Титаник 1912 - Кэтт Дaмaн
- И ему не повезло? - Мэгги Браун громко рассмеялась, накручивая на вилку кусочек свинины. Она была очарована этой историей.
Стед с готовностью кивнул:
- Да.
Его дом сгорел, и несколько членов его семьи заболели. Он был так напуган своим невезением, что пожертвовал мумию и ее ящик Британскому музею.
- Значит, он разделил проклятие, - сказал капитан Смит, наполовину прислушиваясь, пока читал очередное сообщение, отправленное его первым помощником.
В нем снова были предупреждения о том, что впереди ледяные поля, хотя тогда мы этого еще не знали.
- Скорость двадцать два узла, - приказал он. Льда не было, но они должны были следить за любыми его признаками.
- С каждым днем мы идем все быстрее, - с гордостью сказал Томас Эндрюс. Он спроектировал корабль и в тот же вечер возвращался в свою каюту, чтобы перечислить косметические изменения, которые он хотел внести в "Титаник", чтобы сделать его еще более роскошным; он рассказал нам об этом за ужином.
- Сейчас ветер утих, и мы еще больше улучшим время, - сказал капитан, а затем махнул рукой, чтобы Стид продолжал рассказ. - Отличный корабль, Эндрюс.
Мэгги Браун вмешалась:
- Что же случилось с мумией?
Стед пожал плечами:
- Некоторые из команды, перевозившей ее, были ранены, а один погиб.
Люди, осматривавшие экспонат, и работники музея страдали от болезней и несчастных случаев. Хранитель музея был настолько обеспокоен, что запечатал мумию в ее футляре в подвале. Она пролежала там много лет, пока один богатый американец не выкупил ее, и сейчас она находится здесь, в грузовом отсеке.
Миссис Астор обмахнулась веером:
- О, боже.
Это ужасная история.
Она была молода и необычайно красива, но, как и подобает леди хорошего воспитания, всегда была склонна к обморокам и бледности.
Она мне искренне нравилась, и я восхищался ее благовоспитанными манерами; только вот в качестве спутницы жизни я предпочитал таких сердечных женщин, как Мэгги Браун. Да, она была старше меня, но я не искал "мы"; это было то, что я обнаружил в своих собственных вкусах.
- Это всего лишь история, Мэдди. Не волнуйся. Нам предстоит разгадать тайну. Американец. Это сужает круг поиска, и мы сможем выяснить, есть ли она на борту корабля, - сказала Мэгги Браун, - Кто здесь мог купить проклятую мумию?
- Я не покупал, - сказал Питер Кавендар, - Я видел, что вы сначала посмотрели на меня.
- Вы бы не сказали нам, если бы мумия принадлежала вам, - сказала Мэгги.
Дженни рассмеялась, скрывая улыбку:
- Я бы рассказала.
- Я не верю в проклятия, - сказал Джон Астор.
- Проклятий не существует, но зло всегда рядом с нами и борется за свободу, - сказал я. Все взгляды обратились ко мне, и я почувствовал неодобрение моих тетушек: - И я осмелюсь сказать, что кому-нибудь не снился кошмар или он не испытывал дрожь, возможно, прямо во время этого плавания.
- У нас была прекрасная погода и отличное путешествие. Я приму ваше пари. Я наслаждался последними днями, - сказал Астор. Он взял дрожащую руку жены и крепко сжал ее, а затем поцеловал в костяшки пальцев.
Я заставил людей чувствовать себя неловко.
Мистер Стид, миссис Браун, Дженни и Джон улыбнулись мне в знак поддержки, так что я почувствовал себя немного лучше, но мне было жаль, что миссис Астор была напугана.
Томас Эндрюс нахмурился и сказал:
- Я прекрасно выспался.
Я говорю, что вы пугаете дам, сэр.
Он сказал это не грубо, а непринужденно, и посмотрел на мистера Стида, чтобы показать, что история с мумией вызывает у него тревогу. Он напомнил, что большинство дам не привыкли к подобным рассказам за ужином.
Мэгги Браун была исключением.
Мне было не до споров. Я извинился под взглядом тети Энни и хмурым взглядом тети Делоры. Я подумал, что именно Стед рассказал историю о египетском проклятии и сказал, что мумия была на борту; я лишь прокомментировал идею о том, что проклятия могут быть фантасмагорическими.
Мистер Стид одарил меня дьявольской ухмылкой, и я понял, что все в порядке.
После ужина я в одиночестве прогуливался по палубе, глядя на воду. Море было как стекло, спокойное, темное и отражающее. Оно не было похоже ни на что, что я когда-либо видел. Корабль прокладывал путь сквозь черное стекло, и ни луна не освещала путь, только корабельные огни разрывали черноту ночи.
И тут, краем глаза, я увидел, что же это такое?
На вид это была гигантская рыба, возможно, акула, но она была слишком велика. Спинной плавник (или я предполагал, что это он) был высоким, темной треугольной формы, который быстро рассекал воду, а затем я увидел то, что могло быть хвостом или хвостовым плавником, и он тоже был большим. Размер рыбы определяют по длине от плавника до плавника, и, по моим оценкам, это чудовище было длиной в сто футов или больше.
Невозможно, значит, кит?
Но когда он проплыл мимо, не отставая от корабля, я понял, что он настоящий и быстрый, раз держит нашу скорость в двадцать два узла, чем бы он ни был. Это был левиафан.
Я с трудом верил своим глазам. Это был шанс всей моей жизни.
Однако, несмотря на свое волнение, я испытывал самый ужасный страх, наблюдая за акулой, плывущей в мрачных водах. Невольно напрашивался вопрос, почему рыба должна плыть за таким огромным кораблем. Как он мог быть таким массивным?
Это была титановая акула, а я находился на борту титанового корабля. Как ни странно, я
