Саймон Грин - Город, где умирают тени

— Нет. — Миррен вновь откинулся на спинку. — Ничего.

Он вдруг будто постарел и еще больше устал, и Эриксон почувствовал мимолетную симпатию к этому человеку. Какие бы ни были у него проблемы — сил у доктора они отняли достаточно. Эриксон начал подумывать о том, что его поездка оказалась не такой уж напрасной тратой времени. Что-то здесь произошло, что-то достаточно гнусное, чтобы напугать до смерти человека, который якшается с мертвыми по десять раз на дню только забавы ради. Что может такого напугать? Эриксон решил продолжить разговор и посмотреть — куда заведет беседа.

— Я направил людей порыться в библиотеках и поспрашивать всевозможных городских магов, что это за Бес такой, но пока что мы не накопали ничего. Также я не могу получить ответа на вопрос почему Дедушка-Время решил изолировать себя от города. Насколько мне известно, прежде за ним такого не наблюдалось.

Миррен медленно кивнул:

— Как долго Время находится в изоляции?

— Почти двенадцать часов. Хотя автоматы его шастают туда-сюда: я получаю донесения о том, что их видели почти во всех районах города. Один даже появлялся на месте последнего убийства, тело еще было теплым. Вы о нем еще не слыхали. Кейт Январь. Следователь-экстрасенс из книжного сериала конца шестидесятых, никогда особо не пользовавшегося популярностью и в последующие годы не переиздававшегося. Он был найден мертвым в своем доме. Судя по всему, бился за свою жизнь отчаянно. В комнате все вверх дном. Мои люди исползали ее всю и протралили мелкозубой расческой. На этот раз повезло — кое-что нашли. Нитка от одежды, грязь с ботинка убийцы. Не много.

— Вы знали его, шериф?

— Знал. Довелось пару раз вести с ним дело. Толковый парень. Добыл такие результаты, какие без его помощи мне добыть не удалось бы. Иногда мы с ним встречались, пропускали по рюмочке-другой, болтали о том о сем... Теперь и его убили, а я ни черта не могу сделать, чтобы хоть что-то выяснить! Все годы учебы, практики, весь накопленный опыт — коту под хвост! Я не в состоянии даже найти убийцу моего друга...

— А было ли что-нибудь... необычное в этом убийстве?

— Было. Отсутствие признаков насильственного вторжения, что означает: убийца жертве был знаком. Кроме того, там был Джек Фетч. Нарисовался немного погодя после ухода автомата. Что характерно, ничего не делал — стоял истуканом, глазел, мешал только, потому что мои люди от страха чуть в штаны не наложили. Вот это и было необычно. Пугало по своему обыкновению появляется там, где он должен совершить какую-нибудь пакость. Чем больше я об этом думаю, тем меньше мне это нравится. Время прячется, Фетч шляется один без присмотра. Все это что-нибудь да значит...

Не сводя друг с друга глаз, несколько секунд они посидели молча. Эриксон отчасти сожалел, что открылся Миррену. Друзьями-то они не были. Так, знакомые. Навряд ли у Миррена вообще имелись друзья. Потому что, как говорится, коммуникабельным назвать его было трудно. Но Эриксону просто необходимо было с кем-то переговорить, поделиться, иначе он мог сорваться.

— Могу я предложить вам выпить, шериф? — вдруг выпалил Миррен. — Терпеть не могу пить в одиночку. Дурная привычка для практикующего врача.

— Грех отказываться от стаканчика, когда предлагают, — ответил Эриксон, внимательно следя за тем, чтобы его ответ прозвучал как можно более непринужденно.

Миррен опустил на пол ружье, поднялся с кресла и быстро достал два бокала и графин из богато украшенного резьбой деревянного шкафа. Уверенными движениями он отмерил по доброй порции в каждый бокал и понес их к креслам у камина. В очаге треснуло полено, и Миррен вздрогнул. Протянув один бокал Эриксону, доктор осторожно опустился в свое кресло и, двигаясь почти рассеянно, наклонился и снова положил на колени дробовик. Покрутив бренди в бокале, он с одобрением отпил. Эриксон тоже попробовал. Не очень-то он разбирался в бренди, но понял: напиток не из дешевых. Поэтому он сдержал себя, чтобы не опустошить бокал за пару глотков, — не хотелось выглядеть неблагодарным.

— Как там в городе? — попросил Миррен. — Понимаю: вы ждете, когда я наконец перейду к делу, и думаете, что я оттягиваю момент, прежде чем расскажу, зачем позвал вас. Возможно, это отчасти так, но прошу вас, поверьте мне, задавать все эти вопросы у меня есть причина. Каково настроение горожан нынче вечером?

— Народ напуган. Взволнован. Начинается паника. В Шэдоуз-Фолле такого никогда не было. Как не было и убийств. По-видимому, в городе существовали силы, хранившие его от подобных бед, и их защиту мы потеряли, и теперь неизвестно, в чем еще мы стали уязвимы. А вот когда народ узнает, что Время самоустранился, — скандал будет тот еще. Кое-кто уже попытался покинуть город. Далеко, правда, не ушли. С тех пор как Время не у дел, город окружен барьерами. В настоящее время ни в город, ни из города дороги нет. Мэр постоянно на меня давит, потому что на нее давит муниципалитет, но для вас это не новость. Единственная разумная идея, которую выдал городской совет, — арестовать Джеймса Харта как предполагаемого виновника всех бед. Идея, конечно, неплохая. К сожалению, Харт исчез. Как сквозь землю провалился. Представьте себе, доктор, до чего я дошел: как только уйду от вас, я отправлюсь к Сюзанне и попрошу погадать мне на картах. Может, ей удастся хотя бы указать направление, в котором следует вести поиски. Слушайте, доктор, я был очень терпелив, но и моему терпению приходит конец. Или вы сейчас выкладываете, какого черта я приперся сюда, или я ухожу. И больше не приду.

Миррен вздохнул и сделал большой глоток из бокала.

— Приближается беда, шериф. И силища у той беды огромная. Силища достаточная, чтобы превратить город в руины. Я не собираюсь рассказывать вам, как я узнал об этом, — вы не одобрите мои методы. Предоставляю вам право строить собственные умозаключения. Просто поверьте мне на слово: над городом нависла страшная угроза. И вам следует приступить к решению другой проблемы — как защитить Шэдоуз-Фолл. Возможно, какие-то районы придется оставить, чтобы защитить другие. И еще одно, шериф. Времени у вас совсем мало.

Эриксон нахмурился, но постарался придать своему голосу исключительно вежливую интонацию:

— Не могли бы вы пояснить характер этой угрозы более точно?

— Нет, не могу. Но угроза реальна. Поверьте мне.

— И за этим вы меня сюда звали? Сообщить о том, что к городу приближается что-то страшное? Знаете, доктор, мне кажется, я узнаю гораздо больше из дурацких Сюзанниных карт!

— Я звал вас сюда не только за этим, шериф. Основная причина в том, что... мне страшно. Видите ли, я не готов умереть сейчас. Если я погибну, меня будут поджидать мертвые. В погоне за знаниями я делал... кое-какие сомнительные вещи, и мертвые заставят меня расплатиться за это. Дела уже выходят из-под контроля. Вы читали мой рапорт о том, что произошло, когда я вызвал душу Оливера Ландо. Ведь мы с мэром Фрейзер могли выяснить у жертвы, кто ее убил. Вместо души появился кто-то другой. Какой-то жуткий и невероятно сильный пришелец из древности. С тех пор мне не удается провести ни один ритуал, однако... Мертвые все равно являются сами по себе, без моего призыва, помимо моей воли. Пока что им не удалось проникнуть через мою защиту: много лет я потратил на то, чтобы придумать достойную систему безопасности для дома и прилегающих угодий. Я не дурак. Я знаю цену риску и знаю, что мне может угрожать. Но, кажется, я начал сходить с ума. Смотрю в зеркало и вижу, как из него на меня глядит кто-то другой. Словно где-то на грани моего видения кто-то приходит и уходит, некто смеющийся и что-то нашептывающий. По ночам я слышу голоса и шаги за дверью спальни. Они приходят за мной, шериф. Мертвые — чтобы забрать меня с собой.