Вадим Смиян - Пушкинский вальс

   Владислав Георгиевич замер неподвижно.Он осторожно пытался высвободить свою правую руку полностью. Процесс продвигался, но очень медленно, и малейшее неосторожное движение сразу же привлекло внимание Бритвы.

 - Я только чуть пошевелился, - робко произнес он. – Я вас внимательно слушаю...

 Гончарова смерила его подозрительным взглядом и продолжила:

 - Так вот. Для нас с вами очевидно, что продолжительность этого энергетического очищения для каждой души своя. И вам не надо объяснять, что определяется она степенью загрязнения. Чем больше энергетической грязи – тем длительнее и тяжелее прокаливание.

 Называйте это адскими муками – как угодно. Сейчас даже школьник знает, что человеческий зародыш в своем развитии проходит путь от простейшего до разумного существа. С душой происходит похожий процесс, но куда более сложный и нелинейный. Человек рождается на свет с заложенным в нем разумным началом, с уже сформированной душой. Но если его телесная оболочка развивается в утробе матери независимо от его сознания, то с душой такого не происходит. Для ее развития необходимы усилия человека, ее носителя. И если этот носитель ведет скотский или просто бездумный образ жизни, если его существование основано лишь на животных инстинктах, то душа стремительно деградирует.И когда такой человек умирает, от разумного начала в его душе после прокаливания остается микроскопическая частица, которой хватит лишь на то, чтобы в будущей жизни сделаться душой примитивного животного или насекомого. Человеком он уже не будет. По сути, каждый носитель разума сам определяет, кем он станет в следующем воплощении, все зависит от него, и обижаться ему не на кого, кроме самого себя!

 - Ну, и кем же вы станете? – спросил Владислав Георгиевич, чтобы отвлечь ее от своих попыток освободиться.

 - Сейчас речь не обо мне, - отозвалась Бритва. – Речь идет о вас. Существует немало примитивных людей, образ жизни которых свидетельствует о том, носителями каких душ они являются. Посмертная их участь незавидна.Остается лишь удивляться, как они вообще попали в человеческое тело. Вот вам и свидетельство милосердия Божьего! Им было оказано доверие родиться людьми, а они предали это доверие, низведя себя до уровня низших животных – вроде мокриц или червей. Но есть и немало людей внешне вполне привлекательных,

 благополучных, но на самом деле – это только маска, за которой спрятан весьма низкий интеллект, убогое самолюбие, полное бескультурье. Все это обнажается в определенных ситуациях, но сходу этого увидеть нельзя… Такой человек может годами жить вроде как все, но при этом по сути своей оставаться существом примитивным и вредным. Вот вы удивлялись моему трепетному отношению к книгам, не так ли? Даже сказали мне однажды: « Не убивайтесь вы так – это всего лишь книга!» Но, милый Владислав Георгиевич! А что такое – книга? Книги – это кирпичики, из которых веками возводилось здание человеческой культуры. Кто уничтожает книги – тот разрушает культуру, пытается низвести нас всех до своего уровня – уровня примитивного организма, которому надо только жрать, пить и совокупляться. Вы более сложное явление, вы не только не уничтожаете книги, вы их даже любите! По-своему, разумеется. Вы ими пользуетесь.Для чего? Чтобы самому стать лучше? О, Если бы так! Вы пользуетесь ими для удовлетворения собственных жалких амбиций, эгоистических страстишек, делаете из них орудие, с помощью которого можно досадить и сделать больно женщине, от которой вы не дождались желаемого,при этом не дав себе даже труда этого желаемого достичь! Вы хотели сделать мне больно! И решили, что украсть редкую книгу – это лучшее, что можно сделать для достижения этой сугубо животной и жалкой цели, ведь так?

 Лилия Николаевна склонилась над ним, пристально заглядывая ему в глаза.

 - Ведь «Феофан Византиец» лежит в вашем чемодане – там, в моей прихожей! – победно воскликнула она. – Вы ведь не станете это отрицать? Или все-таки станете?

 Владислав Георгиевич молчал. Он думал только о том, как бы сделать так, чтобы она не заметила, что его правая рука почти уже свободна.

 - Вы хотели сделать мне больно, - повторила Гончарова, - вам удалось… Я очень-очень разочарована, я оскорблена, унижена… Вами! Человеком, к которому я испытывала чувство, какого не переживала еще никогда в жизни!И поэтому мне больно… Но вам я сделаю сейчас еще больнее.

   С этими словами Бритва исступленно впилась ему в лицо своими длинными, невероятно острыми, кроваво-красными ногтями. От страшной боли Владислав Георгиевич пронзительно закричал, даже взревел как-то по-звериному. Крупные, мощные ногти Бритвы легко вспороли его слабую кожу и, пройдя сквозь живое мясо, достигли лицевых костей черепа. Кровь ручьями хлынула из глубоких ран, а болевой шок парализовал все его тело. Ему никогда не доводилось испытывать такой ужасающей боли… Она отпустила его голову, когда вместо лица у Владислава Георгиевича оставалась жуткая кровавая маска, покрытая кусками ободранной кожи. Бритва отступила на шаг, сладострастно и тяжело дыша; она придирчиво оглядела результат своей «работы».

   - Прежде, чем я разорву вам горло, хочу заметить еще кое-что, - сказала она спокойно. – Милый Владислав Георгиевич, я вижу вас насквозь, и в этом вам крупно не повезло! По сути своей вы крайне примитивны. Ни загадки, ни интриги – ничего! Животная мимикрия, и не более… Но вы пытались даже показывать свою заботу обо мне! И это выглядело весьма правдоподобно. Даже сейчас вы тут спрашивали, кем я буду потом… Не беспокойтесь! Меня охраняют и оберегают, так что у меня все в порядке.

 - Вы сумасшедшая, - хрипло произнес Владислав Георгиевич. – Вы серьезно больны, вы начитались околонаучных и оккультных книжек, и на этой почве совершенно спятили! Вам нужна срочная  психиатрическая помощь…

 Он еле –еле выговаривал слова, так как губы его висели на лице разрезанными кровоточащими ломтями. Лилия Николаевна снисходительно улыбнулась, покровительственно взирая на него сверху вниз.

   - Благодарю вас! – с чувством воскликнула она. – Примерно это я и ожидала от вас услышать…

 Она бросила взгляд на его правую руку: веревки с нее свисали теперь до самого пола.

 - Это еще что такое?..- грозно воскликнула Бритва, и в этот миг он изо всех сил ударил ее освободившейся рукой в живот.

    Удар пришелся прямо под вздох, и Гончарова отшатнулась назад, при этом частично повернувшись к нему боком.Между тем, он ощутил,как под кулаком его спружинили ее упругие тренированные мышцы, легко отразив его неуклюжий выпад… В следующую секунду он схватился за левую руку и начал лихорадочно дергать и рвать стягивающие ее путы. Но Бритва уже легко пришла в себя после столь смехотворной попытки пленника освободиться.