Стивен Кинг - Бессонница

Теперь вы пришли, устало подумал Ральф. А где же вы были несколько минут назад, когда этот малый едва не проткнул мне левое легкое, как воздушный шарик?

Майк Хэнлон, стройный и на вид не старше тридцати, несмотря на густой седой чуб, появился в дверях. За ним стоял мальчишка-подросток, в котором Ральф узнал ассистента, подрабатывавшего по выходным, а за мальчишкой — четверо или пятеро зевак, вероятно, явившихся из зала периодики.

— Мистер Робертс! — воскликнул Майк. — Господи, вы сильно ранены?

— Я в порядке, это он ранен, — сказал Ральф. Но, указывая на лежащего на полу человека, он взглянул на себя и увидел, что он не в порядке. Его пиджак задрался, когда он поднял руку, и на левой стороне его клетчатой рубахи проступила темно-красная полоска, струйкой сбегавшая из-под мышки. — Черт, — слабо произнес он, снова опустился на стул, толкнув локтем очки в роговой оправе, отлетевшие почти на другой конец стола. От пелены капелек на стеклах очки стали похожи на глаза, ослепленные катарактами.

— Он выстрелил в меня кислотой! — заорал человек на полу. — Я ничего не вижу, и моя кожа плавится! Я чувствую, как она плавится!

Ральфу это показалось почти сознательной пародией на Дикую Ведьму Запада[36].

Майк кинул беглый взгляд на человека на полу и сел на стул рядом с Ральфом:

— Что произошло?

— Ну, это была, конечно, не кислота, — сказал Ральф, взял в руки баллончик с «Телохранителем» и поставил его на стол рядом с «Типами сновидений». — Дама, которая дала мне его, сказала, что он слабее слезоточивого газа… Он просто раздражает глаза и вызывает неприятные…

— Я беспокоюсь не о том, что с ним, — нетерпеливо перебил его Майк. — Тот, кто способен так орать, явно не помрет через три минуты. Я беспокоюсь о вас, мистер Робертс…

Он здорово пырнул вас?

— Ну, он вообще не успел пырнуть меня, — сказал Ральф. — Так… ткнул. Вот этим. — Он указал на валявшийся на полу нож. При виде красного пятна на лезвии он почувствовал, как в голову ему влилась новая волна слабости, накатившая на него как скорый поезд, сделанный из пуховых подушек. Сравнение, конечно, было идиотским и совершенно бессмысленным, но он сейчас вообще плоховато соображал.

Ассистент осторожно глянул на человека, лежавшего на полу.

— Угу, — сказал он. — Мы знаем этого парня, Майк. Это Чарли Пикеринг.

— Господи ты Боже мой, ну и дела, — буркнул Майк. — Почему у меня глаза на лоб не, лезут? — Он взглянул на подростка-ассистента и вздохнул: — Позови-ка лучше полицейских, Джастин. Кажется, мы влипли в историю.

— У меня будут неприятности из-за того, что я воспользовался этим? — спросил Ральф часом позже и указал на один из двух пластиковых пакетов, лежащих на захламленном столе в офисе Майка Хэнлона. На передней стороне пакета была наклеена полоска желтой ленты с надписью: ВЕЩЕСТВЕННОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО: аэрозольный баллон. ДАТА: 3 октября 1993 г. МЕСТО: Публичная библиотека Дерри.

— Не такие серьезные, какие ждут нашего старинного дружочка Чарли за то, что он воспользовался вот этим, — ответил Джон Лейдекер и указал на второй запечатанный пакет. В нем находился охотничий нож; кровь на его кончике высохла и стала совсем темной. Лейдекер сегодня был в спортивном свитере с надписью «Университет штата Мэн» и от этого выглядел размером с коровий хлев. — Мы здесь все еще очень верим в идею самообороны. Хотя много об этом не говорим — это вроде как признаться, что веришь, будто земля плоская.

Майк Хэнлон, стоявший в дверях, рассмеялся.

Ральф понадеялся, что по его лицу не стало заметно, какое глубокой облегчение он испытал. Пока фельдшер (насколько он помнил, один из тех ребят, которые отвозили Элен Дипно в больницу тогда, в августе) занимался им — сначала сфотографировал, потом продезинфицировал ранку и, наконец, наложил пластырь и перевязал, — он сидел стиснув зубы и воображал, как судья приговаривает его к шести месяцам заключения в окружной тюрьме за нападение с полусмертельным оружием. Надеюсь, мистер Робертс, это послужит уроком и предупреждением всем старым козлам нашего округа, которым нравится таскать с собой баллончики с нервно-паралитическим газом…

Лейдекер еще раз взглянул на шесть полароидных снимков, выложенных в ряд возле монитора компьютера Хэнлона. Медик из «Скорой помощи» (тот, чье лицо было знакомо Ральфу) сделал первые три фотографии еще до того, как наложил Ральфу повязку. Там был виден маленький темный кружок — похожий на засвеченный кусочек, сделанный ребенком, еще не научившимся печатать снимки, — у Ральфа на боку. Следующие три фельдшер отснял, когда уже наложил пластырь и получил подпись Ральфа на бланке, заверявшем тот факт, что ему был предложен больничный уход и он от него отказался. На этих трех последних снимках отчетливо виднелось то, что вскоре наверняка станет очень эффектным шрамом.

— Благослови Господь Эдвина Линда и Ричарда Полароида, — сказал Лейдекер, убирая фотографии в другой пакет с этикеткой ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА.

— Сомневаюсь, что был такой — Ричард Полароид, — заметил Майк Хэнлон со своего места в дверях. — Может, и не было такого, но все равно благослови его Господь. Не найдется такого судьи, который бы взглянул на эти снимки и не вручил бы вам медаль, Ральф, и даже сам Кларенс Дэрроу не сумеет исключить их из списков вещдоков. — Он снова глянул на Майка: — Значит, Чарли Пикеринг.

— Чарли Пикеринг, — кивнул Майк. — Гребаный псих.

— Высшей пробы, — снова согласно кивнул Майк.

Они важно переглянулись, а потом одновременно расхохотались. Ральф очень хорошо понимал, что они чувствуют — это было смешно, потому что ужасно, и ужасно, потому что смешно, — и ему пришлось яростно кусать себе губы, чтобы не присоединиться к ним. Меньше всего ему хотелось бы сейчас рассмеяться; это было бы дьявольски больно.

Лейдекер вынул из заднего кармана платок, промокнул им свои слезящиеся глаза и начал потихоньку брать себя в руки.

— Пикеринг — член группировки «Право на жизнь», да? — спросил Ральф. Сейчас он вспоминал, как выглядел Пикеринг, когда мальчишка — ассистент Хэнлона помогал ему сесть. Без очков этот человек был на вид не опаснее кролика в витрине зоомагазина.

— Можно и так сказать, — сухо согласился Майк. — В прошлом году его поймали возле гаражей, обслуживающих больницу и «Женское попечение». В руках у него была канистра с бензином, а за спином — рюкзак, набитый пустыми бутылками.