Альберт Еганян - Инвестиции в инфраструктуру: Деньги, проекты, интересы. ГЧП, концессии, проектное финансирование
Хотя строительные компании тоже можно понять. На их месте я, никогда ранее не сталкиваясь с темой ГЧП, не имея расчетов того, что мне это и тактически, и стратегически более выгодно, явно действовал бы таким же образом. Желание побыстрее подписать госконтракт и начать его исполнять превышает все иные аргументы, особенно когда анализ эффективности формата ГЧП даже не проводился. Хотя логика развития иностранных рынков подтверждает, что расцвет прибыльности и капитализации строительных компаний приходится на период перехода на долгосрочное контрактование в основном посредством инструментария ГЧП.
В-третьих, продолжают им отвечать, нагрузка на государственные финансы во многих проектах не то что не увеличивается, а даже наоборот – сокращается. Например, профинансировать создание автомобильной дороги полностью за бюджетный счет совсем не то же самое, что предложить значительную часть профинансировать частнику, а взамен на публичную сторону взять обещание покрыть ему минимальный уровень гарантии трафика по этой автодороге.
Детальный расчет, скорее всего, покажет, что государство не просто сокращает свои текущие объемы финансирования, но еще и значительно экономит в том случае, если трафик будет достаточным. В том случае, если нет, его ответственность не выходит за пределы минимального обещанного трафика, и власти по факту выходят в ноль, плюс единицы процентов прибыли подрядчику. Но это лишь в том случае, если риск, что называется, выстрелит. До этого во многих проектах проектного финансирования не доходит.
Представленный пример – вовсе не самый оптимистичный для государства, что только подтверждает в значительной степени надуманность логики относительно увеличения нагрузки на казну. И это не считая того, что объект государство получает в свою собственность быстро, приобретая прямые и косвенные бенефиты в текущем режиме, а вот сама возможность срастания риска отложена на будущее, и предел такого риска лимитирован.
Если привлекается внешний капитал, то естественной представляется ситуация, при которой условие его привлечения – получение того или иного уровня прибыли. Как мы говорили ранее, есть инвесторы, которые имеют аппетит к риску, они больше смотрят на уровень доходности. Есть те, кто стремится меньше рисковать. Такие в большей степени обращают внимание на сохранность инвестиций, а лишь во вторую очередь – на уровень доходности. Но самое плохое, что может быть с проектом, – это попадание в серую зону между этими классами инвесторов. Тогда одних проект не удовлетворит по норме доходности, а вторых – по защите инвестиций. Традиционная ошибка, совершаемая еще при самом первоначальном моделировании проекта.
Конечно, формального требования о прибыльности не существует в том случае, если проект реализуется за казенный счет.
Другое дело, что просто плюсовать необходимый обычный дополнительный доход на частный капитал к стоимости «традиционной» стройки и выдавать это за удорожание, вызванное форматом ГЧП, неверно в корне. Потенциальное удорожание не будет столь значительным, поскольку проект за счет финансово-инвестиционной и технической модернизации может демонстрировать значительный потенциал для оптимизации внутри финансовой модели и ее фактического исполнения. Но все же главное – минимизация рисков государства и возможность сокращения или вовсе исключения его расходов ввиду вовлечения частного партнера.
Группы интересов: продажа властям проектов под соусом ГЧП
Не вызывает особых сомнений тот факт, что ГЧП в последнее время, как и в целом инвестиции в инфраструктуру, стало модной темой для обсуждений на различного рода административных, ведомственных и общественных площадках. В большей степени для дискуссий, а не для реальных (по количеству) стартапов. По меньшей мере, число реально запускаемых проектов не столь велико и растет не столь стремительно, как разговоры о ГЧП.
Естественно, что наряду с теми компаниями, которые делают ГЧП ядром своей стратегии развития, появляются и иные. В понимании тех, кто подходит к рынку слишком утилитарно, ГЧП и проектное финансирование инфраструктуры – хороший маркетинговый ход, но не более.
Kлассический пример – поставщики медицинского оборудования, которые вдруг все как один решили пытаться стать концессионерами, но для начала предлагают купить оборудование именно у них.
Гораздо более интересный пример – «независимые» концессионные компании, за которыми просматриваются контуры их реальных хозяев – строительных компаний.
При этом такого рода организации временами ведут себя как недалекие владельцы золоторудных провинций, которые вместо того, чтобы добывать золотую руду, распахивают землю под кукурузу и жалуются на северный климат, неурожай или падение цен. В том смысле, что, имея возможность значительно увеличить капитализацию материнских компаний, обеспечив им развитие посредством долгосрочного контрактования в проектах ГЧП, они заняты «продажей» традиционных возможностей головной организации под соусом ГЧП. С другой стороны, такие организации хотя бы не мешают развитию рынка, а временами, сами того не осознавая, инвестируют в его развитие, проводя популяризацию инструментария.
Несколько раз за последние годы встречал таких участников рынка, которые начинали работу на нем в качестве «маркетинговых агентов» своих учредителей, но потом, вынужденно в нем разобравшись, втягивались и начинали относиться более серьезно, становясь самостоятельными игроками.
Одно из существенных ограничений в развитии таких компаний состоит в искренней убежденности их акционеров в том, что есть некоторое противопоставление между традиционным контрактованием в своем основном бизнесе и возможностью обеспечить через подобные дочерние компании не только производственную загрузку, но и среднесрочную и долгосрочную доходность.
Но если посмотреть на иностранные аналоги, то становится очевидным, что подобного противопоставления двух этих направлений не существует. Крупнейшие международные строительные группы существенную долю своих доходов получают посредством концессионных дочек.
Логика чиновников: отвечать за решение все-таки им
Стоит отметить, что так называемые «группы особых интересов» играют, как и следует из их названия, особую роль при формировании мнения властей по поводу судьбы того или иного потенциального проекта. И в этом скрывается еще один из парадоксов рынка.
Формально или фактически, но решения принимают все-таки власти, вне зависимости от того, какова логика и мотивация этих решений. С момента принятия они становятся решениями государства. И чиновники, принимающие соответствующие решения, все более и более отчетливо понимают, что это именно их выбор и им за него отвечать в случае какого-либо форс-мажора.
Чем более энергично те или иные группы лоббистов давят на власти, тем более активно чиновники задумываются о реализации проектов посредством ГЧП. Не факт, что у них получится это сделать, но они, по крайней мере, видят в этом возможность, кроме прочего, выйти из-под давления. Примерно так действуют в последнее время наиболее продвинутые из них.
Они хорошо понимают, что проекты ГЧП с их относительно объективной процедурой согласований, анализа, формирования документации, конкурентной процедурой отбора, структурирования элементов внешнего софинансирования и иным «тюнингом» в гораздо большей степени обеспечивают возможность получить независимую объективную информацию о параметрах проекта, нежели традиционные господрядные контракты. Одновременно это не только сбивает уровень давления, но, главное, снижает персональные риски на будущее.
Естественно, масла в огонь подливают и различные коммерческие участники рынка, которые не успели или не смогли, не дотянув уровнем ресурсов, вовремя инициировать соответствующие лоббистские активности. Они, в свою очередь, верно для себя понимают, что конкурентная процедура ГЧП предоставляет им неплохой шанс попытаться отторговать проект в свою сторону, предложив в процессе конкурса на самом деле наиболее эффективное инвестиционное предложение.
Конфликты внутри власти
Причиной существенных дисбалансов в развитии отечественного рынка инвестиций в инфраструктуру являются также периодические конфликты, которые случаются по поводу того или иного проекта внутри самой власти. Иногда они выглядят лишь как банальная десинхронизация действий. Но иногда градус дискуссии становится существенно выше, а позиции – гораздо непримиримее.
Во многом подобные конфликты не имеют под собой фундаментальных причин и вызваны просто недостаточным уровнем промоушена проектов со стороны госоргана, инициировавшего проект, в среде смежных госорганов. В тех случаях, когда госорган или частный инвестор озадачен этой потенциальной проблемой с самого начала, она в большинстве случаев так и остается потенциальной, не переходя в статус реальной. Если нет, то могут быть различные «сюрпризы» того или иного уровня сложности.
