Стефани Майер - Сумерки

– Тогда все в порядке, – обрадовалась она.

Рене вздохнула и украдкой взглянула на большие круглые часы на стене.

– Тебе пора?

Она закусила губу.

– Фил должен скоро позвонить… Я же не знала, что ты придешь в себя.

– Все в порядке, мама. – Я постаралась скрыть облегчение. – Обо мне есть кому позаботиться.

– Скоро вернусь! – пообещала она и гордо добавила: – Знаешь, я ведь здесь ночевала!

– Мама, ну зачем?! Можешь спокойно спать дома, я все равно не замечу разницы! – От большого количества болеутоляющих мне было трудно говорить. Я чувствовала себя усталой и измотанной, хотя проспала несколько суток подряд.

– Мне было страшно, – нехотя призналась Рене. – В нашем районе совершено преступление, я боюсь оставаться одна.

– Что случилось?

– Кто-то ворвался в балетную студию и спалил ее дотла! А перед обгоревшим зданием бросили угнанную машину. Милая, помнишь свой танцкласс?

Именно там все и случилось…

– Помню, – ответила я, задрожав.

– Если хочешь, я останусь с тобой! – великодушно предложила мама.

– Нет, лучше иди, отдохни. Со мной ведь Эдвард!

Именно поэтому она хотела остаться.

– Вечером вернусь, – угрожающе заявила Рене, взглянув на Эдварда.

– Я люблю тебя, мама.

– Я тоже люблю тебя, Белла! Пожалуйста, впредь смотри под ноги, а то я чуть с ума не сошла от беспокойства.

Эдвард ухмыльнулся, продолжая симулировать сон.

Через секунду в палату вошла медсестра и поправила капельницу. Мама поцеловала меня в лоб, погладила забинтованную руку и вышла.

Медсестра измерила пульс и давление.

– Белла, тебя что-то беспокоит? Пульс слишком высокий!

– Да нет, все в порядке, – улыбнулась я.

– Пойду скажу старшей медсестре, что ты проснулась. Она придет через минуту!

Не успела дверь закрыться, как Эдвард уже сидел у моей кровати.

– Это ты украл машину?

– Отличная тачка, очень быстрая! – отозвался он. Причем без малейших сожалений.

– Как выспался? – поддела я. Мой вопрос Эдвард пропустил мимо ушей.

– Интересно…

– Что именно?

– Даже удивительно. – Его тигриные глаза сузились. – Флорида, солнце, тепло, мама рядом…

Я думал, именно об этом ты и мечтаешь!

Интересно, к чему это он?

– Во Флориде тебе придется сидеть целыми днями взаперти…

Каллен ухмыльнулся, а потом внезапно помрачнел.

– Белла, я бы остался в Форксе или любом другом городе, лишь бы не причинять тебе неприятности.

Сначала я ничего не поняла и тупо смотрела на его прекрасное лицо. Однако постепенно слова одно за другим сложились в страшный узор. Я едва слышала участившийся писк прибора, стало невозможно дышать, и страшно заболели ребра.

Эдвард подавленно молчал, наверняка понимая, что меня мучает боль, не имеющая никакого отношения к переломам.

В этот момент в палату вошла старшая медсестра. Эдвард замер у монитора, делая вид, что следит за кривой пульса.

– Думаю, обезболивающие тебе не помешают, – проговорила женщина, приготовив новую порцию лекарства.

– Нет, пожалуйста! – заволновалась я. – Давайте попробуем без них!

Пока не объяснюсь с Эдвардом о сне не может быть и речи.

– Деточка, не стоит геройствовать. Лишние нагрузки твоему организму ни к чему.

Я упрямо покачала головой, и медсестра нахмурилась.

– Ладно, – вздохнула она. – Если передумаешь, нажми на кнопку вызова.

Строго посмотрев на Эдварда, женщина вышла из палаты.

Прохладные ладони коснулись моего лица, словно пытаясь укротить бешеный пульс.

– Шшш, Белла, успокойся.

– Не бросай меня, – обреченно взмолилась я.

– Не брошу, – пообещал он. – А теперь постарайся расслабиться, не то я позову сестру и скажу, что ты буйствуешь.

Увы, пульс не восстанавливался.

– Белла, я никуда не уезжаю! – В его голосе зазвучала паника. – Останусь с тобой, пока ты не выздоровеешь!

– Поклянись! – шепотом потребовала я, пытаясь контролировать дыхание. Сердце так колотилось, что ребра вибрировали.

Заключив мое лицо в ладони, Эдвард заглянул в глаза.

– Клянусь, – серьезно проговорил он.

Он впился в меня взглядом, и постепенно дыхание пришло в норму, тело расслабилось, прибор запищал в нормальном ритме. Сегодня волшебные глаза были темными, ближе к черному, чем к золотому.

– Уже лучше?

– Да, – осторожно ответила я.

Эдвард покачал головой и пробормотал что-то неразборчивое. Кажется, я расслышала слово «гиперчувствительность».

– Зачем ты так сказал? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Устал меня спасать?

Хочешь, чтобы я уехала?

– Нет, что ты, не хочу! Белла, опомнись! Как я могу тебя не спасать, если все твои проблемы из-за меня? Ты и в больницу попала по моей милости!

– Да, именно так, – нахмурилась я. – Я жива только благодаря тебе.

– Жива! – чуть слышно усмехнулся Каллен. – Если забыть про гипс, бинты и искореженное тело…

– Я имела в виду более ранние события. Хочешь, напомню? Если бы не ты, я давно бы покоилась на форкском кладбище!

Эдвард поморщился, в его глазах появилось затравленное выражение.

– А знаешь, когда я сильнее всего испугался? – шепотом спросил он, будто не слыша моих слов. – Не когда увидел тебя на полу среди битого стекла… Не когда решил, что уже поздно. Даже не когда услышал, как ты кричишь от боли… Все эти воспоминания я унесу с собой в вечность. Страшнее всего мне было, когда я понял, что не могу остановиться… что убью тебя сам.

– Но ведь ты сдержался.

– С огромным трудом.

Я знала, что волноваться нельзя. Но как реагировать, если Эдвард убеждает себя, что от меня нужно держаться подальше?

– Обещай мне!

– Что?

– Сам знаешь, что! – разозлилась я. Похоже, он уже все решил!

Услышав в моем голосе металл, Эдвард нахмурился.

– У меня может не хватить сил держаться от тебя подальше, а ты будешь гнуть свое… даже ценой собственной жизни, – резко добавил он.

– Ну ладно… – протянула я. Обещания Эдвард так и не дал… Паника и страх в любой момент грозили вырваться из-под контроля. – Как ты это сделал, я знаю, теперь хочу понять, почему.

– Что почему?

– Почему ты так поступил? Почему не дал яду подействовать? Сейчас бы я уже была одной из вас…

Его глаза стали совсем темными, выдавая ярость и изумление. Значит, Элис слишком занята собственными переживаниями или в присутствии брата старается быть особенно осторожной. Тонкие ноздри трепетали, рот превратился в жесткую полоску.

Отвечать он не собирался.

– У меня никогда раньше не было парня, но почему-то кажется, что в любых взаимоотношениях должно быть равенство… Мужчине не следует постоянно доминировать! Мы с тобой можем в равной мере направлять и защищать друг друга.