тебе такое неприятно, – Миша поднял руки в знаке капитуляции и отступил на пару шагов, но Слава шагнул за ним.
– Подожди! Нет, ты не понял!
Ярослав вскинул руку, чтобы поймать ладонь Михаила, но поторопился, промахнулся и вместо этого взялся за его запястье. Однако и такой вариант его устроил. Пока устроил. Он замер, все так же пристально смотря в темные глаза Миши, словно пытался ему передать свои мысли телепатически.
Эх, вот если бы он сам потянулся за поцелуем, насколько бы Славе было бы легче!
– Что ты делаешь? – спокойно и почти без эмоций спросил Михаил, не шевелясь.
– Пока не уверен, – полу-проворчал, полу-прошептал Слава, не разжимая хватку.
– Тогда ничего не делай, пока не будешь уверен, – Миша слегка встряхнул руку, освобождая запястье. И добавил тише: – Это просто жестоко.
– Я уверен, что хочу! Я просто не знаю, как это сделать! – почти закричал запаниковавший Слава и, снова взяв Мишу уже за обе руки, потянулся к нему, закрыв глаза. Будь, что будет! Либо Миша сам его поцелует, либо все это было глупой идеей, как и рыбалка.
Секунда и…
Хлопнула дверь в библиотеку, послышались посторонние голоса. Миша и Слава в одно мгновение оказались в противоположных концах прохода, хотя их не могли увидеть от входа. Ярослав с трудом успокоил сбившееся дыхание и бешено колотящееся сердце: то ли от почти случившегося поцелуя, то ли от того, что их прервали. Отдышавшись, он, почти не поворачивая головы, скосил взгляд на друга. Щеки Михаила был слегка румяными, а его руки дрожали, пока он проводил пальцами по корешкам, словно искал нужную ему книгу. Затем, сказав: «А, вот же», – он взял словарь, который попался ему под руку и повернулся к Славе.
– Мне уже нужно идти. Увидимся сегодня в шахматном клубе в семь?
Ярослав кивнул, не уверенный в том, что сейчас сможет нормально говорить. Михаил вышел из библиотеки, и до Славы запоздало
