Валерий Михайлов - Комедианты

– Актуальность данного проекта заключается в том, что нам всё чаще приходится сталкиваться с задачами, требующими для своего решения наличия целого ряда навыков, которые мы с вами практически безвозвратно утратили вначале в результате эволюции, а затем уже и в результате цивилизации. Прибегать к помощи животных не всегда бывает возможно, к тому же контакт между человеком и животным на уровне обмена информации настолько малоэффективен, что его не стоит даже принимать в расчёт. Использование дромов невозможно по двум причинам: во-первых, дромы слишком экзотически выглядят для наших мест; а во-вторых, у дромов практически нет опыта общения с людьми. Мы, как вы понимаете, не в счёт. Поэтому целью нашего проекта является создание высокоразвитого существа, наделённого как лучшими человеческими качествами, так и всем необходимым арсеналом животного. История знает ряд случаев, когда животные воспитывали человеческих детей. Эти воспитанники психологически были такими же животными, как и их приёмные родители, и никакие попытки превратить их обратно в людей не привели к успеху. Поэтому первое, чему мы уделяли пристальное внимание, это создание методики воспитания или очеловечивания. Так в результате многолетней работы появилась терапия Клаймана. Подробно на ней мы останавливаться не будем. Скажу только, что в результате терапии мы фактически внедряем в испытуемого те или иные личностные качества, с легендой или без. Объектом эксперимента будут дети обоих полов возрастом до одного года. К сожалению, нам придётся довольствоваться сиротами или теми детьми, от кого, в силу разных причин, отказались родители. Не лучший, надо сказать, контингент. Дети будут отбираться сериями по пятьдесят человек с интервалом в десять лет. Количество серий будет определено решением основной задачи проекта. Другими словами, мы собираемся работать до победного конца. После первичного отбора дети будут переданы на воспитание в семьи дромов, где их будут воспитывать, как настоящих дромов: сильными и здоровыми. Именно дромы должны будут заложить ту психическую основу, на которую мы будем накладывать последующие личностные слои. Затем, в возрасте десяти лет, дети будут изъяты из семей и переведены в лабораторию, где в течение месяца в них будет внедрена животная матрица, после чего на шесть месяцев они будут выпущены на свободу в естественную среду обитания. Естественную, разумеется, для матричного животного. После этого, в случае удачного вторичного отбора, наступит вторая фаза, или очеловечивание. На этой стадии терапия будет совмещена с обучением методом контакта с живыми людьми. Эта стадия эксперимента, если повезёт, тоже должна будет продолжаться от пяти до десяти лет. Вот, собственно, и всё.

Закончив доклад, Владимир Геннадиевич закурил сигарету и сделал большой глоток прямо из бутылки. Пиво было свежим и не совсем холодным, как он и любил. Они были на пикнике. Озеро, песчаный берег, трава. Метрах в трехстах от них начинался сад. Водители чуть поодаль натирали до блеска «Волги». Им совсем не надо было слышать, о чём говорили трое мужчин и две женщины возле костра, на котором жарилось мясо. Как сказал бы шутник: картина Репина «Начальство на отдыхе». На отдыхе же начальство было только для посторонних глаз. Шло закрытое совещание Комитета.

– Какие есть вопросы к докладчику? – спросил высокий худой мужчина кавказского типа. На вид ему было под пятьдесят.

– Скажите, милый Владимир Геннадьевич, а зачем все эти сложности? Я имею в виду сначала дромов, потом животных. Масло масляное получается, извините за сравнение, – взяла слово миловидная женщина лет сорока.

– Не скажите, Ольга Николаевна. При всех своих достоинствах дромы имеют один важный недостаток: у них нет опыта общения с людьми, тогда как объект, в конце концов, должен будет действовать исключительно среди людей.

– Тогда почему вы не откажетесь от дромов?

– Это невозможно. Детей надо выращивать, воспитывать, прививать им определённые качества. Не думаете же вы, что можно вот так подложить пятьдесят младенцев в логово волка? Человеческое вмешательство на данном этапе эксперимента принципиально недопустимо.

– Скажите, а почему выбор пал на волков? – спросил тучный мужчина с обрюзгшим лицом.

– Тому несколько причин. Во-первых, волки – это своего рода евреи леса. Подобно еврейскому народу, они долгое время уничтожались практически повсеместно, но умудрились выжить. Волк знает психологию людей, умеет уходить от пуль, умеет обходить капканы, может на глазах хозяев утащить даже собаку с цепи. Волки – наши серьёзные конкуренты. Уже только это является неплохим основанием для выбора. С другой стороны, между волком и человеком существует некая духовная связь. Недаром чуть ли не у всех народов в языческих культах присутствует волк. Да и мифы об оборотнях появились не на пустом месте. Были воины, которые вместо доспехов надевали волчьи шкуры и, если не физически, то, по крайней мере, духовно, перевоплощались в животных.

– Какие планируются потери? – вновь взяла слово Ольга Николаевна.

– Поясните.

– Я хотела бы знать, каков шаг на успех. Другими словами, сколько должно погибнуть детей на каждого удачного воспитанника?

– Я думаю, если мы получим хотя бы одного удачного воспитанника, эксперимент можно считать удачным.

– Какие планируются затраты? – спросила вдруг казавшаяся безучастной, сухая, похожая на вяленую тарань дамочка лет пятидесяти пяти.

– Как я уже сказал, мы не можем прогнозировать количество серий.

– Тогда скажите, в какую сумму нам обойдётся каждая такая серия?

– Честно говоря, вопросы финансирования выходят за пределы моей компетенции, но, если хотите, мы пришлём вам подробную смету.

– Это будет весьма любезно с вашей стороны.

– Тогда во вторник. Нормально?

– Вполне.

– Вы не могли бы более подробно остановиться на критериях отбора детей? – поинтересовался милый, похожий на библиотекаря или архивариуса старичок.

– Как я уже говорил, это должны быть дети из детских домов или роддомов…

– Извините, что перебиваю, но я не об этом. Меня интересует, по каким критериям будет отдаваться предпочтение тем или иным детям, если так можно спросить?

– Критерием будет субъективный выбор одной из наших лаборанток, показавшей высокий уровень интуитивного видения.

– Спасибо.

– Ещё есть вопросы? Нет? Тогда я позволю себе спросить: во время доклада, говоря о второй фазе, вы сказали «если повезёт». Не могли бы вы прокомментировать эти слова?

– После первой фазы объекты должны будут успешно пройти через испытание. Испытание достаточно серьёзное, настолько серьёзное, что, возможно, нам не с кем будет проводить вторую стадию эксперимента.