Мы можем договориться: Стратегии разрешения сложных конфликтов - Уильям Юри
Меня всегда поражает, насколько легко приходят мысли, когда нам дают разрешение свободно проводить мозговой штурм. Идеи взрываются, как попкорн. Каждый легко придумывает несколько вариантов, но вместе группа приходит к гораздо большему.
– Весь процесс занял у нас всего пять минут, – говорю я участникам. – Хотя большинство интересов могут оказаться неприменимыми, а большинство вариантов – неработоспособными, достаточно одного точно идентифицированного интереса и одного подходящего варианта – и ваш сотрудник будет доволен. Потратив немного времени, вы можете получить очень серьезную отдачу.
Глубоко вникая в то, чего на самом деле хотят люди, мы можем обнаружить, что, хотя позиции сторон могут быть прямо противоположными, их интересы часто имеют много общего. Это дает нам возможность увеличить пирог, прежде чем делить его. Благодаря творческому подходу все смогут добиться большего.
Это простое упражнение демонстрирует силу человеческой креативности, высвобождаемой для решения сложной проблемы. Мы ежедневно видим проявления творчества, прилагаемого к конкретным задачам, в чудесных новых технологиях, которыми с удовольствием пользуемся. Вопрос в том, сможем ли мы применить индивидуальное и коллективное творчество для преобразования сегодняшних безвыходных конфликтов?
ПРИМЕНЯЙТЕ КОЛЛЕКТИВНОЕ ТВОРЧЕСТВО
Накануне моего прилета в Колумбию для первой встречи с другими международными советниками мне позвонил Серхио Харамильо, верховный комиссар по вопросам мира, и спросил:
– Что вам понадобится для фасилитации нашей сессии по переговорам о стратегии?
– Два флипчарта и несколько цветных маркеров, – ответил я.
Предварительные переговоры с РВСК вот-вот должны были начаться. Президент Сантос попросил нас подготовить переговорную стратегию. Поскольку он шел на большой политический риск, а переговоры в случае раскрытия могли легко сорваться, встречи надо было держать в тайне, чтобы понять, можно ли в принципе достичь первоначального соглашения. Участие международных советников также оставалось конфиденциальным. Служба безопасности президента ввозила нас в страну и вывозила из нее – а во время пребывания держала в изоляции.
Серхио нашел тихое, уединенное место для наших встреч – виллу глубоко в тропическом лесу, в четырех часах езды от Боготы по склонам гор. Туда меня отвез Энрике Сантос, старший брат руководителя Колумбии. Президент Сантос попросил брата присоединиться к делегации для предварительных переговоров, чтобы продемонстрировать другой стороне серьезность своих намерений.
Вместе со знаменитым писателем Габриэлем Гарсиа Маркесом Энрике в юности основал левый журнал «Альтернатива» и познакомился со многими лидерами РВСК, которые позже ушли в подполье, чтобы воевать.
Прибыв на виллу, я обнаружил флипчарты, установленные снаружи возле бассейна. Жара была изнуряющей.
Вызов президента казался настоящей проверкой на прочность. Как вообще можно убедить партизан разоружиться?
Колумбийские военные каждый день оказывали сильное давление на партизан. Но где тот мост – золотой мост, – на который можно было бы их пригласить? Да, тут нужен был очень творческий подход.
Когда мы собрались вдесятером (пять советников и пять участников мирных переговоров), я решил стимулировать наше воображение, начав с моего любимого поссибилистского упражнения: написания победной речи другой стороны. Как я описывал ранее, победная речь является творческим мысленным экспериментом, который предлагает представить успех и двигаться в его направлении.
– Вообразите на мгновение, – попросил я группу, – что РВСК приняли предложение правительства. Каким бы невероятным это ни казалось, они принципиально согласились разоружиться и демобилизоваться в рамках мирного договора. Впервые за 50 лет войны они согласились просто обсудить этот вопрос. А теперь представьте, что их лидер Тимоченко[11] должен встать перед боевиками и объяснить им, почему руководство РВСК решило принять предложение правительства. Что он мог бы сказать?
– Энрике, я знаю, это непросто, но представьте, что все мы – партизаны и вы говорите с нами как Тимоченко, – что бы вы сказали?
Энрике пытался возразить, но все уговаривали его попробовать. В итоге он встал и посмотрел на нас. Я попросил его говорить от первого лица, как если бы он был лидером РВСК.
– Компаньерос! – воскликнул он. – Вот уже почти 50 лет мы храбро сражаемся за священное дело социальной справедливости. Многие пали, и память о них живет в наших сердцах. Теперь у нас есть шанс продолжить борьбу за права народа иным путем – через борьбу за столом переговоров и у урны для голосования.
Энрике с жаром говорил несколько минут и наконец подытожил:
– И мы никогда не сдадимся! Борьба будет продолжаться до тех пор, пока мы не достигнем наших целей!
Все присутствующие встали и устроили ему овацию.
Когда мы снова сели, я спросил, есть ли какие-нибудь вопросы к Тимоченко-Энрике. Первый вопрос был от Хоакина, бывшего командира повстанцев из Сальвадора:
– Как мы узнаем, что это не ловушка?
– Мы приняли все меры предосторожности, – ответил Энрике как лидер РВСК, – и не ослабим бдительности. Между тем мы, конечно, продолжим сражаться.
Вопросы были трудными, но Энрике умело на них отвечал.
Участники улыбались и смеялись. Они фонтанировали идеями. Мы вновь использовали врожденную человеческую способность к игре. Шанс на установление мира перестал казаться нам иллюзорным.
На этом этапе я повернулся к флипчарту и спросил группу:
– Когда вы слушали «Тимоченко», какие основные интересы он затронул? Что наиболее важно для РВСК?
– Социальная справедливость и земельная реформа, – отозвался Серхио. – В конце концов, это была первоначальная причина, которая заставила их взяться за оружие еще в 1960-х гг.
– Политическая власть, – сказал Фрэнк Перл, бывший комиссар по вопросам мира. – Они хотят управлять страной, чтобы осуществить свою политическую программу.
– Личная безопасность, – напомнил группе Энрике. – Помните все убийства в восьмидесятых?
Тридцатью годами ранее было достигнуто соглашение о том, что РВСК может выйти из джунглей и баллотироваться. Но во время выборов и после них десятки их лидеров и более 4000 последователей были убиты{75}.
Я записал ответы группы на одном из флипчартов.
Во время предыдущей попытки переговоров, предпринятой 10 лет назад, была разработана повестка дня, включавшая более 100 пунктов{76}. Это слишком сложно. На этот раз мы были полны решимости максимально все упростить, чтобы дать миру шанс.
Поэтому я спросил группу{77}:
– Какие четыре-пять пунктов мы можем включить в повестку переговоров, чтобы они отвечали интересам РВСК и позволили Тимоченко выступить с этой речью?
Фактически я спрашивал, в чем будет суть соглашения. Какая формула – если использовать термин моего коллеги по теме переговоров Уильяма Зартмана – будет содержать суть сделки? Что могла получить РВСК в обмен на демобилизацию и разоружение?
Я обратился ко второму флипчарту и начал записывать ответы участников. Мы все согласились, что имеет смысл начать с аграрной реформы: облегчить доступ к земле для тех, у кого ее нет, снизить бедность жителей деревень и распространить государственные услуги на сельскую местность.
– Это позволит руководству РВСК показать своим сторонникам и бойцам, что они кое-что получили за долгую борьбу, – отметил Энрике. – Это поможет им оправдать решение сложить оружие. Это позволит им сохранить честь.
– Это сработает, потому что наше правительство тоже хочет аграрной реформы. Мы понимаем, что в стране серьезная проблема, и ее необходимо решать, – пояснил Серхио. – Мы как раз собираемся представить в конгрессе большой законопроект по этой теме. Так что нам будет легко обсуждать это, поскольку у нас есть много реальных предложений.
– Почему бы нам не отложить представление этого законопроекта, чтобы РВСК могла назвать его своей заслугой? – спросил Фрэнк.
– Хорошо, – сказал я. – Каким может быть второй пункт после аграрной реформы?
– Чтобы удовлетворить их интерес к политической власти, мы можем поговорить об участии в политической жизни, чтобы они увидели, что смогут свободно баллотироваться на государственные должности, – предложила Люсия Харамильо, влиятельный советник президента Сантоса.
– На этот раз нам придется тесно сотрудничать с ними по вопросам гарантий их личной безопасности. Для них это будет важно, – добавил Энрике.
Разговор продолжился. Последним пунктом предложенной повестки дня была dejación de Armas – готовность сложить оружие{78}. Только когда РВСК увидят прогресс по другим
