Николай Берг - Ночная смена. Остров живых

— Да. Недалеко ходить — морпехов из Петергофского десанта немцы запретили местным жителям хоронить под страхом расстрела, то же самое было и в Евпатории. И расстреливали гражданских за попытки похорон. И это не единичные случаи, а вполне себе норма…

— Точно, я тоже слыхал — подтверждает полненький рыжеватый приятель очкарика.

— Фигня! Фетюк говорил, что у немецких офицеров было серьезное понятие о чести офицера, они всегда отдавали почести храброму противнику, просто наши не очень-то рвались воевать за Сталина, потому геройства мало было — возражает паренек с нашивками сержанта на погонах.

— То есть немецкие офицеры вообще врать не умели? — не удерживаюсь я.

Сержант холодно глядит на меня и с высокомерием отвечает:

— Конечно. Они были — люди чести, не большевики сраные.

— Гм… А доводилось вам, молодой человек, видеть немецкие листовки для красноармейцев? Ну, эти, ШВЗ — штык в землю? — спрашивает Павел Александрович.

Сержант быстро смекает — видно, он не так прост, понял, что ему роют яму — сейчас ответит — да, видел, тут же ему и вставят, что немцы обещали райскую жизнь для военнопленных красноармейцев, а сами их угробили в первую же зиму.

— Так листовки Геббельса, а он не офицер.

— Тут вы ошибаетесь. Листовки для красноармейцев — сделаны отделом военной пропаганды при оберкоммандовермахт, работали они не под руководством Геббельса — только согласовывали общее направление. И командовал этим отделом полковник вермахта. И было в отделе аж 15000 человек. Да еще и не простых, а специально обученных — потому как показать работу танкового экипажа или экипажа самолета могли только разбирающиеся в вопросе люди. Так что пресловутые ШВЗ — творчество немецких офицеров. И ликвидация наших военнопленных — их же рук дело. И получается наглая ложь — и именно от немецких офицеров.

Сержант фыркает, демонстративно отходит и начинает повернувшись к нам спиной выхватывать из кобуры свой ТТ, взводить пальцем курок и прятать пистолет обратно в кобуру. Довольно ловко это у него получается.

— Наконец у меня сформулировались несколько наблюдений — продолжает спокойным голосом Павел Александрович — например, на тему того, как немецкие авторы дают неполноценную, но в то же время и не совсем вроде лживую информацию. Которая тем не менее, при дальнейшем употреблении становится лживой.

— А, снисходя к нашему уровню интеллекта? — поддерживаю я вопросом.

— Немецкие авторы умело выдают только часть информации. Если бы они описывали бой боксеров, то описание немецкого боксера было бы таким — имелась левая нога, правая рука, на ней большой палец, указательный палец и мизинец, также был левый глаз. При этом прямой лжи вроде бы нет — у боксера все это в наличии имеется, но, однако, не упоминается все остальное. Потому тот, кто начинает пользоваться немецкими данными, попадает в странное положение — рисуя титанический бой, в котором противник однорукий, одноногий и одноглазый инвалид. Бить такого — неспортивно и гордится победой — просто стыдно.

Но в то же время, дрался-то вполне себе цельный боксер. Однако в немецких описаниях этого отнюдь не видно. И как считать — была ли у немецкого боксера вторая нога и вторая рука — или нет? Был ли второй глаз? Имелись ли комплектом пальцы? Не упоминается немецкими авторами — и баста. При этом в эту же ловушку попадают и нормальные историки.

— Ну да, ну да, известные баталии в Интернете на тему пропавших французских танков и прочих трофеев, утверждения Манштейна, что в Крыму он побеждал, не имея танков и прочего, вплоть до венца споров — о величине немецких потерь…

— Небось, принимали участие в этих флудобаталиях? — спрашивает очкарик.

— Был грех. Мне Фетюк сильно напомнил многих оппонентов из этих форумов. Лично для меня непонятно следующее. Прошла мировая война. Основные участники — до 1944 года — как ни вертеть — Рейх и СССР, их основные потери и результаты. Вмешательство союзников помогло победе, но несравнимо меньше, чем участие СССР, что сами же союзники и враги и признают. Рейх разгромлен, безоговорочная капитуляция. То есть результат ведения войны Рейхом — отрицательный, полный погром и проигрыш.

Ранее победа объяснялась неслыханными потерями СССР. Типа трупами завалили. И тут рассказы о бешеных советских приписках и полной никудышности по сравнению с немцами, англами и так далее летчиков, моряков, были в тему.

Но чем дальше, тем страньше — немецкие потери и немецкие данные об участниках оказываются если и не фальсифицированными впрямую, то, во всяком случае, непригодными к анализу, немцы врут в каждом удобном случае и оказывается, что постулат о десяти красноармейцах на одного зольдата — враки. И танков выпущено не в десятки раз больше и с авиацией те же песни и по людям — немецкая тотальная мобилизация с призывом всех от старых пердунов до молокососов заставляет задуматься. Отсюда и недоверие к старым пояснялкам — если наши не завалили трупами, но были во всем худшими и только отличились в приписках — как Рейх слился?

Мне непонятно по-прежнему одно — как мы выиграли войну, если наши военнослужащие были во всем хуже противника? Но при этом и трупами не завалили? Получается логическая несуразица.

— Да. Я когда подобные рассказы вижу, всегда скалюсь. Хотелось спросить у дойч-офицеров как мог СССР уступавший гитлеровскому блоку по численности в 2–4 (в 1942 г.) раза мог закидать немцев трупами? Ещё вопрос кто кого закидывал… — весело замечает полненький приятель очкарика.

— Скалься дальше. А можешь выехать с любым поисковым отрядом в лес и прикинуть количество койкомест на немецких лежаках относительно русских костей по тем же местам. Только незахороненных… Идиот! — режет, полуобернувшись, сержант, не прекращающий упражнений с ТТ.

Черт меня дергает влезть. Но с другой стороны — сейчас надо этому балбесу прищемить хвост. Вот чувствую всеми органами чувств — нужно. Самое время.

— Идиот — это тот молокосос, который покопал, скажем, в Мясном Бору или Мостках и сделал глобальный вывод — говорю я в спину сержанту.

— Да ну? — откликается тут же сержант.

— Чтоб не быть идиотом, надо покопать также и там, где валяли уже немцам. Я такие места видал — где немцы слоем. Так что не с любым поисковым и не в любое место. Да и с немецкими лежаками не все так просто, дружище. Большая часть немецких лежаков в таких местах — что не копанешь.

— Мели Емеля, твоя неделя — упирается сержант.

— Ну, давай разбираться. Назови, например любой пригород Петербурга — сейчас голубчик я тебе хвост прищемлю.