Кайл Мейнард - Никаких оправданий! Невероятная, но правдивая история победы над обстоятельствами и болезнью
Еще меня часто спрашивают, почему борцы носят комбинезоны. Тут прежде всего важна функциональность спортивной одежды, ведь она должна быть удобна в бою. Это не парадная олимпийская униформа команды, как вы понимаете, главное – не красота, а удобство. Потому-то наши комбинезоны так похожи на гимнастические трико. Традиционный комбинезон из латекса выглядит как соединенные вместе трусы и майка. Он облегает тело и страхует тебя и противника от возможных переломов, потому что нет риска, что пальцы рук или ног зацепятся за ткань. Поскольку я выступаю в самой нижней весовой категории, люди иногда думают, будто я и комбинезон ношу маленький, но, хотя руки и ноги у меня от рождения укороченные, торс-то как у нормального накачанного парня весом в 80–90 кг, и размер комбинезона соответствующий. Сейчас некоторые борцовские команды стали понемногу отказываться от комбинезонов, заменять их велосипедной спецодеждой или чем-то еще.
Иногда у спортивной борьбы возникает скверная репутация, потому что ее неправильно понимают и воспринимают. Кому-то кажется ужасным и неприемлемым, что два человека считают возможным идти на риск взаимных телесных повреждений – и все ради того, чтобы доказать себе и миру свою силу и ловкость, проверить, как они в буквальном смысле слова выкручиваются из сложного положения. Не понимая благородства и красоты спортивной борьбы, такие горе-критики ругают ее за «варварскую жестокость», но они не знают и не видят главного: спортивная борьба преподает важные уроки, она способна многому научить и закаляет не только тело, но и дух. Спортсмен-борец выстоит в тяжелые времена и в сложной житейской ситуации. Непосвященные люди не понимают, что спортивная борьба – это такое же боевое искусство, как, допустим, каратэ. В ней тоже есть ученики и учителя, есть преемственность, есть отношения наставника-мастера и начинающего, а это очень важно. Кроме того, спортивная борьба доступна и детям, и взрослым, и каждый может учиться ей в своем темпе, как это происходит и в других боевых искусствах.
Напомню, что спортивная борьба – один из древнейших видов спорта, один из пяти, которые изначально входили в Олимпийские игры. Больше того, упоминания о борьбе прослеживаются даже в Библии. Помните главу о том, как Иаков «стоял в ночи» и боролся с Богом, воплотившимся в ангеле, и когда победил в поединке, получил новое имя – Израиль? (Быт. 32 : 27,28.) Правда, на том поединке не было ни публики, ни судей, но все-таки это самое первое упоминание о спортивной борьбе.
Спортивная борьба была известна еще у древних греков, на Олимпийских играх она была частью так называемого Панкратиона, единоборства, то есть считалась одним из пяти способов проверить, идеальный ли ты воин. Благодаря своим умениям борцы одолевали противников, которые были намного крупнее и сильнее их. Борьба привлекала желающих делать ставки, и, чтобы избежать путаницы, борцам стали повязывать пояса разного цвета. Легенда гласит, что борцы, которым присвоили белые пояса, вскоре запятнали их своим по́том до желтизны, запачкали зеленой травой и наконец зачернили землей. Так что, чем темнее пояс, тем опытнее борец. Именно поэтому у современных представителей боевых искусств тоже приняты символические цвета поясов, обозначающие степень опытности и силы спортсмена. Я участвую в движении за возвращение этой цветовой системы у борцов, потому что она показывает преданность спортсмена своему делу и потому, что это древняя и благородная традиция.
Из всех видов спорта только борьба и боевые искусства позволяют проявить бойцовский дух. Когда два участника поединка выходят на боксерский ринг или на мат, они осознают, что вышли сражаться. Так что каждый из боевых видов спорта, способных изменить твою жизнь и закалить дух, требует полнейшей отдачи.
Меня совершенно поражает способность Тайгера Вудса сохранять сосредоточенность и упорство на каждом курсе гольфа, который он играет. Хотя гольф и не относится к числу игр, требующих проявления силы в поединке с противником – во всяком случае, не до такой степени, как в спортивной борьбе, – однако Тайгер все равно показывает публике образец стойкости духа и несгибаемости воли, без которых немыслим успех в любой жизненной области. Я уверен, что, если бы он попробовал себя в спортивной борьбе, из него бы получился чемпион, потому что у этого человека правильный подход к спорту.
Для борца один из ключей к успеху и победе – это оптимистичный взгляд на жизнь. Мы просто обязаны быть оптимистами. В нашем распоряжении ограниченный арсенал приемов и движений, поэтому нам необходимо уметь фокусироваться на том, что у нас получается хорошо. На любую критику мы отвечаем тем, что стараемся выполнить движение или прием еще лучше. Нам нельзя вступать с тренером или судьей в споры – можно только стараться исправить ошибку и превзойти себя.
У меня бывало множество случаев, когда мне в буквальном смысле слова не хватало сантиметра до успеха: скажем, я делал рывок к противнику, чтобы повалить его, но не дотягивался и не мог захватить его ногу и притянуть к своему туловищу. В сантиметре от успеха – казалось бы, как обидно! Вот тут-то и нельзя сосредоточиваться на том, что неудача обидна. Наоборот, нужно порадоваться, что тебе оставался всего сантиметр до успеха, и постараться в следующий раз достигнуть его. Я всегда говорю себе: у меня нет оправданий таким неудачам, но сами неудачи рассматриваю как вескую причину трудиться в два раза старательнее. Упорную работу над собой, интенсивные тренировки – все это, как я считаю, дает мне преимущество над противником и потому стоит того, чтобы попотеть и выложиться. Я представляю себе, как старательно тренируются мои противники, и, нарисовав себе эту картинку, делаю все, чтобы тренироваться в два раза больше.
Я никогда не позволяю себе выйти на поединок неподготовленным или в худшем сердечно-сосудистом тонусе по сравнению с противником, потому что не могу себе позволить потерять преимущество. Неважно, каков будет счет в третьем периоде матча, – у меня все равно всегда, при любых условиях остается шанс одолеть противника и положить его на обе лопатки. Всегда остается шанс, чтобы в считанные секунды изменить исход матча, если только постараться как следует и на протяжении всего поединка сохранять упрямство, напор и оптимизм.
Если противник не в состоянии успевать за моим темпом и напором, значит, в процессе матча ему светит настоящая взбучка. С каждой минутой матча, пусть он и длится всего шесть минут, все труднее сохранять концентрацию и напор, однако у меня всегда была счастливая способность делать рывок усилием воли, поэтому даже к концу матча я не бываю вымотанным, а сражаюсь все напористее.
В некоторых отношениях я лишен преимуществ, потому что, например, если противник стоит достаточно далеко, мне тяжеловато за ним гоняться и труднее его повалить. Но я могу привести его в замешательство, наращивая свою скорость и сгоняя его с ковра. Если мой сердечно-сосудистый тонус лучше, чем у противника, то я просто обязан в течение всего поединка держать хороший темп и напор и наращивать их, чтобы превзойти противника напором и интенсивностью нападения. Кроме того, я прилагаю уйму усилий, чтобы быть в отменной технической и умственной форме на протяжении всего матча: мое внимание не ослабевает ни на секунду, поэтому я могу предугадать следующее движение противника, просчитать это движение и нарушить планы противника. Правда, это очень похоже на шахматы? Только дело происходит не на доске, а на мате, и фигуры всего две – противник и я. Шахматисты тоже заранее просчитывают всю последовательность ходов противника и стараются застать его врасплох, сломав его планы.
Скажу и еще об одном своем преимуществе перед остальными борцами. Если против меня выставили парня, который со мной раньше ни разу не сражался, очень может быть и даже наверняка он недооценит меня. Будет считать, что, раз перед ним такой, как я, то серьезной опасности нет. Обычно мой свеженький противник очень быстро расстается со своими иллюзиями – буквально в первую же минуту матча. Но, пока он еще лелеет эти иллюзии, он расслаблен, не сосредоточен всерьез, и это лазейка, которой я обязательно пользуюсь и беру противника, что называется, тепленьким. Пока он удивляется и пока до него доходит, что я вышел на мат не просто покрасоваться, я уже успеваю заработать пару-тройку очков и понять его слабые стороны. Другое дело, если я выйду на бой в паре с борцом, с которым уже имел дело, – тогда он будет заранее готов к тому, что и я сильный и очень даже могу за себя постоять, и тогда он сможет драться со мной на равных. Если же противник еще не ощутил мою силу, он не понимает, что несмотря на свои особенности, я очень верткий, проворный и могу быстро набрать очки, – и он даже не успеет толком отреагировать, а счет уже будет в мою пользу.
Я просто обожаю выходить на бой с самоуверенными незнакомыми противниками. Они-то воображают, будто победа у них в кармане, будто они сейчас положат меня на лопатки, не успею я и глазом моргнуть. А потом наступает этот чудесный момент, когда глаза у них лезут на лоб от изумления: они на своей шкуре ощущают, что я достойный противник, сильный противник, чувствуют мою силу и хватку (спасибо силовым тренировкам!). И вот тут-то они звереют, или теряются, или то и другое одновременно, потому что им нужно быстро соображать, как мгновенно сменить тактику, а я тем временем уже хватаю их за ноги железной хваткой.
