Леонард Завалкевич - Психология эффективного менеджера. Гибкость. Эффективное управление. Психология менеджера. Книга 2. Субъект управления

Бывает, всё равно возникает вопрос, что значит «можно все», это что же, с кем хошь, когда хошь, где хошь, что угодно? Так что ли? Конечно, нет. Есть вход и есть выход. Есть восприятие, есть выражение. Так вот безоценочность – это восприятие, это спокойное отношение к происходящим вокруг гадостям, а не делание гадостей. Что есть, то есть и всё, а делай, пожалуйста, то, что считаешь необходимым. Безоценочность не достаточно просто объяснить и показать. Ею как равновесием или чувством добра и справедливости овладевают через личный опыт, через переживание и сравнение.

Внешне безоценочность иногда проявляется специфическими вербальными выражениями вроде формального «ну и что», «однако», «надо же», «да ты что», «как это» и тому подобное с характерным оттенком юмора и даже приколизма на фоне спокойного уверенного отношения к происходящему, некоторые невербальные проявление часто описывают выражениями «включил тумблер «дурак»», «морда лопатой».

Хочу особо остановится на взаимосвязи безоценочности и юмора. Юмор и смех, веселье тесно связано с понятием «хорошо» и это не противоречит принципу безоценочности. По большому счёту «плохо» и «хорошо» – это не полярные понятия одной шкалы. «Хорошо» – это центральное понятие-норма, а отклонения от этой нормы воспринимаются как «плохо». Безоценочность направлена на сохранение нормальной позиции, то есть нормально чувствовать и переживать «хорошее» отношение в этой позиции. Это и есть условием позитивного отношения к реальности как к универсальному источнику ресурсов для осуществления личной свободы. Но мы помним, что любые преувеличения оценки в любую сторону могут нас ограничивать в возможностях. Безоценочный человек способен с лёгкостью объективно, со стороны увидеть смешной смысл любой ситуации, в которой он может оказаться. Как бы посмотреть на себя как на своего друга, который вдруг поскользнулся и смешно упал, воспринять с юмором, но без злой радости, сочувственно и с готовностью оказать и принять помощь.

Первичная задача безоценочности заключается в поддержании внутреннего психологического комфорта. Однако безоценочность может восприниматься как равнодушие. Это допустимо на уровне формальных, деловых социальных отношений (в политике, на работе, в магазине, транспорте), но не всегда в интимно-бытовых отношениях. В общении с родными и любимыми изначально субъективно очень значимы эмоциональные связи, обуславливающие характер взаимодействия. А сами условия делают это взаимодействие необходимым и неизбежным. Восприятие безоценочности как равнодушия и незаинтересованности деструктивно влияло бы на взаимоотношения сотрудничества. Поэтому безоценочное восприятие связано с выражением позитивных намерений сотрудничества, опирающегося на понимание.

Быть лидером в себе, значит уметь задаваться врпросом «Что это даёт мне?» Быть безоценочным, значить задаваться вопросом «Как я могу это использовать для себя?»

Принцип безоценочности все чаще используют в различных сферах жизнедеятельности. Например, в образовании, в некоторых прогрессивных частных школах, детям буквально не ставят оценок, а описывают их способности (способ нести себя) и достижения. Детей не «сортируют» на развитых и неразвитых, «способных» и «неспособных», преуспевающих и отстающих. Не делят на лидеров и аутсайдеров, не приставляют «шефов» и не дают «на прицеп». Не позволяют ребёнку «почувствовать тяжесть своих недостатков», а актуализируют индивидуальную уникальность.

И в завершении прошу тебя запомнить, что безоценочность – это не цель, а один из способов отношения. Не носись с ней как с лозунгом, а держи в кармане, как перочинный ножик, зажигалку или как губную помаду на случай необходимости.

Карта не местность[64]

Бытие – есть реальность, данная нам в ощущениях.

Правдивость – это не просто достоверное изложение фактов, но, прежде всего, освобождение от иллюзий.

Ты используешь свои органы чувств для восприятия внешнего мира, его исследования и преобразования. Мир представляет собой бесконечное разнообразие всевозможных сенсорных проявлений, но ты способен воспринимать лишь очень малую часть этого разнообразия. И та часть, которую ты воспринимаешь, фильтруется твоим уникальным опытом, культурой, языком, убеждениями, ценностями, интересами и предположениями. Каждый из нас живет в уникальной реальности, построенной из своих сенсорных впечатлений и индивидуального опыта жизни, и мы действуем, опираясь на то, что мы воспринимаем – на нашу модель мира.

Мир настолько широк и богат, что мы вынуждены упрощать его, чтобы осмыслить. Если подсчитать всю информацию, каждое мгновение поступающую на твои органы чувств, то получится до двух миллионов отдельных единиц. Исследования и тесты показали, что мы можем сознательно одновременно уделять внимание только семи (плюс-минус два) объектам информации. Чтобы разобраться в окружающем мире (территории), мы отфильтровываем огромное количество информации, которую мы считаем ненужной. Составление географических карт – хороший пример того, как мы осмысливаем внешний мир. Карты имеют избирательный характер: они как несут в себе информацию, так и упускают ее, но они оказываются бесценными помощниками при исследовании территории. Какого рода карту ты составляешь, зависит от того, что ты замечаешь, и куда ты хочешь идти.

Дорожная карта не совпадает с территорией. Это только один моментальный снимок, который не представляет собой реальности. На дорожных картах нет дорожно-ремонтных работ, погоды, людей, и тому подобного. Территория всегда гораздо богаче деталями, чем любая карта, созданная для ее отображения. В нашу карту входят предположения, восприятия, убеждения и ценности. Мы используем эту карту, управляя по ней своим поведением, поэтому важно помнить, когда и как мы отфильтровываем информацию.

Карта – это не территория, которую она описывает. Мы обращаем внимание на те аспекты мира, которые нас интересуют, и игнорируем другие. Мир всегда богаче, чем те идеи, которые мы имеем относительно его. Фильтры, которые мы накладываем на наше восприятие, определяют мир, в котором мы живем. Джозеф О’Коннор и Джон Сеймор во «Введении в НЛП» приводят историю о Пикассо, к которому обратился незнакомец, и спросил его, почему тот не рисует вещи такими, какие они есть на самом деле.

Пикассо выглядел озадаченным. «Я не вполне понимаю, что вы имеете в виду», – ответил он.