Николай Берг - Ночная смена. Остров живых

— А зачем это? — осторожничает сержант.

— Да ладно, не боись, назови. Для примера.

— Ну, Пушкин.

— Хорошо, берем город Пушкин — знаешь, где там немецкие лежаки? Нет? Перечисляю. Сквер с памятником Пушкина на скамеечке, площадь перед Екатерининским дворцом, площадь перед Александровским дворцом — где стоит ваза аккурат могила какого-то эсэсмана… Так что не надо рассказывать байки. Немцы свои кладбища делали в самых красивых местах — чтобы потом белокурые детишки приходили возлагать цветы в эти пантеоны. Вот и считай — сколько там койко-мест. Хотя — замечу, что видел я и немецкие захоронения, где лежали все кучей. Это когда им уже не до красивости было.

Сержант фыркает.

— Еще по поводу Фетюка могу заметить, что его знания напоминают старую китайскую сказку — про 100 000 стрел. Напали на Поднебесную враги, а у китайцев стрел — пшик. Хорошо река врагу путь преграждает, но соберутся переправляться — хрен остановишь.

Император объявил, что наградит того, кто справится с боеприпасным голодом.

Нашелся старикан, попросил кучу досок, кучу музыкантов, кучу гребцов, кучу рисовой соломы и сто лодок. И неделю. Ну и жратвы и выпивки от пуза.

Император все дал.

В первый день старик с людьми обшили лодки досками и снопами соломы.

Три дня пьянствовали.

А потом упал густой туман.

И вся эта банда под барабаны и вой труб отправилась к берегу, занятому врагом.

Враг представил, что китайцы хотят высадиться, и напасть и засыпал плохо видные в тумане лодки тучей стрел. Когда стрелы стали падать редко — лодки вернулись назад и когда все стрелы вытянули из соломы и посчитали — стрел оказалось больше 100 000…

Император наградил старика.

Но один из генералов заметил императору, что не за что награждать — вот он, генерал тоже знает, что тут в это время года часты туманы.

— Толку мне от твоего знания пустомеля! — сказал Император, и генерал получил сто палок по пяткам…

Вот и Фетюк — вроде знает много, а толку от его знаний — нуль.

Сержант прекращает свои упражнения и, не отвечая, начинает требовать от очкарика, чтобы тот переложил груз по — другому. Очкарик, кряхтя, начинает возиться. Привычно приговаривая:

— Пачиму ты всыгда грузын прыдыраэшся? Потому что ми такие прастыи луды?! И за это вам мы такая логкая добича!

Сержант важно поднимает палец вверх и цитирует — так же привычно и из того же фильма:

— Кокаинум!

Они начинают смеяться. Мальчишки, одно слово.

Павел Александрович задумчиво смотрит на молокососов.

— Ловко нам вдули и отлично промыли мозги за последние годы. Перед всей этой катавасией попались данные опросов: кто впервые создал атомную электростанцию, атомный ледокол, искусственный спутник Земли, самую мощную ракету-носитель, корабли на подводных крыльях и воздушной подушке, вывел человека в космос, одержал решающую победу во второй мировой войне, — так больше половины опрошенной российской молодежи называла Соединенные Штаты. А треть молодых японцев была уверена что это русские бомбили Хиросиму и Нагасаки. А американцы — наоборот спасали… Вот и подишь ты…

— Э, похоже, Япония теперь долго будет понятием сугубо отвлеченным — лениво бурчит разомлевший на солнышке Серега.

А я почему-то вспоминаю, что история с пулеметчиком вроде бы у Глеба Боброва была описана.

Тем временем, наконец, возвращается Ильяс. Вместе с ним еще два десятка человек. Одному из них — уже пожилому лет 50 на вид старательно дает напутствие довольно экстравагантная бабка. Нет, не бабка, не подходит этой старой женщине такое определение. Скорее назабвенное "богатая, но самолюбивая старуха".

Она одета очень парадно и модно, только вот мода эта прошла годах в пятидесятых. Старуха словно из старого кино, только цветная копия.

— Чего это она так вырядилась? — тихо спрашивает Саша.

— Ну, в дни ее молодости это была богатая парадная одежда, вот она ее и одевает по торжественным дням. Это характерно для женщин.

Сашу почему-то передергивает.

— Что такое? — удивляюсь я.

— Если это так… С женщинами и модой-то… Представил современных девчонок. В торчащих стрингах и с голыми пузами… Когда они старухами станут…

Замечаю, что внимательно слушавшего наш разговор Серегу тоже передергивает.

И меня тоже…

Чтобы отвлечься от жуткой представленной картинки старушачьих дряблых животов и вислых старческих задниц с татуировками и в стрингах, спрашиваю задумавшегося Павла Александровича о том, что явно отвлечет и его и нас — о том, что драчка сегодня получилась хоть и удачной, но уж больно средневеково грубой. Вот то ли дело мушкетеры чуть позже!

Павел Александрович сильно удивляется и даже как-то привстает.

— Бог с вами, мушкетеры и алебардщики с пикинерами отлично соседствовали по времени. Да когда д" Артаньян попался на дуэли — как раз алебардщики его и задерживали.

И мушкетеры дрались не как в кино — им полагалось после выстрела из мушкета пускать в ход все вооружение и снаряжение, вплоть до каски. Я вам потом покажу инструктирующую на этот счет книжку — того времени, между прочим. Там все расписано. И то, что мушкетер не должен гнушаться забрать со своего противника трофеи — оружие, ценности, снаряжение и вплоть до сапог! Это все киношники навертели — а так мушкетеры были совершенно нормальными солдатами. Так что зря вы так. Рукопашная не меняется. Вы в курсе — почему Крокодила — вашего приятеля-сапера так величают? Ну вот, не знаете. А я знаю — в рукопашной схватке он зубами загрыз чеченского боевика. Вот так.

— Офигеть! — только и могу сказать я в ответ.

Оставив Веру за старшую — с задачкой подготовить все для бани, а на самом деле просто побоявшись оставить вырубившегося мужа одного — мало ли кто припрется, а тут — вот весь арсенал с беспамятным стрелком вместе, Ирка отправилась с Меланией Пахомовной подготовить баню.

— Мне бы такую баньку, чтоб можно было бы не только через дверь выйти — намекнула Ирина бабке.

— Побаиваешься, что дверь колом кто припрет? — внимательно посмотрела Мелания.

— Ага — кивнула на ходу Ирка.

— Я могу присмотреть, пока помоетесь.

— Спасибо. Только вас еще учить надо с ружьем-то обращаться.

— Вот уж не думала на старости-то лет этакому учиться…

— Я тоже не думала, что такое будет — усмехнулась Ирина.

— То-то вы в лесу склады строили — ответно хмыкнула и старуха.

Ирка промолчала. Она все это время относилась к работе Виктора, как к мужскому нелепому хобби, считая, что лучше пусть он с нею в лесу валандается, чем бегает по бабам, пьет водку или еще как веселится в одиночку. А хобби бывали и куда более дурацкими — тот же футбол Ирка на дух не переносила.