Кассандра Клэр - Механический принц

– Брр… ни за что на свете! – Тесса села, потом прикрыла веки, борясь с головокружением. – Боюсь, без твоей помощи мне не обойтись. Что-то мне нездоровится.

– Я помогу вам, мисс.

Софи быстро извлекла Тессу из кровати. Несмотря на стройность, она оказалась довольно сильной. Неудивительно, ведь горничной приходится таскать тяжелые корзины с бельем, да еще уголь для каминов. Коснувшись холодного пола босой ногой, Тесса поморщилась и посмотрела на кровать Уилла.

Кровать была пуста.

– Уилл уже поправился? – спросила она, обуваясь при помощи Софи. – Вчера я проснулась и видела, как они вынимали куски металла из его спины. Столько крови потерял!

– Ну, а ему хоть бы хны! – фыркнула Софи. – Не успели они начертить иратци, как он был таков! Исчез в ночи, не моргнув глазом!

– Да неужели? Могу поклясться, что видела его вчера ночью…

Они шли по коридору, Софи мягко придерживала Тессу за плечи. В голове у нее замелькали обрывки образов. Уилл в лунном свете, она твердит ему, что им все снится… Впрочем, это и был сон.

– Наверно, вам все приснилось, мисс.

Они дошли до комнаты Тессы, и Софи попыталась повернуть дверную ручку, не отпуская девушку от себя.

– Не бойся, Софи. Я не упаду.

Софи попыталась возразить, но Тесса ее уговорила. Горничная наконец открыла дверь, отвела Тессу к креслу и занялась камином. На прикроватном столике нашлись тарелка с сэндвичами и горячий чайник, и Тесса с удовольствием принялась за еду. Голова уже не кружилась, но сил не было ни на что. Впрочем, усталость ее не физическая, а скорее душевная. Тесса вспомнила лимонную горечь отвара, что принес Уилл, его объятия… нет, это был лишь сон. Интересно, все остальное ей тоже приснилось – Джем, шепчущий слова любви, Джессамина, рыдающая в Безмолвном городе?..

– Мне очень жаль, что ваш брат погиб, мисс, – сказала Софи, сидя на корточках перед камином. На щеках плясали отблески огня, издалека шрама видно не было.

– Не надо, Софи. Я знаю, что он сам во всем виноват. Ведь Агата и Томас…

– Но он ваш брат! – твердо возразила Софи. – Кровь скорбит о крови.

Она потянулась и поворошила угли. В ее голосе было столько доброты, завитки волос на затылке казались такими нежными и беззащитными, что Тесса не выдержала и сказала:

– Софи, я видела тебя с Гидеоном той ночью.

– О чем это вы, мисс? – Софи мгновенно насторожилась, но не обернулась.

– Я зашла за своим механическим ангелом. На удачу. И увидела тебя с Гидеоном в коридоре. – Тесса нервно сглотнула. – Он… он держал тебя за руку. И вовсе не как друг.

Повисла неловкая пауза, Софи не отрываясь смотрела в огонь.

– Вы сообщите об этом миссис Бранвелл? – наконец спросила она.

– Что? – опешила Тесса. – Ну что ты, Софи, конечно нет! Я… я просто хотела предупредить тебя.

– Предупредить? О чем же? – сухо спросила она.

– Эти Лайтвуды… – Тесса снова нервно сглотнула. – Нехорошие они люди. Когда я была у них дома – с Уиллом, – я видела такое!..

– Да это один мистер Лайтвуд такой, сыновья на него не похожи! – Софи так горячо возразила ей, что Тесса вздрогнула. – Они совсем другие!

– Да неужели?

– Думаете, я такая наивная дурочка, что позволю какому-то там дворянину посмеяться надо мной после всего, что я пережила? Миссис Бранвелл мне давно все объяснила! А Гидеон – порядочный юноша!..

– Все дело в воспитании, Софи! Неужели он возьмет да пойдет к Бенедикту Лайтвуду и скажет, что хочет жениться на мирянке, вдобавок, горничной? Ты только представь!

– Ничего-то вы не знаете! – воскликнула Софи с перекошенным лицом. – Даже не догадываетесь, на что он готов ради нас…

– Ты про наши занятия? – скептически заметила Тесса. – Софи, в самом деле…

Но Софи вскочила, не дослушав, подхватила юбки и выбежала, громко хлопнув дверью.

Шарлотта сидела за столом, подперев голову рукой. Глубоко вздохнув, она скомкала четырнадцатый по счету лист бумаги и бросила его в камин. Вспыхнул огонь, бумага почернела и рассыпалась пеплом.

Она взяла перо, макнула в чернильницу и начала заново:

Я, Шарлотта Мэри Бранвелл, дочь нефилима, настоящим уведомляю вас, что подаю в отставку и отказываясь от поста директора лондонского Института от своего имени и от имени моего мужа, Генри Джослина Бранвелла…

– Шарлотта!

Рука дрогнула и забрызгала страницу чернилами, испортив все заявление. Шарлотта подняла голову и наконец заметила Генри, маячившего над столом с выражением тревоги на худом веснушчатом лице. Она отложила перо. Как всегда, присутствие мужа заставило ее задуматься, как она выглядит. И она увидела себя со стороны – собранные в узел волосы растрепались, платье старое, на рукаве чернильное пятно, глаза опухли и покраснели от слез.

– В чем дело, Генри?

– Ну, просто… Я просто хотел… Дорогая, что ты пишешь? – Он обошел вокруг стола и заглянул ей за плечо. Потом схватил лист бумаги и даже сквозь чернильные брызги разобрал достаточно, чтобы уловить суть. – Шарлотта! Как ты можешь отказаться от Института?

– Лучше уйти добровольно, чем ждать, пока Консул Вайланд вышвырнет меня отсюда, – тихо ответила Шарлотта.

– А как же я? – обиженно спросил Генри. – Меня ты совсем не принимаешь в расчет? Я тоже имею право голоса.

– Ведь ты никогда не интересовался делами Института. Разве что-то изменилось?

Генри отшатнулся, как от пощечины, и Шарлотта едва сдержалась, чтобы не вскочить и не обнять его, целуя в веснушчатую щеку. Она вдруг вспомнила, как влюбилась в него: он был тогда похож на очаровательного щенка с огромными карими глазами. Несуразно большие ладони, страстный взгляд умных и внимательных глаз – она всегда знала, что он ничуть не уступал ей в интеллекте, даже когда все остальные смеялись над его чудачествами. Ей казалось, что она будет счастлива с ним рядом, любит он ее или нет. Но теперь она уже не была так уверена.

– Шарлотта, ты сердишься на меня, я теперь все знаю.

Она удивленно вскинула голову. Неужели он настолько проницателен? Она думала, что, кроме брата Еноха, никто и не догадывается. Она даже не представляла, как он отреагирует, когда узнает.

– Неужели?

– Ты сердишься на меня оттого, что тебе пришлось самой принимать Вулси Скотта.

– Генри, – облегченно вздохнула она, – это совсем не…

– Ведь я сразу не понял, как это важно для тебя. Иногда я слишком увлекаюсь своими задумками. Впрочем, ты и сама знаешь, Лотти.

Шарлотта вспыхнула. Он так редко называл ее этим именем.

– Но что я могу поделать! Я думал, ты единственная из всех понимаешь, что для меня это не просто увлечение, а нечто большее. Ведь я так хочу, чтобы мои изобретения изменили этот мир к лучшему, особенно для нефилимов. Ты пытаешься сделать то же самое на посту главы Института. И хотя я для тебя всегда буду на втором месте…