Роберт МакКаммон - Жизнь мальчишки. Том 2.

Речь мистера Гаррисона была еще более краткой. Все сказали его ноги, которые моментально вынесли его из покосившегося домика мистера Моултри вон, по вздыбленному холмиками полу, через скособоченное крыльцо — к припаркованной у обочины машине, да так шустро, словно мистер Гаррисон был ядром, выпущенным из пушки. Взревев мотором, машина мистера Гаррисона унеслась прочь подобно “Беспечному ездоку”. Не прошло и мига, как от приятеля Моултри осталось только облачко голубоватого дымка.

— Господи, Господи, Господи, — твердил мистер Моултри, из глаз которого катились слезы. — Не дай мне умереть.

— Том? — снова подал голос шериф Марчетте. — Нам, похоже, пора двигать.

Он говорил тихо, очень осторожно, как будто бы взрывной механизм бомбы мог сработать от движения воздуха.

— Нужно поискать помощь, верно?

— Не оставляйте меня одного! Джек, ты не имеешь права! Ты ведь шериф!

— Я готов сделать все что угодно, чтобы спасти тебя, Дик. Все что угодно, что только в моих силах. Я и сделал все, потому что больше ничего поделать нельзя. Может быть, тебе поможет чудо, но дело, похоже, совсем труба.

— Не бросайте меня здесь одного! Джек, Том, вытащите меня отсюда — я заплачу вам столько, сколько вы попросите!

— Извини, Дик, но я сделал все, что мог. Давай будем выбираться, Том.

Отцу не нужно было второго приглашения. Ловко, как Люцифер по стволу дерева, он взлетел по стремянке и выбрался на покореженный пол первого этажа.

— Я подержу стремянку, Джек, — негромко позвал он, оказавшись наверху. — Давай выбирайся.

Бомба продолжала тикать, тикать и тикать. Отмеряя время. И еще немного времени. И еще немного.

Отец и шериф Марчетте осторожно, но быстро двинулись в сторону двери.

— Умоляю вас! — заорал им в спину мистер Моултри. Его голос задрожал, из горла вырвались глухие рыдания. Он снова заворочался под кучей, но боль заставила его прекратить попытки. Мистер Моултри обреченно застонал.

— Вы не можете оставить меня умирать здесь одного! Это несправедливо!

Когда шериф и отец оказались на улице, мистер Моултри в доме все еще кричал им вслед и плакал. Лица шерифа и моего отца были вытянутыми и напряженными. Губы и того, и другого были плотно сжаты.

— Большую работу пришлось проделать, — проговорил шериф Марчетте. — Тебя куда-нибудь подвезти, Том? — спросил он отца.

— Да, — ответил отец, потом нахмурился. — Нет, — поправился он. — Не знаю, — был его заключительный ответ.

— Эй, Том, не убивайся ты так. Мы все равно ничем не можем ему помочь, ты же сам это прекрасно знаешь.

— Может быть, кому-нибудь из нас стоит подождать снаружи на случай, если вдруг появится команда саперов.

— Отличная мысль. — Шериф Марчетте оглянулся вправо и влево. — Хочешь вызваться добровольцем, Том?

— Нет.

— Я тоже. А кроме того. Том, саперы все равно покажутся не скоро. У меня такое чувство, что бомба вот-вот взорвется, если, по словам мэра, ее мощности достаточно, чтобы разнести целый квартал, то я собираюсь унести отсюда ноги как можно скорей.

С этими словами шериф повернулся к машине и открыл дверцу.

— Эй, Джек, обожди-ка минутку, — сказал отец.

— Ни единой минуты. Если ты едешь, то садись в машину, и побыстрее.

Отец молча забрался в машину, шериф завел мотор.

— Куда тебя подвезти, Том?

— Послушай, что я скажу, Джек. Только что ты сам сказал, что Дика сможет спасти только чудо, ведь это были твои слова? Так вот, совсем неподалеку живет человек, который способен сотворить для Дика чудо.

— Преподобный Лавой уехал из города около часа назад.

— Нет, я говорю не о нем. О ней, Шериф Марчетте, взявшийся было за рычаг скорости, замер.

— Та, что способна превратить патроны в охотничьем подсумке в клубок зеленых садовых змей, сможет сладить и с бомбой. Как ты думаешь, Джек?

— Никак, Том! Я думаю, что Леди тогда была ни при чем. Я думаю, что Блэйлок Большое Дуло просто спятил от своего поганого виски и вместе с патронами отправил в свой подсумок несколько пригоршней змей! Так что давай, Том, поехали!

— Перестань, Джек! Ты же видел этих змей, как и я, собственными глазами! Там их было несколько десятков! Стал бы Большое Дуло специально собирать их по всему огороду! За кого ты его принимаешь?

— В эти фокусы с вуду-шмуду я не верю, — твердо ответил шериф Марчетте. — И не уговаривай меня.

И тогда отец сказал нечто, от чего в его груди остался медный привкус страха:

— Не нужно бояться ее, Джек. Мы поедем к ней и попросим помочь. Другого способа спасти Дика у нас нет. — Черт, — пробормотал шериф. — Черт возьми тебя. Дика эту старую негритянку.

Он оглянулся на дом Моултри, из дыры в крыше которого небо бил столб света.

— Она, должно быть, уже час как в пути — всем ведь было ведено уехать из города.

— Может быть, да. А может, и нет. Можем мы, в конце концов, доехать до дома Леди и проверить, осталась она или нет?

Большинство домов в Братоне стояли с темными окнами, без своих обитателей, которые, испуганные сигналами сирен, торопливо бежали, спасаясь от угрожавшего городу взрыва. Однако в окнах радужной обители Леди горел свет. За занавесками бродили тени и колыхались блики свечей.

— Я подожду в машине, — сказал шериф Марчетте. Отец кивнул и решительно выбрался наружу. Глубоко вдохнув в легкие холодный рождественский воздух, он заставил свои ноги сдвинуться с места. Ноги донесли его тело до двери парадного хода. Взявшись за рукоятку дверного молотка, маленькой серебряной вещицы, он сделал наконец то, чего ни за что не сделал бы еще день назад, — он оповестил Леди о том, что просит впустить в дом его, явившегося по ее зову.

Он ждал, надеясь, что она ему ответит.

Он ждал, глядя на ручку входной двери.

Он ждал.

Через пятнадцать минут после того, как отец постучал в дверь дома Леди, на улице, где находился дом мистера Моултри, раздалось ворчание мотора. Шум мотора сопровождался звяканьем и бренчанием невероятных железок, стуком и лязгом, вслед за которыми бежали и неистово лаяли собаки. Пикап с заржавелыми бортами, осевший набок, остановился перед крыльцом дома четы Моултри. Дверца с водительской стороны отворилась, и на дорогу выбрался высокий и тощий чернокожий человек. На водительской дверце пикапа по трафарету была намалевана надпись: “Починка Лайтфута”.

Человек двигался очень медленно, казалось, что каждое движение причиняет ему боль. На нем был свежевыстиранный серый комбинезон и серая же кепка, из-под которой выбивались, словно кипели, курчавые седые волосы. Будто решив поставить рекорд по замедленности движений, человек подошел к кузову пикапа, вынул оттуда и нацепил на талию монтерский пояс, с которого свешивались несколько дюжин различных молоточков, отверток и похожих на петли гаечных ключей. Словно пребывая в подводном царстве, он поднял с асфальта чемоданчик с остальными инструментами, в котором в откидных ящичках и коробках чудного и удивительного вида можно было найти любой из производимых в подлунном мире монтеров винтиков и гаек. Преодолевая сопротивление несуществующей воды, мистер Маркус Лайтфут поднялся по ступенькам покосившегося крыльца домика Моултри. Остановившись у двери, он предупредительно постучал, хотя дверь стояла перед ним нараспашку. Постучал раз, потом, не дождавшись ответа, другой…