Сергей Пономареко - Седьмая свеча

  — Здравствуй, это я, — тихо сказала Ольга.

  — Здравствуйте, — очень громко сказал Иван Степанович, его голос звенел от напряжения.

  — Мне необходимо, чтобы ты утром заехал ко мне, — попросила она.

  — Очень хорошо, Петр Сидорович. Ваш реферат еще не рассматривался на ученом совете, но я приложу все усилия, чтобы это ускорить. Только прошу вас, в такую рань больше не звоните.

  — Видишь ли, случилось что-то очень важное. Приезжай как можно скорее.

  — До свидания, Петр Сидорович. Обязательно займусь вашим рефератом.

  — До скорой встречи, Иван Степанович.

  Не было еще и семи часов утра, как приехал Иван Степанович.

  — Олечка, ну зачем домой звонить? Знаешь, что я позже полдевятого на работу не прихожу. Если, конечно, произошло что-то сверхъестественное — НЛО, инопланетяне, — тогда я понимаю.

  — Произошло. У меня ночью были гости.

  — Кто это?

  — Если бы я знала, но не инопланетяне. Видно, не в первый раз. В холодильнике обнаружила бутылку пепси с большой дозой психотропов, а можно было и отраву любую подсунуть.

  — Маргарита Львовна сразу заподозрила, что произошла интоксикация.

  — Дура она, твоя Маргарита Львовна. В прошлый раз, когда ты увидел у меня в комнате все эти свечки и разные магические штучки, что подумал?

  — Ничего особенного. — Иван Степанович запнулся. — У каждого свое хобби.

  — Неплохо сказано, только это хобби поможет мне остаться живой и здоровой. Никогда не слышал, как здоровый человек может ни с того ни с сего начать чахнуть, заболевает неведомой болезнью, против которой медицина бессильна, и человек ложится в могилу или становится инвалидом?

  — Бывает, но, возможно, это происходит из-за непрофессионализма отдельных медиков, неправильной диагностики. У человека туберкулез, а его лечат от коклюша.

  — Такое тоже бывает. Но бывает, что насылают на человека порчу, с которой он не может справиться. От нее еще не придуманы лекарства, так как ее не признает официальная медицина. Ты, кстати, говорил как-то, что у тебя была рожа в студенческие годы. Интересно, как тебя вылечили?

  — Попал я в больницу, нога распухла, как бревно стала. Кололи лекарства разные. А, понимаю! В самом деле, матушка приехала с бабкой, которая со свечкой всякие манипуляции делала, заговаривала, молитвы читала. Легче стало, потом выздоровел. Правда, не знаю, от этого или от лекарств, которые кололи.

  — Лекарства до этого же не помогали! И бабка заговаривала рожу не один раз, а три! Вспомни!

  — В самом деле, не один раз она приходила. Что ты этим хочешь сказать?

  — Есть вещи, которые неподвластны традиционной медицине, а народная — лечит. Так вот, порчу можно побороть только с помощью магии, и никакая Маргарита Львовна в этом деле не поможет. Моя покойная мама была знахаркой, целительницей, и у нее имелась книга по магии, подспорье в таком лечении. Так вот, на меня наслали порчу, а сегодня ночью выкрали из квартиры эту книгу, чтобы я не смогла излечиться. А в тот вечер, когда ты проник тайком ко мне в квартиру, я как раз пыталась при помощи магии снять с себя порчу.

  — Кто бы это мог быть?

  — Есть некоторые предположения, но думаю, за всем этим стоит Глеб.

  — Так он в тюрьме!

  — Зато его пассии остались на воле и мстят мне. Правда, я даже не догадываюсь — за что? Может, за то, что ты меня навещаешь по вечерам, Иван Степанович?

  — Ну, если только в этом дело… — Иван Степанович замялся.

  — Ты что, идешь на попятную? — насмешливо спросила Ольга, и в ее зеленых глазах он прочитал неприкрытую насмешку.

  — Нет. Я готов тебе помочь. Но как?

  — Спасибо, что не бросаешь в беде, — серьезно сказала Ольга. — Ты мое заявление на отпуск за свой счет подписал?

  — Да, оно находится у секретаря. Сегодня пойдет в приказ.

  — Хорошо. Вот только и тебе надо на пару дней забыть о работе. Возьмешь отгулы на три дня. Может, быстрее управимся.

  — Это трудно. Должны венгры приехать, «круглый стол» и прочее.

  — Для тебя трудностей не существует, а венгры приедут только на следующей неделе. Это я знаю. У нас в запасе целая неделя. Подготовку поручишь кому-нибудь из завотделами. Ты же не бросишь меня в столь трудный период?

  — Я попробую.

  — Молодец. А дома скажешь, что будешь усердно работать над рефератом Петра Сидоровича. А кто он? Я не слышала о таком сотруднике в нашем институте.

  — Не знаю. Сказал первое, что взбрело в голову.

  — Молодец. Слушай, а ты не хочешь сказать дома, что уезжаешь в командировку на три дня? Будешь жить у меня.

  — А если жена позвонит на работу?

  — До этого она когда-нибудь звонила, проверяла?

  — Нет.

  — Так не позвонит и в этот раз.

  — А если вдруг…

  — Тема исчерпана. Три дня ты в моем распоряжении, а причину для домашних придумаешь, если командировка не нравится.

  — Уговорила, — вздохнул Иван Степанович. — Когда отбываем?

  — Сегодня во второй половине дня. Времени у тебя предостаточно, чтобы все уладить на работе и дома.

  — Да вот… если… понимаешь…

  — Не теряй времени, ведь на следующей неделе приедут венгры. Жду в шестнадцать часов. Не забудь, с тобой в командировку отправляются и твои «Жигули», так что не ставь их в гараж.

  — Маргарита Львовна снова звонила, спрашивала о твоем самочувствии и когда ты явишься сдавать анализы.

  — Пожалуй, я сегодня утром все-таки заеду сдам анализы, а там видно будет.

  — Молодец, Оленька! Я побежал! — вскричал Иван Степанович, подумав: «Назвался груздем — полезай в кузов!» — и исчез за дверью.

  «Теперь можно немного расслабиться и обдумать план дальнейших действий, — решила Ольга. — Для начала не помешает выяснить, в каком вузе учится Галя. Для этого не обязательно ехать в Ольшанку, можно позвонить по телефону тем односельчанам, у которых он есть, — я записывала номера в записную книжку». Размышления Ольги были прерваны телефонным звонком.

  — Алло, это вы, Оля?

  — Да, это я. Кто это говорит?

  — Да это Галя, сестра Василия, соседка бывшая вашей матери.

  — Слушаю тебя, Галя! — Ольга стиснула трубку в руке. Уж от кого она не ожидала звонка, так это от Гали.

  — Я не очень рано звоню?

  — Терпимо. Говори, что у тебя.

  — Я же свою хату продала.

  — Это я знаю.

  — Вчера была в Ольшанке. Ночевала у новых хозяев.

  — Ну и что?

  — Вечером прохожу мимо хаты покойной бабы Ульяны, извините, вашей матери.

  — И что дальше?

  — Смотрю: в окне слабый свет. Открыла калитку и вошла во двор. Заглянула в окно, а там женщина в белом балахоне и кругом на полу горящие свечки стоят. Наверное, колдовала.