Мария Барышева - Дарители

— Я здесь, — сообщила стоявшая за их спинами девица, хотя Карина и так прекрасно ее видела.

— Посмотри внимательно на этих красавиц, спустись в кухню и скажи, что следует принести, бегом! И пусть пришлют два полотенца! Нет, четыре! Ветром, Лариса!

Лариса тут же исчезла. Карина стремительно подошла к Вите, резко наклонилась, пристально взглянув ей в глаза, потом чуть повернулась и проделала то же самое с Наташей, которая невольно дернула головой, словно женщина собиралась ее боднуть.

— Приехала наконец! — сказала Карина Наташе, тут же повернулась и обняла Виту — быстро и вскользь, тут же начав отряхивать свой костюм. — Совершенно мокрая, невозможно! И девочка тоже мокрая! Как зовут девочку?

— Аня, — ответила Наташа, слегка ошеломленная, и Карина усмехнулась уголком рта.

— Аня, так Аня. Лен, почему не предупредила, прислали бы машину! С погодой какой-то кошмар творится… Девочка, сними пальто, с него течет! Пол испортишь… Снимайте обе обувь, сейчас же!.. господи, что это за обувь?!.. Лариса! Лариса!

— Здесь я! — сердито сказала Лариса, неожиданно появляясь из бесшумно раскрывшейся двери с охапкой полотенец в руках. — Все принесут через десять минут, а с горячим просили подождать, много заказов.

— Пусть поторопятся! Лена, где ваши вещи?!

— На нас, — ответила Вита, принимая полотенца у Ларисы, тут же скрывшейся за дверью. Карина поджала губы.

— Так-так. Ладно, об этом потом. Раздевайтесь, живо, у меня тепло. Одним полотенцем вытереться, в другое замотаться и на диван, обе! — Карина отошла к окну и начала подстраивать кондиционер. Наташа неуверенно поглядела на Виту, но та кивнула — мол, делай, что сказано, — уже стягивая с себя джинсы. — Еще не хватало воспаления легких… Лариса! Лариса!

Дверь отворилась, впустив Ларису, уже с дымящейся сигаретой.

— Неужели каждый раз, как только я…

— Возьми эти тряпки, пусть их высушат, и найди им пока одежду, прикинь по росту.

— А где я ее сейчас возьму?! Посетителей раздевать?!

— Это уж твоя забота!

— Так может для начала, Карина Петровна, вы сами…

— Я тебя, мерзавка, уволю! — Карина схватила со стола увесистую тетрадь и запустила ее в Ларису. Та с привычной ловкостью отдернула голову, тетрадь ударилась о чуть прикрывшуюся дверь и шлепнулась на пол.

— В который раз уволите — в шестнадцатый?! — она с невозмутимым видом вошла, подняла тетрадь, бросила ее на кресло, сгребла мокрую одежду в охапку и исчезла за дверью. Наташа покосилась на Виту, но та смотрела как ни в чем не бывало, явно не удивленная и не шокированная происшедшим.

— Наглая беспринципная девка! — сказала Карина уже спокойным голосом. — Но я бы без нее не справлялась, спокойно могу оставлять на нее все дела — я ведь часто в разъездах, ты ж знаешь. Через пару недель у Вальки опять операция, говорят, есть шанс вернуть слух.

— Дай бог, — Вита наклонила голову, вытирая мокрые волосы. Дверь снова отворилась. На этот раз вошли две девушки с тяжелыми подносами. Карина сделала им знак поставить подносы на столик возле дивана, но Вита поспешно сказала:

— Погоди, Карин, мне бы поговорить с тобой надо. Где бы Аня могла… Ань, ты не против?

— Конечно нет, — поспешно сказала Наташа. Карина свела ладони, и ее сверкающие полированные ногти задумчиво постучали друг о друга.

— Куда… а хочешь, Анна, можешь на дискотеку пока спуститься. Там неплохо, — она усмехнулась, — так люди говорят.

— С удовольствием, только, — Наташа похлопала по полотенцу, в которое была закутана, и тут же пожалела об этом.

— Лариса! Лариса!

— Вы думаете, у меня мотор привешен, что ли?! — сердито сказала Лариса, тут же появляясь из дверей, словно послушный джинн. Правым ухом она прижимала к плечу трубку сотового телефона, а в руках держала аккуратно сложенную одежду и две пары туфель. — Вот, это — на тебя, а это — на тебя, — она проворно раздала вещи Вите и Наташе, словно опытный крупье — карты, и тут же исчезла. Наташа быстро оделась, поглядывая на терпеливо стоящих официанток. Брюки и легкая кофточка были красивыми, явно очень дорогими и чуть теплыми, словно их действительно только что с кого-то сняли.

— Только… за ней бы надо приглядеть, — негромко произнесла Вита. Карина кивнула.

— Это можно. Лариса! Лариса!

— Ась? — сказала Лариса, просовывая голову в приоткрывшуюся дверь.

— Позови Сережу.

— Которого?

— Любого.

Лариса исчезла, и через несколько секунд в кабинет вошел серьезный молодой человек в черных брюках и зеленой рубашке.

— Сергей, отведи эту мадемуазель в зал, усади за хороший столик и пригляди, чтоб никто к ней не лез, если она сама того не захочет.

— Сделаем, — молодой человек кивнул, открыл дверь пошире и чопорно сказал: — Прошу вас.

Наташа оглянулась на Виту, та ободряюще подмигнула, и она вышла, следом за ней двинулся Сергей, а за ним — одна из официанток с подносом. Вторая девушка быстро и аккуратно сервировала зеленый прозрачный столик и тоже исчезла. Вита непринужденно потянулась и пододвинула к себе тарелку, дышавшую ароматным сытным паром. Лицо Карины, едва закрылась дверь, изменилось, стало отрешенным, с прохолодцей.

— Эта девочка… Аня, больна чем-то? Глаза у нее странные.

— Просто она давно ничего не ела, — Вита зачерпнула ложкой горячую красноватую жидкость, в которой плавали кусочки грибов, оливки и ломтик лимона, и с аппетитом проглотила. — М-м, похоже Олег Леонидыч переехал сюда из «Яшмы» вместе со своими кулинарными изысками. Грибная солянка все та же.

— А ты, как я посмотрю, все та же нахалка, — заметила Карина, втыкая в уголок пухлогубого рта длинную коричневую сигарету. — Потом можешь спуститься поздороваться с ним.

— Это исключено, — сказала Вита с сожалением, быстро поглощая солянку. — И вообще, нежелательно, чтобы кто-нибудь узнал о моем визите.

— Вот мы и подошли к сути дела, — Карина села за стол, глядя на циферблат часов на тонкой малахитовой колонке, вокруг которой в бесконечном движении плыли золотистые сюрреалистические фигурки, вращаясь вокруг своей оси и едва слышно нежно позвякивая, потом чуть передвинула стоящую возле часов фотографию. — Насколько я понимаю, ты приехала не ради моих прекрасных глаз. А ведь могла приехать просто так, раньше, я не раз тебя звала.

— Я не могла, — сказала Вита, отставляя тарелку из-под солянки и подтягивая к себе бараньи котлетки с гарниром. — Слишком опасно, и ты, Карина, прекрасно это понимаешь.

— Выпей коньяку, простудишься, — Карина нажала на столе какую-то кнопку, и лампа под потолком, стилизованная под старинный фонарь, погасла, теперь свет горел только под полусферическим абажуром на длинной гнутой ножке, стоявшим на столе. — Теперь, значит, стало не опасно?