Любящий голос внутри : как приручить внутреннего критика, чтобы перестать наказывать себя за свои ошибки и обрести свободу - Анастасия Кулькова
Я хочу поблагодарить вас за проделанную работу. Вы замечали Критика, а это всегда непросто. Я горжусь вашими значимыми шагами!
Часть II
Откуда взялся критик?
Откуда берется Критик?
Критик – это избирательное усвоение негативных посланий Других в раннем детстве. Бывает и так, что Внутреннего критика формируют поведение и отношение сверстников в подростковом возрасте. Но чаще мы встречаемся с тем, что было сформировано до 10–12 лет.
Эти негативные послания могут иметь совершенно разную форму. Ниже мы подробнее разберем, какую. Кто-то столкнется с прямой и открытой агрессией, которую проще опознать как корни Критикующего режима. И тогда голос Критика можно будет проще идентифицировать с тем, что человек слышал в свой адрес от конкретных Значимых взрослых.
А кто-то, как наша героиня Марина, сможет вспомнить высокие (не всегда проговоренные, но осязаемые) ожидания родителей. Ее папа, размышляя о будущем поступлении Марины в университет, упоминал большие и известные вузы. Мама любила ходить на родительские собрания в школе и рассказывать потом в семейном кругу о том, что приятного в этот раз сказали учителя. Вместе они часто напоминали Марине, как много они стараются, чтобы обеспечить для нее хорошее образование и развитие. Маринин же дядя в принципе был для нее неким образцом человека, который, казалось бы, всегда и все знал, был успешен и обеспечен. Дядю часто ставили в пример, не обесценивая Марину, но предлагая тянуться к его высотам. Марина чувствовала, что ей просто нельзя не оправдать ожиданий близких.
Марине поначалу даже не верилось, что подобные реакции взрослых могли поспособствовать появлению Критика. Ей не хотелось никого ни в чем обвинять или выглядеть неблагодарной. И Марину можно понять! У нас и правда нет цели удостовериться в том, что именно родители во всем виноваты, и успокоиться на этом. Наша задача – проследить формирование Критика, чтобы в дальнейшем было понятно, с чем и кем его стоит разделять. Например, мы будем тренироваться говорить что-то вроде: «Я понимаю, что мой Критик требует от меня ежедневно тревожиться за мою карьеру, но это мои Значимые взрослые придавали моим успехам сверхзначение, а я, поскольку уже не ребенок, выбираю не верить угрозам Критика и спокойнее относиться к своим успехам и неудачам».
При этом Критик – это не целиком Значимые взрослые, которые нас окружали. Потому что в большинстве случаев наши взрослые были просто людьми. В них было что-то хорошее, что-то – не очень. В какие-то моменты они заботились о нас, поддерживали и помогали, в какие-то – возможно, игнорировали, сравнивали или кричали.
Критик – это, скорее, следствие отфильтрованного негатива в отношениях со Значимыми другими. Того, что ранило нас в их поведении, словах, выражениях лица, что заставляло брать чрезмерную ответственность за чужие чувства, забывать о том, что необходимо нам (или вообще не учиться об этом думать).
Если говорить конкретнее, Критик берется из:
• гнева, раздражения, недовольства Значимых взрослых;
• завышенных стандартов, в том числе сравнений, хотя нам может казаться, что ничего завышенного в них не было;
• пренебрежительного отношения, холодности, игнорирования нас и наших как физиологических, так и психологических потребностей;
• жестокого обращения;
• негативных мнений или невыполнимых требований педагогов;
• агрессивной настроенности сверстников в детстве или подростковом возрасте.
При этом, как я отметила выше, нам может казаться, что отношение к нам было нормальным (ко всем же так относились!) или что нам еще повезло, а вот кому-то пришлось похуже, поэтому нечего и говорить об этом. Здесь, опять же, не для обвинения Значимых взрослых, а для будущего анализа своих убеждений, исходя из того, насколько они действительно нам подходят, мы будем опираться на то, удовлетворяло ли поведение Значимых взрослых наши эмоциональные и физические потребности или нет. И если нет – мы будем понимать, чего нам не хватает сейчас, и придумывать, как этого достигнуть.
Подытожим: мы изучаем свою раннюю историю, отношения с родителями и другими Значимыми Взрослыми не с целью снять с себя ответственность за свою жизнь, повесив всех собак на тех, кто нас вырастил. Наша задача как раз забрать ответственность себе! И пусть вас не пугает слово «ответственность». Вы можете подумать, что опять кто-то требует что-то делать. Но нет. Она здесь для того, чтобы подсветить наше влияние на собственную жизнь, а не тяжесть этой жизни. Как мы забираем ответственность? Все через то же понимание, что формирование Критика не было в круге нашего контроля. Ведь мы были детьми и просто впитывали информацию из окружающей среды, в том числе из отношений. А вот работа с Критиком, анализ и деконструкция его посланий – это уже то, что мы, будучи взрослыми людьми, можем осуществлять и регулировать.
Кроме всего прочего, очень важно, начиная работать с Критиком, четко осознавать:
ТО, КАКИМ ОБРАЗОМ ОТНОСИЛИСЬ К ВАМ ЗНАЧИМЫЕ ВЗРОСЛЫЕ, ТО, КАКОЙ ОПЫТ ВЫ ПЕРЕЖИВАЛИ, НИЧЕГО НЕ ГОВОРИТ О ТОМ, КАКОЙ ВЫ ЧЕЛОВЕК!
Это не говорит о вас ничего, кроме того, что вы прошли через этот опыт. Ведь Требующий и Обвиняющий критик может и здесь найти к чему придраться. Например, если ваши Значимые взрослые были жестоки, Критик может обесценивать тот способ, которым вы научились справляться с жестокостью, и навешивать на вас разные неприятные ярлыки, приговаривая: «Если тебе так это не нравилось, что ж ты не сказала? Ты просто слабачка».
А тому, чтобы снять с себя эти обвинения, не дать Критику разделить мир на черное и белое, во многом помогает понимание тех самых Взрослых. Если мы можем понять, что многие из их неприятных для нас действий были вызваны их собственными переживаниями или нормальными человеческими несовершенствами, нам проще отделить себя от их поступков.
Те, кто повлиял на формирование Критика, могли:
➔ делать это из добрых побуждений: например, наказывать, искренне считая, что только так из ребенка можно сделать нормального человека;
➔ просто не знать, что именно нам необходимо: например, водить нас в еще одну секцию, вкладывать время и силы, когда нам бы больше подошло вместе читать приключенческие книги по вечерам;
➔ сами быть травмированы пренебрежением или жестокостью: например, взрослый был воспитан жестокими родителями и не умеет и не знает, как именно заботиться о ребенке;
➔ переживать рабочие, семейные, финансовые, физические сложности в своей жизни и не уметь с ними справляться иначе, регулировать свои эмоции: например, уставшие после работы взрослые, переживающие еще и тревогу из-за кризиса в стране, могли срываться на крик в общении с нами по дороге из детского сада;
➔ просто быть злодеем, причиняющим боль: если человек был слишком жесток к ребенку, необязательно искать объяснения его поведению, можно просто сказать себе, что он делал то, чего делать никогда нельзя.
Мы не говорим о том, что понимание причин действий других людей должно обязательно вести к их прощению. Если вы не чувствуете желания прощать кого бы то ни было, вы не обязаны это делать! Да и вообще, прощение – довольно сложный процесс, не всегда поддающийся нашему контролю. И не всегда стоит его форсировать. Можно очень стараться простить кого-то, делать разные практики – и все равно ощущать обиду и разочарование. А можно простить и даже не заметить, потому что прощение было не самоцелью, а сопутствующим результатом внутренней работы по самоисцелению.
Наша задача здесь – лишь увидеть, что если Взрослый ранил вас, значит, дело было во взрослом и его жизни, а не в вас. Ведь Взрослый на то и взрослый, что у него есть опыт, у него есть взрослый мозг со способностью к саморегуляции и анализу, у него есть ресурсы! И выводы, которые маленький ребенок когда-то сделал под влиянием ранящего отношения относительно себя самого, – неверные.
Стоит понимать, что мы рождаемся с мозгом (и получается, психикой), который еще в силу своего нормального развития не умеет ставить себя на место другого, рассматривать разные варианты причин ситуаций, анализировать. Мир для нас в самом начале жизни кажется зацикленным на нас же. Поэтому ребенок, сталкиваясь с тем поведением Взрослого, которое его ранит, чаще приходит к выводу, что это с ним
