Пленники Чёрного леса - Геннадий Петрович Авласенко
Что-то явственно щёлкнуло в голове Стива, звуки исчезли полностью, да и сам мир вокруг юноши тоже словно застыл в полной неподвижности, вернее, почти в неподвижности, ибо движение всё же происходило, но как-то странно. Например, быстрые, уверенные движения нападающих стали вдруг такими медленно-неуклюжими… но всё равно Стиву надо было торопиться, ибо сверкающая полоска меча неуклонно продолжала опускаться прямо на неподвижное тело Гэла. Стив понимал, что ему необходимо было как можно скорее предотвратить это её неумолимое опускание, но движение собственной лошади тоже стало слишком медленным и совершенно не устраивало юношу. Оставаясь в седле, он рисковал всё же опоздать…
И тогда, двумя точными ударами покончив со своими противниками (разя мечом податливо-неподвижные их тела, юноша ощущал себя почти убийцей, но ничего не мог с собой поделать: собственное тело почему-то предпочитало действовать самостоятельно и совершенно не подчинялось хозяину, что, впрочем, никак не отразилось на точности и слаженности каждого его движения) Стив соскользнул со своей медлительной лошади и одним прыжком достиг неподвижно лежащего Гэла. Причём, произошло это в тот самый момент, когда остриё вражеского меча уже почти коснулось обнажённой шеи однорукого воина.
Стив действовал без промедления и почти машинально, вернее, так действовало его тело, мозг же, как бы оставался сторонним наблюдателем всего произошедшего. А произошло вот что.
Стив взмахнул мечом и тот, двигаясь по какой-то изогнуто-сложной траектории, сначала отбил в сторону вражеский меч, а потом, продолжая движение, легко и без видимых усилий надвое разрубил последнего из нападавших.
Это было невозможно, совершенно невозможно, но, тем не менее, это произошло и Стив, застыв неподвижно, с некоторым даже недоумением уставился на разрубленную надвое толстую ребристую кирасу, потом он перевёл взгляд на свой блестящий, без единой зазубрины клинок… вновь посмотрел на разрубленные стальные доспехи.
Это какой же силы и быстроты должен быть удар!
Снова что-то перещёлкнулось в голове и мир вокруг мгновенно принял прежнее своё обличье. Заржал конь Стива, словно недоумевая, каким это образом он внезапно остался без седока, бандитские лошади испуганно шарахнулись в стороны, одна из них, со сбитым на живот седлом, тут же помчалась прочь, остальные остановились, сгрудившись в табунок. Застонал Гэл, чуть приподнимая голову, и Стив, позабыв обо всём на свете, тотчас же бросился к товарищу, опустился возле него на колени.
– Как ты? – спросил он однорукого воина, придерживая его за голову. – Не ранен?
– Нет, кажется… – Гэл сел и, сняв шлем, принялся осторожно ощупывать голову. – Всё в порядке! – сообщил он, поднимаясь на ноги. – Это называется – повезло!
Тут он увидел разрубленное надвое тело напавшего на него воина. Некоторое время Гэл лишь молча и сосредоточенно рассматривал труп, вернее, то, что от него осталось, и Стив заметил, как изменилось, напряглось вдруг лицо товарища.
– Это ты его так? – спросил Гэл, как бы невзначай, стараясь при этом не встречаться со Стивом взглядом. – Ловко срезал!
– Случайность! – с трудом выдавил из себя Стив, тоже не глядя в сторону Гэла. – Сам не понимаю, как так могло получиться, просто…
Он замолчал, не договорив, и Гэл тоже молчал, думая о чём-то своём, ему, Стиву, неизвестном.
– Знаешь, я бы не смог нанести удар такой силы! – произнёс, наконец, Гэл, покачав головой, и, обернувшись к Стиву, добавил негромко: – Никто из наших воинов не смог бы с одного удара разрубить панцирь, сработанный в тайных кузницах горных гномов… даже Гаай не смог бы. Как тебе это удалось?
– Я же говорю: случайно! – Стиву почему-то совсем не хотелось открывать однорукому воину всей правды о своих необычных способностях, он и сам не мог понять, почему ему так не хочется в этом признаваться. – Просто, я за тебя очень испугался… понимаешь?
– Понимаю.
– Ну вот… – Стив пожал плечами и улыбнулся товарищу, вернее, попытался улыбнуться и даже сам почувствовал, насколько неубедительной и жалкой вышла вымученная эта улыбка.
– Скажи, – как бы ненароком спросил Гэл, глядя Стиву прямо в лицо. – Когда это с тобой началось? После встречи с Эни?
– Что началось? – вопросом на вопрос ответил Стив, хотя прекрасно понял, что имел в виду однорукий воин. – Я сам ничего не понимаю! – чистосердечно признался он, пожимая для пущей убедительности плечами. – Как я могу объяснить то, чего и сам ещё не понял!
Некоторое время они молчали. Потом Гэл вздохнул.
– Ладно! – произнёс он и тоже пожал плечами. – Объяснишь, когда поймёшь сам. Договорились?
– Договорились! – мрачно буркнул Стив, потом лицо его внезапно напряглось.
– Что-то не так? – тревожно спросил Гэл, как бы невзначай опуская единственную руку на рукоять меча.
– Позади нас воины. Много.
Гэл обернулся.
Вооружённые всадники были уже совсем близко… ещё мгновение – и они окружили Стива с Гэлом со всех сторон. Число их всё увеличивалось… впрочем, нападать они не собирались. Пока, во всяком случае.
Один из всадников, по всему видно, главарь, выехал немного вперёд, вплотную приблизившись к месту недавнего побоища. Некоторое время он, молча и с каким-то даже профессиональным любопытством, смотрел на останки надвое разрубленного бандита, потом перевёл взгляд на Гэла, явно почуяв в нём старшего.
– Кто из вас это сделал? – спросил он с явным интересом и вдруг воскликнул: – Сколько лет, сколько зим! Не узнаёшь меня, Стальная рука?
– Теперь узнал, – неторопливо произнёс Гэл. – Рад, что ты жив! Я-то думал, что ты погиб в том бою.
– То же самое я думал о тебе! – главарь бандитов неожиданно улыбнулся, обнажив при этом два ряда крупных, чуть желтоватых зубов, потом он повернулся в сторону своих вояк и добавил: – Это мой хороший товарищ! Мы с ним когда-то такие дела творили…
Главарь замолчал, не договорив, и почему-то вздохнул. Его воины угрюмо рассматривали Гэла и тоже молчали.
– Они убили пятерых наших, Варкраб! – выкрикнул вдруг кто-то из воинов. – Пятерых наших воинов!
Вожак, со странным именем Варкраб, немедленно обернулся в его сторону.
– Ну и что?! – рявкнул он свирепо. – Если пятеро воинов позволяют убить себя двоим – грош им цена! И я рад, что избавился, наконец, от этих неумех и слюнтяев!
– Они были хорошими воинам, предводитель! –
