Черный венок - Марьяна Романова
– Ее я совсем недавно видела, – после паузы ответила Ангелина, отпивая остывший чай. – Кажется, позавчера.
«Позавчера! Тогда же, когда и я ее», – удивился Марк.
– Но это было больше похоже на сон… Я находилась в своей постели, в доме был и ты. Мне не спалось, кажется. Я включила ночник, решив немного почитать, и вдруг увидела тень на пороге комнаты. Подумала, что ты вознамерился нарушить мое священное одиночество. Рассердилась даже.
– Но как ты поняла, что она… мертвая?
– Не знаю, – нахмурилась Ангелина. – Но прекрасно помню, что это было для меня очевидно. Впрочем, так часто бывает во сне – дикие вещи воспринимаются совершенно логичными. Ее движения, походка ломаная… И белизна ее лица… Не аристократическая, а какая-то… могильная. И запах… Знаешь, я до сих пор помню его.
По его позвоночнику огненным шаром скатилась волна мурашек, на лбу выступила испарина. Марк старался казаться спокойным, дышал медленно и глубоко, смотрел на собеседницу прямо, но внутри него все кипело. Он знал, какого труда стоит Ангелине рассказывать такое ему, случайному знакомому, и искренне хотел успокоить ее, но не находил нужных слов, потому что с каждой минутой все больше осознавал, насколько страшным и необъяснимым было то, с чем им обоим довелось столкнуться.
Марк всегда был материалистом. Иногда ему встречались увлеченные эзотерикой девушки – сплошь гибкие, смешливые, ясноглазые и несущие в сердце какой-то особенный сорт абсолютной свободы. Они голодали, пили какие-то травки, окуривали дом горькой полынью, занимались йогой, ходили на медитации. Марк смотрел на это все как на детсадовское представление любимого ребенка – с умилением, но отстраненно. Иногда подружки пытались втянуть и его в свой круг – познакомить с какими-то мутными доморощенными гуру, подложить на его прикроватную тумбочку книжонку очередного якобы просветленного шарлатана. Марк их попытки мягко, но твердо пресекал. Одно дело – обладать женщиной, которая может прогнуть спину в какой-нибудь хитрой асане, и совсем другое – поплыть по реке ее безобидного сумасшествия.
Марк был из крещеных атеистов, каких в России много. Он носил на шее небольшой золотой крестик, имел в домашней библиотеке Библию в дорогом кожаном переплете и, если кто-то из его знакомых преждевременно покидал подлунный мир, непременно заходил в храм поставить свечку, считая такой шаг знаком вежливости. В праздник Пасхи его актуальная любовница непременно красила яйца луковой шелухой, а сам он покупал в булочной свежий кулич с марципановой верхушкой, и все это казалось ему естественным и правильным. Но в то же время спросил бы его кто-то жестко, верует ли он, у Марка едва ли повернулся бы язык ответить утвердительно.
Он был атеистом, материалистом и скептиком. Если и задумывался о смерти, то с непременной байронической меланхолией. Не то чтобы Марк цинично отрицал Вечность, а просто, наверное, не мог сопоставить с нею свое существо. Над людьми же «тонкой душевной организации», смотревшими передачу «Битва экстрасенсов», гадавшими на картах, искавшими в своих снах какие-то намеки и знаки, с придыханием говорившими о полтергейсте и НЛО, посмеивался, считая, что в детстве они не доиграли в волшебников.
И вдруг – сам словно оказался в центре мистического кино. Все это было бы похоже на сложносочиненный высокобюджетный розыгрыш, если бы не было так страшно, и чем дальше он вникал в происходящее, тем более странно себя чувствовал. Как будто мир перевернулся.
– Почему ты так странно смотришь на меня, Марк? – прервала его размышления Ангелина.
– Я… я, наверное, должен все-таки сказать тебе.
– Что-то случилось? – нахмурилась женщина.
– Нет. То есть да… В общем, я тоже ее видел.
Темные глаза собеседницы удивленно округлились.
– Кого – ее?
– Ту девушку. Женщину. Не знаю уж, сколько ей лет. Трудно понять, ведь она… мертвая.
Ангелина вскочила на ноги, едва не опрокинув и чашку, и кресло. Выкрикнула разозленно:
– Я, между прочим, не шучу!
– Мне не до шуток, – вздохнул Марк. – Надо было сказать тебе раньше… Но я боялся, что ты сочтешь меня сумасшедшим. Да, я тоже видел ее, в ту же самую ночь. Мне не спалось, я выходил на крыльцо, и она там стояла. А потом я словно уснул. Не помню больше ничего. Может быть, как и ты, отключился от страха, хотя на сентиментальную барышню вроде не похож. Кстати, вот, прочитай.
Газетная вырезка, аккуратно сложенная, давно лежала в заднем кармане его джинсов. Марк знал статью наизусть. Ангелина с удивлением приняла из его рук листок.
– Желтая газета? – Красивые брови художницы поползли вверх. – Марк, ты вообще за кого меня держишь?
– Ты читай, читай…
Ангелина читала медленно, как первоклашка. То ли раздумывала над каждым словом, то ли боялась добраться до финала.
– Знаешь, я ведь не просто так сюда приехал. Но я не какой-нибудь там… городской псих, ищущий великого смысла. – Марк нервно усмехнулся. – У меня невеста пропала.
Ангелина отреагировала на его последние слова, как, должно быть, отреагировала бы на ее месте любая женщина. Кроме, конечно, Веры, которая считала ревность одним из высших проявлений пошлости.
– У тебя есть невеста?
Ее требовательный тон и как будто бы испуганное выражение лица даже немного рассмешили Марка. «Неужели я все-таки не так уж ей безразличен?» – подумал он.
– Была невеста. Давно. Пять лет назад. Вера получила в наследство старенький дом, здесь, в Верхнем Логе, поехала посмотреть, за сколько его можно продать, да так и не вернулась. А я, дурак, решил, что меня бросила.
– И ты даже не пытался искать ее? Хорош жених, – криво усмехнулась Ангелина.
– Ты не понимаешь, – покачал головой Марк. – Просто она была… ветреная. Это к ней и влекло. Вера была как сквозняк. Сразу предупредила меня, что ни с кем у нее ничего серьезного не складывалось, что, скорее всего, однажды она уйдет из моей жизни по-английски и чтобы я заранее был к такому готов и воспринимал ее как попутчика.
– Романтично.
– Я и считал, что она сбежала. Но вспоминал о ней. Если честно, все пять лет. Зацепила она меня чем-то… И вот когда мне случайно попалась на глаза эта статья, я не знал, что думать. А потом решил приехать сюда, чтобы разобраться на месте.
– А журналисту ты не пробовал позвонить? – подумав немного, спросила Ангелина.
– Знаешь, я бы все равно не усидел в городе. Хотел сначала поговорить со здешним народом, а уже потом…
– Так может быть, позвоним ему завтра? Имя автора есть, название газеты – тоже. Телефон узнать нетрудно, мой мобильный подключен к Интернету. Только вот…
– Что? – встрепенулся Марк.
– Да одно с другим не очень складывается, – задумчиво протянула женщина.
– А именно?
– В статье написано, что здесь произошло несколько кровавых убийств, люди какие-то исчезали, а улик толком и не нашли… Кстати, припоминаю, болтают в деревне разное. Будто бы женщину пьянчужка-муж изрубил топором. Лесник как-то странно пропал. И
