Дом крови - Брайан Смит
Он должен был признать, что нечто подобное давно назрело.
Дрим была потеряна для него навсегда. Он упустил эту возможность, дистанцируясь от нее все эти годы, а теперь разрушил даже то, что осталось от их некогда особенной дружбы. Это было такой пустой тратой времени. И такой ненужной. Но такова реальность, и ему придется принять ее. И извлечь из этого урок. Он не мог знать, что ждет его в будущем, но поклялся не повторять ошибок прошлого с Синди.
Выплакавшись, она снова поцеловала его и сказала:
- Спасибо тебе, Чед.
Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но она шикнула на него.
- Спасибо, что заставил меня снова почувствовать себя человеком. Не могу передать, что это значит для меня, - улыбка, которой она одарила его, была почти застенчивой. - Это как маленькое чудо.
Ее слова растрогали его до слез.
- Синди, я...
Он так и не договорил того, что хотел сказать.
Потому что в этот момент они вышибли дверь.
Одного мощного удара было достаточно, чтобы дверь слетела с петель. Она упала на пол и со стуком приземлилась, подняв в воздух облако пыли. Пока Чед и Синди кашляли и смаргивали пыль, попавшую в глаза, охранники в защитных шлемах и с дробовиками хлынули в образовавшийся проем. Синди вырвали из рук Чеда и, кричащую, потащили наружу. Чeд увидел, как ее обнаженная спина исчезла за дверью, и вскочил с коврика, но удар прикладом дробовика в челюсть отбросил его назад, к хлипкой стене. Доски прогнулись, но не поддались под его весом. Его зрение затуманилось, боль пронзила голову, и он лишь смутно различил поспешный уход последнего охранника с дробовиком в руках.
Ослепляющая ярость заглушила боль. То, что только что произошло, было более чем неправильно - это было преступление против природы. Гребаные головорезы ворвались в комнату, как нацисты, совершенно не обращая внимания на интимную сцену, которую они нарушали. В голове у него вертелся вихрь вопросов: Неужели кто-то из заговорщиков выдал их? Почему они забрали только Синди? Возможно, что это не имело отношения к заговору?
Вопросы без ответов.
На данный момент.
Чeд уперся руками в стену, потряс головой, чтобы прогнать туман, и попытался вспомнить, где находится оружие, которое Синди показывала ему прошлой ночью. Это было бесполезно. Господи, он даже не мог вспомнить, что это было за оружие. Однако он прекрасно понимал, что положение Синди становится все более тяжелым с каждой минутой, пока он здесь задерживается. Он оттолкнулся от стены, нетвердой походкой пересек комнату, споткнулся, спускаясь по ступенькам за дверью, и рухнул на колени на твердую землю.
Охранники боролись с Синди.
Она была великолепна. Она просто не переставала бороться. Никогда не сдавалась. Она ударила ногой в пах одного из охранников, заставив его согнуться пополам, отбивалась от рук, которые держали ее, и сумела освободиться от одного из охранников. Она схватила его за забрало и сорвала его, надавила пальцами на его глаза и отпустила, когда он с криком отшатнулся. Второй охранник отпустил ее и попятился.
Она двинулась на него, ее глаза горели диким, хищным огнем. Охранник был явно потрясен свирепостью Синди, он нащупал свой дробовик и уронил его. Чeд не мог в это поверить. Она собиралась сотворить еще одно чудо.
Слишком поздно он увидел, как охранник, которого ударили по голове, вскочил на ноги. Все произошло чертовски быстро.
Он вытащил пистолет из кобуры на поясе.
Прицелился в затылок Синди. И нажал на спусковой крючок. Кровавая масса забрызгала жилет другого охранника. Чед закричал.
* * *
Занятия любовью на балконе были только началом дня, посвященного плотским утехам и дальним астральным путешествиям. Дрим ощутила трепет удовольствия, отголосок чувственности, при воспоминании о том, как ее задница балансировала на перилах, как она крепко обхватила ногами Кинга, когда он двигался напротив нее, как ее голова была запрокинута назад, а волосы развевались на ветру. Осознание ее опасного положения имело извращенный эффект, усиливая чувство эротического возбуждения, делая ее оргазмы взрывными, всепоглощающими. Не было сомнений, что падение со склона горы было бы фатальным, и крепкая хватка Кинга, обнимавшего ее за талию, была единственным, что удерживало ее от падения в пропасть. Когда все закончилось, они вернулись в спальню и снова отправились в путешествие. Путешествие, полное волшебства и трепета. Он показал ей другие чудеса света. Великую Китайскую стену. Эйфелеву башню. Тропические леса Южной Америки.
Дно океана и тайны, которые там таятся, существ странной формы, которые светятся, как научно-фантастические монстры, недавние и древние кораблекрушения и великого, призрачного короля по имени Зара, богa глубин. Существо знало об их присутствии и было не слишком этому радо. Этот сон приснился ей самой, и удивленный Кинг приписал это ee необычным способностям, которые развивались с поразительной скоростью теперь, когда она, наконец, открыла их.
Они покинули океан и, преодолев земную атмосферу, снова окунулись в холодные объятия космоса. Они пролетели низко над выжженными ландшафтами Марса, протанцевали вокруг колец Сатурна и прошли сквозь невыносимый жар Cолнца. Они следовали за спутником связи по его неизменной геосинхронной орбите вокруг Земли. Затем они вернулись в свои тела, сознание и живые ткани слились воедино, словно откровение чувственности, и они снова набросились друг на друга, намереваясь опустошить каждый квадратный дюйм плоти друг друга в безумном стремлении к окончательному плотскому очищению.
Затем снова начались путешествия.
За которыми последовало еще больше занятий любовью.
Энтузиазм Кинга был необузданным. Он полностью отдался первому по-настоящему новому опыту, который у него был за бог знает сколько времени.
Он находил Дрим захватывающей.
Он любил ее.
Она больше не сомневалась в этом.
Но он боялся ее, в этом у нее не было сомнений. Боялся ее и всего, что могло означать ее необъяснимое влияние на него.
* * *
Несколько часов спустя, когда ни у кого из них больше не было сил трахаться или выходить в астрал, Дрим сделала заявление, которого она избегала.
- Это должно произойти сегодня вечером.
Он вздохнул и некоторое время ничего не говорил. Затем он сказал:
- Подумай о том, что у нас могло бы быть здесь, помечтай. Еще сто лет, а может, и больше, о таких днях, как этот. Нам не обязательно отправляться в Рай. Мы можем создать его прямо здесь.
