Эффект ритуала. Магия простых действий – от привычки к ритуалу - Майкл Нортон
Так разве стоит пропускать самое важное событие вашей жизни? Майк умер всего через несколько недель после того концерта, а спустя несколько дней после его кончины Стейси и родные уже опирались на унаследованные ритуалы, о которых изначально шла речь. Однако его дети и Стейси запомнят, что во время болезни, которая нередко лишает сил, Майк проявил невероятную стойкость.
«Майк понимал, что скоро покинет нас, – сказала Стейси друзьям. – Он не хотел уходить, но принял смерть с достоинством и хотел помочь справиться всем остальным».
Известны и другие попытки противодействовать нашей эпохе «Запрета на смерть». «Смерть за ужином» – массовое движение, в рамках которого люди собираются за столом, чтобы обсудить конец жизни. Приглашения заигрывают с мрачной, казалось бы, темой («Давай поужинаем и поговорим о смерти»), признавая, что совместное принятие пищи за одним столом часто становится лучшим способом наладить связь во время обсуждения неизбежного. «Мы продвигаем миф, что якобы не хотим говорить о смерти, но я думаю, что мы просто не получили соответствующих приглашений», – сказал Майкл Хебб, основатель организации, помогающей решить проблему ухода за пожилыми и больными людьми в США.
Наше желание укрыться или уклониться от смерти, как правило, оборачивается неприятными последствиями, в то время как примирение со смертью, как бы тяжело это ни было в данный момент, может оказаться полезным на пути принятия этой мысли. Например, сообщается, что дети, посещающие похороны умерших родителей, лучше справляются с утратой, чем те, которые не были на похоронах. Так же и родители, пережившие страшный опыт появления на свет мертвого ребенка, лучше справляются с горем, если перед прощанием им дают подержать ребенка.
В Японии зарождается новое движение, призванное помочь стареющей и изолированной части населения находить hake tomos – «соседей по могиле». Они знакомятся и обязуются купить прилегающие земельные участки на кладбище. Это друзья не для текущей жизни, а для жизни после смерти. Они соглашаются сопровождать друг друга по ту сторону. Хотя идея таких отношений может показаться мрачной, антрополог Энн Эллисон, изучавшая данное явление, описывает его в более спокойных тонах. Hake tomos – «это способ активного умирания без ожидания, пока человек станет бездомным или одиноким после смерти».
Мишель де Монтень призывает всех нас «знаться со смертью». Да, нелегко, а зачастую неприятно и болезненно, зато на помощь приходят ритуалы.
Не существует «пика» принятия
Многие из почитаемых унаследованных ритуалов ограничены во времени, иногда всего одним днем (похороны) или несколькими неделями. Ритуалы, когда-то длившиеся дольше, например смена цвета в траурной одежде, стали встречаться реже. После свадьбы мы отмечаем ее годовщину каждый год, а вот церемонии по случаю годовщины смерти близкого человека – не такое уже частое явление. На траур официально отводится лишь небольшой период времени, после чего элемент общности в горе сходит на нет.
Скорбящие сообщают, что окружающие выражают море соболезнований и беспокойства сразу после случившегося, однако очень скоро этот поток сокращается до минимума. Как только похороны подходят к концу, все разъезжаются по домам, а человек остается наедине со своей утратой; при этом ожидается, что он моментально вернется к работе – в буквальном смысле. В США не предоставляется законный отпуск по случаю смерти родственника.
Любой, кто пережил горе, знает, как на самом деле устроен этот процесс. Согласно одному исследованию, в котором за двумястами тридцатью тремя людьми, столкнувшимися с тяжелой утратой, наблюдали в течение двух лет после смерти близкого человека, отрицание достигало пика через месяц после утраты, тоска – через четыре месяца, гнев – через пять месяцев, а пик депрессии наступал только через полгода. К сожалению, мы часто заставляем себя поскорее пережить утрату, не думать об умершем человеке и двигаться дальше.
В 1969 году Элизабет Кюблер-Росс, психиатр швейцарского происхождения, написала книгу, в которой рассказала о работе с неизлечимо больными пациентами и осознанием смерти. На момент ее исследования в медицинском сообществе было принято «смягчать» информацию: предполагалось, что неизлечимым пациентам не нужно и не хочется знать о том, насколько серьезно их заболевание. Использовались эвфемизмы и намеки; говорить о реальности смерти было все равно что признать поражение. Книга «О смерти и умирании» оказала серьезное влияние на медицинскую сферу. Кюблер-Росс утверждала, что пациенты прекрасно осознают происходящее и заслуживают честную медицинскую оценку. «Пациенту предстоит потерять все и всех, кого он любит. Если ему позволят выразить свое горе, окончательно принять этот факт будет намного проще».
Кюблер-Росс изложила свою теорию о пяти стадиях принятия пациентами смерти: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Эта парадигма, первоначально созданная с целью исправить ошибочное отношение медицинского сообщества к умирающим пациентам, стала моделью этапов горя. В наши дни эта терминология так широко известна, что, если скорбящие не прошли должным образом через каждую из пяти стадий, родные могут заявить, что им не удалось полностью принять смерть близкого человека.
Вероятно, именно линейный аспект пяти стадий Кюблер-Росс, которые следуют одна за другой и достигают кульминации в четко определенной конечной точке, объясняет популярность данной теории. Тем не менее у этой теории нет научного обоснования, поэтому и нет причин считать, что каждый обязан пройти все пять стадий – а почему не три или четыре? Во многих культурах коренных народов, где общение с предками происходит каждый день, а смерть считается переходным состоянием, «принятие» в формальном смысле может и вовсе не случиться. Так неужели эти люди неправильно воспринимают горе?
Людей, потерявших близкого человека за последние три месяца, попросили оценить, какие из двадцати различных целей им больше всего помогли достичь ритуалы. Два наиболее популярных результата были тесно связаны с чувством принятия: скорбящие признавали, что благодаря ритуалам они смогли «принять горе как текущий процесс» и «принять смерть близкого человека».
Эту мысль отлично передал в своей песне Уилли Нельсон: с этим нельзя справиться, но через это можно пройти. Горе не утихает, если мы сразу стараемся все забыть и двигаться дальше; оно утихнет, если мы найдем в себе силы прожить эту острую боль после потери. В том исследовании, где изучали реакции двухсот тридцати трех скорбящих, стадия «принятия» вообще не достигла пика – она просто растягивалась во времени.
Человек за маской Граучо Маркса
