Гай Кавасаки - Правила Кавасаки. Жесткое руководство для тех, кто хочет оставить конкурентов позади
В: Существует ли разница между «хорошими командирами» и «хорошими профессорами», позволяющими случиться чему-то плохому?
О: Самые неприглядные события в обеих тюрьмах происходили в ночную смену, при минимальном контроле со стороны «хорошего профессора» и «хороших командиров». В обоих случаях тюремщики получали слишком много власти, не ограниченной присмотром сверху.
Что касается Абу-Грейб, то я уверен, что руководство сознательно создало ситуацию, когда армейские резервисты – «солдаты выходного дня», не имевшие специальной подготовки, – «готовили задержанных для допроса» и «снимали перчатки», чтобы «смягчить самых упорных».
Зона lA тюрьмы Абу-Грейб представляла собой центр для «мягких пыток», в котором содержались около 1000 мужчин и подростков, причастных (по мнению военного начальства) к деятельности повстанцев. Однако большинство из них ничего не знало, а те, кто был в курсе действий партизан, обладали информацией, которая безнадежно устаревала после нескольких месяцев заточения. Давление со стороны Дональда Рамсфельда[120] шло вниз по цепочке, в результате чего офицеры военной контрразведки, отвечавшие за зону lA, приказали семерым полицейским, работавшим в ночной смене, не заниматься охраной заключенных, а ломать их волю.
В: Что, по-вашему, было самым важным: местоположение, ситуация или созданная система?
О: «Эффект Люфицера» достаточно четко показывает, что ответственность за злоупотребления не должна возлагаться на нескольких человек в последнем звене «пищевой цепочки» («солдат-разбойников»). Если их аморальные действия вызывались угасающей ситуацией, в которой они были вынуждены находиться, то мы обязаны наказать и тех, кто ее создал, – власти, руководившие этим позорным шоу. Мы не должны забывать и о «создателях» условий, спровоцировавших нарушения, – представителях администрации Буша и военачальников, которые были обязаны знать, чем занимались их подчиненные на протяжении долгих трех месяцев.
В: Каким образом можно перестроить систему, чтобы избежать возникновения подобных рецидивов впредь?
О: Злоупотребления невозможны там, где есть ответственное лидерство, где командиры и другие руководители четко дают понять, что не будут мириться со злонамеренными действиями, что человеческое достоинство следует уважать в любых обстоятельствах, что правила будут известны всем, что каждый человек несет личную ответственность за свои действия и что любое нарушение принятого протокола приведет к общественному порицанию и наказанию.
Помимо этого, крайне важно, чтобы любые лидеры понимали психологическую динамику создаваемых ими ситуаций и управляли психологически подготовленным персоналом, настроенным на созидание, а не разрушение.
В: Можно ли считать людей изначально и последовательно «хорошими» или «плохими»?
О: Джону Мильтону принадлежит ставшая классической фраза о силе человеческого разума, способного «из рая сделать ад, из ада сделать рай». Я верю в неисчерпаемые возможности человеческого разума, способного превратить нас в злодеев или героев, позволяющего нам заботиться о других или проявлять равнодушие, быть самоотверженными или эгоистичными, творцами или разрушителями.
Люди не рождаются злыми. Скорее, им дан врожденный талант выживания и определенные психические стереотипы, которые позволяют им становиться кем угодно. Именно они помогают младенцам освоить любой из человеческих языков, говорить на нем и понимать его. От природы у нас разные задатки, однако то, кем мы станем, определяется сложными процессами культурного, исторического, религиозного, экономического и политического опыта.
Большинство из нас не могут понять, в какой степени ситуация управляет нашим поведением, потому что мы слишком уверены в себе. Мы бродим по миру, погруженные в иллюзии, вооруженные обманчивым оружием высокомерия, рациональности и кажущейся свободы воли.
Мало кто из нас познает себя и окружающих нас людей в полной мере. Мы вряд ли можем в точности знать, как поведем себя в новой или незнакомой ситуации, потому что предпочитаем жить в знакомых, безопасных и предсказуемых условиях. Мы (как и все наши знакомые) раз за разом разыгрываем одни и те же роли в каждой из своих поведенческих установок.
У каждой из этих ролей есть готовые наборы действий и слов, мы редко позволяем себе импровизировать, а вместо этого говорим «по написанному». Мы тешим себя иллюзией о том, что граница между добром и злом непроницаема и что плохие люди находятся «где-то там», а мы и наши близкие живем на стороне добра.
Психологическая наука развеивает эту иллюзию. Она ясно и недвусмысленно показывает, как легко люди подвергаются соблазну или подчиняются приказу, слепо и не задумываясь повинуются авторитету, отказываются от личной ответственности, совершают поступки, не свойственные нормальному человеку, подчиняются самым бесчеловечным нормам и жестко разыгрывают установленные роли. Эта линия между добром и злом – не абстракция. Если выражаться словами писателя и узника сталинских лагерей Александра Солженицына, «линия, разделяющая добро и зло, пересекает сердце каждого человека».
В: Что заставляет людей совершать неправомерные действия?
О: Причин может быть довольно много. Все зависит от ситуации (если не говорить о случаях, провоцируемых людьми с психическими расстройствами). Эти люди могут оказаться наемными киллерами мафии или участниками подростковых повстанческих армий. Они бездумно следуют идеологиям, разрешающим любые средства для достижения «благородных» целей. Они хотят быть «командными игроками», «соответствовать программе», «приближенными к знаменитостям», а не отвергнутыми и незаметными.
Они бездействуют, слушаются своих мамочек, которые уговаривали их не влезать ни во что плохое, а «заниматься своим делом». Тем самым они потворствуют злу, а сами отворачиваются и зажимают нос. Хорошие люди не бросаются во все тяжкие – они понемногу отходят от моральных ориентиров, и каждый их шаг вниз почти незаметен, но в какой-то момент становится слишком поздно, и их ужасающее поведение начинает шокировать окружающих.
В: Как может человек сопротивляться нежелательному влиянию?
О: Обстоятельства могут заставить хороших людей делать плохие вещи, но это не предполагает отречения от личной ответственности или полной покорности происходящему. Мы в любом случае отвечаем за последствия своего сознательного поведения; однако помимо нас за него должны отвечать и те, кто организовал наше злонамеренное поведение и управлял им.
