Река – костяные берега - Полина Луговцова
В ту ночь они осмотрели всю яхту вдоль и поперек, предполагая, что Борис забрался в какое-нибудь укромное место и уснул, поэтому не слышит, как его зовут. Потом, когда стало ясно, что его нигде нет, все переполошились. Вызвали бригаду спасателей. Те примчались на катере, ныряли вокруг яхты, но ведь яхта до этого не стояла на месте, а когда точно Борис исчез, никто сказать не мог, поэтому поиски отложили до утра. В первый день все ждали, что Борис вот-вот появится, просто решил всех разыграть и сбежал с яхты вплавь, но эта надежда стремительно таяла. Тела его так и не нашли. Спустя двое суток спасатели прекратили поиски, сославшись на то, что утопленника, скорее всего, унесло вниз по реке на сотни километров, учитывая скорость течения. Оставалось ждать, что тело всплывет вблизи какого-нибудь населенного пункта, где его найдут местные и сообщат в полицию. И тогда родители смогут его похоронить.
Маше представилась похоронная процессия, движущаяся за гробом, и возникла странная уверенность в том, что эта картина не может иметь никакого отношения к Борису, потому что он… жив. Она вдруг отчетливо почувствовала это, и ее охватила тревога от мысли, что он попал в беду. Может быть, прямо сейчас ему нужна помощь! Маша вспомнила проплывающую мимо яхты баржу и силуэт человека, едва различимый во тьме. Эта баржа не давала ей покоя. Мозг вдруг выдал идею о том, что в грузовом порту можно узнать пункт назначения этого судна. А потом добраться до этого пункта и попытаться выяснить, не видел ли кто из встречающих сухогруз постороннего человека на борту. Почему эта мысль раньше не пришла ей в голову? Теперь у нее совсем нет времени для того, чтобы отправиться на поиски баржи, потому что сегодня она улетает в Швецию.
Внезапно Маша поняла, что не может лететь, иначе всю жизнь будет винить себя за то, что не проверила эту версию, на которую так настойчиво наталкивала ее интуиция в течение трех последних дней. В голове словно рассеялся туман, и она осознала, что должна действовать немедленно. Маша вздохнула, подумав о том, какое потрясение испытает ее мать, когда узнает, что у дочери изменились планы. Лучше всего исчезнуть, не прощаясь, чтобы не видеть ее слез.
На сборы ушло минут пятнадцать. Одетая в темные джинсы, грубые ботинки и толстенное «худи» с начесом, Маша бесшумно выскользнула из дома, оставив матери короткую записку на столе: «Мама, прости! Я должна найти Бориса. Улетай без меня. Не переживай, со мной все будет в порядке. Я обязательно прилечу к тебе позже. Не сердись, ведь ты сама говорила, что я уже взрослая. Люблю, целую. Маша». Хотелось написать намного больше, но она себе этого не позволила, опасаясь, что дрогнет и передумает. Пришлось взять без спросу немного наличных из маминого кошелька — на проезд и еду. Она никогда раньше так не делала, но это был особый случай. К тому же, сумма была невелика, и вряд ли мама вообще заметит недостачу.
Выйти за дверь было нелегко, но по ту сторону порога окрепла ее уверенность в том, что она сделала правильный выбор. И теперь уже ничто ее не остановит!
По пути к остановке Маша зашла в круглосуточное кафе выпить кофе и купить с собой в дорогу пару чизбургеров. Все столики пустовали, посетителей не было, и она выбрала мягкий диванчик у окна, который в другое время всегда оказывался занят. Заглянув в свой аккаунт в «соцсетях», девушка с удивлением заметила находившуюся в статусе «онлайн» бывшую учительницу истории Ладу Николаевну, которая пять лет назад стала мачехой Бориса после того, как вышла замуж за его отца — директора школы Федора Гавриловича. Маша часто переписывалась с Ладой Николаевной даже после окончания школы: это теперь назвалось интернет-дружбой. А завязалась она после одного случая, когда Маша и еще пятеро одноклассников отправились искать клад и забрели в глухую деревушку, где попали в жуткую передрягу. Лада Николаевна и Федор Борисович примчались к ним на помощь, чудом отыскав их, ведь, уходя из дома, ни Маша, ни другие искатели приключений не предупредили родителей, и никто из взрослых не знал, куда ушли их дети.
Глядя на значок «онлайн»-статуса, Маша вздохнула, подумав, что Ладе Николаевне не до сна и в сети она только потому, что ждет вестей о Борисе от его друзей, однокурсников или знакомых.
Маше вдруг захотелось поделиться своей догадкой о том, что Борис мог оказаться на уплывшей барже. Может быть, эта слабая надежда хоть немного облегчит ее страдания? Девушка ткнула пальцем во вкладку сообщений и написала: «Доброе утро, Лада Николаевна! Мне надо с вами поговорить».
Почти сразу на экране смартфона появился беззвучный вызов (на ночь Маша всегда отключала звук телефона и сегодня забыла его включить). Голос учительницы звучал тихо и совсем безжизненно:
— Здравствуй, Маша! Есть новости о Борисе? — судя по тону, она на это не надеялась.
— Нет, но у меня возникло одно предположение. — Маша выложила ей свою версию о том, что Борис мог перебраться на проходящую мимо баржу, где с ним случилось что-то, помешавшее дать знать о себе. — Я собираюсь в грузовой порт, чтобы выяснить, куда в ту ночь отправили баржу с лесом, а затем хочу добраться до пункта назначения и поспрашивать о Борисе у работников на пристани.
— Хорошая идея! — Лада Николаевна немного оживилась. — Но, может быть, ты прежде зайдешь ко мне? Понимаю, что не время для визитов, но у меня для тебя кое-что есть.
— Э-э… Прямо сейчас? — Маше не терпелось добраться до речного порта, но отказать она не смогла.
Через пятнадцать минут Маша стояла у дверей квартиры. Вид Лады Николаевны ее напугал — в лице не было ни кровинки, а губы отливали синевой. «Как бы она не довела себя до сердечного приступа!» — встревожилась Маша, проходя в гостиную.
Отца Бориса дома не было — в разговоре выяснилось, что, узнав о случившемся, он
