Гапарон Гарсаров - Ламбрант-Некромант

— Кто ты?! — потребовал он у бандита и для убедительности взял обгоревшую проволоку, которой можно было проткнуть хоть глаз, хоть другие части его тела. — Если ты не скажешь, я разрешу сожрать тебя до костей, и ты будешь ходить за ней скелетом очень долго!

— Не надо, — прохрипел курильщик, — мы же сможем с тобой договориться…

— Кто ты? — повторил вопрос Аделард, вонзив твёрдый край проволоки ему в ладонь.

Тот скорчился, но не завыл от боли. Видимо, пытками его просто так не расколоть. Впрочем, главарь хотел предложить какую-то сделку. Борисов решил послушать условия.

— Не убивай, — сказал мужик, осторожно посмотрев на кровоточащую руку. — У меня к тебе ничего личного. Это всё работа, не более…

— Работа??? — опешил бес и взобрался на свою лежащую жертву, схватившись за грязную шею трясущимися от злости руками. — Работа?! Какая работа?! Убивать людей твоя работа???

Он несколько раз ударил главаря об основание креста, пока Женя не остановила его.

— Ты хочешь инфу или труп? — уточнила она, заглянув разъярённую бесу в чёрные, как уголь, глаза.

Это немного отрезвило Борисова.

— Ты просто не знаешь, — сквозь одышку заговорил бес. — Это же они убили меня и моих родителей. Они пытали меня, издевались над матерью… Я… Я хочу, чтобы они страдали вечно…

— Боря, послушай меня. — Дольсон присела рядом с оглушённым курильщиком и оценила степень его ранений. — Если ты будешь так трясти этого доходягу, он через минуту подохнет. И тогда все его тайны уйдут вместе с ним. Я, конечно, могу потом поднять его из мёртвых, но он же тогда не сумеет сказать ничего внятного.

Аделард отёр горячее лицо руками и перевёл дыхание. Как бы он ни желал загрызть этого мужика собственными зубами, Женя была права. Ведь он сам попросил её сохранить жизнь главарю троицы.

— Кто нанял тебя для этой работы?! — потребовал Борисов, шлёпнув курильщика по пыльной небритой щеке.

— Сна-ча-ла до-го-во-рим-ся, — с трудом ворочая языком, отозвался тот. — Ты мне жизнь, я те-бе скажу…

— Говори! — прикрикнул бес, готовый вновь стукнуть его как следует об крест.

— Нет, — прохрипел бандит и посмотрел на художницу. — Объя-сни ему…

— Соглашайся на его условия, Борь, — прошипела Женя.

— Да-да, я не трону тебя, — нехотя ответил Аделард. — Но если ты не скажешь, я сам отгрызу тебе челюсть, чтобы даже в загробной жизни ты не мог ни с кем больше болтать!

Дольсон ткнула спасённого ею приятеля в плечо и укоризненно посмотрела ему в глаза. Вблизи она выглядела ещё страшнее, но бесу было уже всё равно, какая внешность у его бывшей сокурсницы. Ведь он заполучил того, кто забрал у него человеческую жизнь.

— Мы лишь под-ряд-чи-ки, — промолвил главарь. — Мы де-ла-ем гряз-ную ра-бо-ту, вот и всё…

— Для кого? — спросила девушка, опередив своего озлобленного товарища.

— Она ска-за-ла, что бо-рет-ся с са-та-нис-та-ми, — заплетающимся языком сообщил мужик, сплюнув кровь. — Ба-бён-ка та-кая но-ро-вис-тая, с за-ки-до-на-ми…

— Что ещё за бабёнка? — напрягся Борисов. — Зачем ей убивать мою семью?!

— Я не знаю, — помотал головой раненный курильщик. — Она ще-дро пла-ти-ла, да-ва-ла ав-ан-сом всю сумм-му и тре-бо-ва-ла по пол-ной.

— Как её зовут-то? — поторопил бес, еле сдерживаясь, чтобы не ударить пойманного врага вновь.

— Она не на-зы-ва-ла име-ни. Но я ви-дел её по те-ле-ку па-ру раз. Ад-во-ка-тес-са она. Кажись, у те-бя на учё-бе ещё ша-ба-шит.

Аделард недоумённо уставился на Женю, которая точно так же поняла, о ком идёт речь. С таким же недоумением Гаврила Нетленкин сидел на заднем кресле машины. Его похититель куда-то ехал, слушая по автомагнитоле радио. Было бы проще, если стриптизёру позволили посмотреть в окно. Но глаза сдавливала тугая повязка, сквозь которую он ничего не мог видеть. Да ещё и наручники за спиной сцепили запястья. Рядом кто-то периодически рычал, и Гавриле казалось, что там собака. В общем, его положению было сложно позавидовать.

Машина свернула и покатила по неровной дорожке. Высокий Нетленкин даже пару раз ударился головой о потолок салона. В желудке и без того урчало и что-то шевелилось, а тут ещё и тряска. Пленника в очередной раз начало тошнить, и он выблевал прямо на себя всё, что блуждало в животе.

— Если б это был мой автомобиль, я бы тебе рот зашил, — подметил Ламбрант и затормозил.

Рыков как-то озлобленно заскулил, смутившись блевотины на соседнем пассажире. Но Павлов не торопился выпускать их обоих из машины. Он уставился на обугленные развалины Елмонской церкви и растерялся. Подъехать поближе казалось как-то небезопасно, поэтому пришлось выйти и убедиться во всём воочию. Подобравшись к бывшему православному храму, люциферит улыбнулся. Перед ним возвышался закопчённый крест, по краям которого висели человеческие тела. На левой стороне распятия ветер колыхал окровавленные кости, на правой парнишку с раскуроченной грудью. На самом верху шевелился их бригадир.

— Солнечного дня! — поприветствовал его Ламбрант, помахав рукой. — Сегодня отличная погода для игр с распятием, не правда ли?

Курильщик лишь издал протяжный хрип и мотнул окровавленной головой. Люциферит осмотрелся, попинал обугленные кирпичные куски и несгоревшие доски и вернулся к кресту. Можно было бы оставить эту живописную инсталляцию как есть. Но всё ещё живой участник этой банды вынудил своим беспомощным шевелением что-то предпринять.

Распятие было прислонено о кирпичную кладку у основания сгоревшей церквушки. Однако Павлов не стал заботиться о безопасности и без того потрёпанного бандита, уронив крест на землю вместе с телами. Судя по стонам, угробить до конца главаря не удалось, чему Ламбрант сильно обрадовался. Он приблизился к верхушке осквернённой христианской конструкции и обратил внимание, что мужик привязан к ней подручными средствами — обгоревшими проволоками и порезанной верёвкой.

— Я смотрю, вам удалось пообщаться с Падериным, — заключил люциферит, глядя на измождённого курильщика.

— Маль-чон-ка, с-с-сук-ка, — прохрипел главарь погибшей троицы. — Об-ма-нул…

— Ну, это же бесоголовые, — подметил с ухмылкой Павлов. — Что, ещё не приходилось с такими иметь дело?

— Ска-зал, что ос-та-вит в жи-вых, а сам по-ве-сил сю-да, — поведал бандит сквозь болезненные стоны.

— Вот ведь чертяга! — пришёл в восторг Ламбрант. — У меня, видать, понахватался на халяву этой методики! Технически-то он выполнил своё обязательство. Ты же вот не мёртв.

— С-с-су-к-ка…

— Ты, кстати, ещё можешь потренироваться в сделках с рогатыми. Мне вот надо бы знать, что такого интересного ты мог ему сообщить в обмен на столь гуманное окончание встречи.