Стивен Кинг - Бессонница

Публичная библиотека работала по воскресеньям с часу до шести, и на следующий день после визита Дорранса Ральф отправился туда в основном потому, что ему просто было нечем больше заняться. В читальном зале с высоким потолком обычно торчали такие же пожилые люди, как он сам, в основном листающие различные воскресные приложения, для чтения которых у них теперь было полно времени, но, когда Ральф выбрался из-за полок, где рылся минут сорок, он обнаружил, что читальный зал полностью в его распоряжении. Вчера был ясный день и небо было ярко-голубым, а сегодня хлынул проливной дождь, который прибил опавшие листья к тротуарам или затолкал их в канавы и сложную, невероятно запутанную систему городского водостока. Ветер дул по-прежнему, но стал северным и противно промозглым. Пожилые люди, хоть сколько-нибудь здравомыслящие (или не совсем уж несчастные), сидят дома, где тепло; наверное, смотрят последний матч очередного плачевного для «Ред сокс» сезона, а может, играют в «Старую служанку» или «Страну конфет» с внучатами или уже погрузились в сладкую дрему после съеденного за обедом цыпленка.

Что же касается Ральфа, то он плевать хотел на «Ред сокс», у него не было ни детей, ни внуков, и, похоже, он безнадежно утратил всякую возможность подремать. Поэтому он сел на часовой автобус «зеленой линии», доехал до библиотеки и теперь торчал здесь, жалея, что не надел ничего более теплого, чем старый, потертый кожаный пиджак; в читальном зале было довольно прохладно. И кроме того, сумрачно. Камин был пуст, а по тишине в радиаторах можно было догадаться, что отопление пока не включили. Воскресный дежурный библиотекарь даже не потрудился включить рубильники, зажигавшие висевшие над головой люстры. Свет, все же попадавший сюда, казалось, падал замертво на пол, а в углах комнаты было совсем темно. Лесорубы, солдаты, барабанщики и индейцы на старых рисунках, висящих на стенах, походили на злобных призраков. Ветер вздыхал за окном, и холодный дождь стучал в стекло.

Надо было остаться дома, подумал Ральф, но на самом деле ему так не казалось; в эти дни дома ему было еще хуже. Кроме того, он отыскал новую интересную книгу в той секции полок, которую он называл про себя отделом Песочного человека[35]: «Типы сновидений»; автор — Джеймс А. Холл, доктор медицины. Ральф включил верхний свет, отчего углы зала перестали казаться такими мрачными, уселся за один из длинных пустых столов и вскоре погрузился в чтение:

«Основываясь на понимании того, что БДГ-сон и не-БДГ-сон являются совершенно разными состояниями, исследования, связанные с полной утратой определенной стадии сна, привели к гипотезе Демента (1960) о том, что такая утрата… вызывает дезорганизацию бодрствующей личности…»

Вот тут ты прав, дружище, подумал Ральф. Невозможно даже отыскать долбаный пакетик супа, когда он тебе нужен.

«…Ранние исследования утраты сновидений также породили нетривиальную гипотезу о том, что шизофрения может являться расстройством, при котором утрата сновидений по ночам приводит к вмешательству сновидений в жизнь наяву».

Ральф склонился над книгой, опираясь локтями на стол и сжав кулаками виски, нахмурив лоб и сосредоточенно сдвинув брови. Он прикинул, мог ли Холл, пусть сам того не подозревая, вести речь об аурах. Правда, ему, Ральфу, по-прежнему снились сны, черт бы их побрал, — и большей частью очень яркие. Как раз прошлой ночью ему приснилось, что он танцует в старом павильоне Дерри (разрушенном во время страшного наводнения, восемь лет назад слизнувшего почти всю центральную часть города) с Лоис Чэсс. Кажется, он пригласил ее туда, намереваясь сделать ей предложение, но не кто иной, как Триггер Вэчон, все время пытался влезть и помешать.

Ральф протер глаза костяшками пальцев, постарался сосредоточиться и снова погрузился в чтение. Он не видел человека в мешковатой серой спортивной майке, возникшего в дверном проеме читального зала и молча следившего за ним оттуда. Минуты через три тот человек сунул руку под майку (с собачкой Чарли Брауна Снупи в забавных очках Джо Кула) и вытащил из чехольчика на ремне охотничий нож. Светящиеся шары под потолком отбрасывали полоску света на зазубренное лезвие ножа, когда мужчина поворачивал его то так, то эдак, восхищенно уставясь на острые края. Потом он двинулся к столу, за которым сидел, подперев голову руками, Ральф. Он уселся рядом с Ральфом, лишь очень слабо и откуда-то издалека заметившим, что кто-то появился рядом.

Способность переносить потерю сна некоторым образом зависит от возраста человека. Молодые люди выказывают более ранний синдром раздражения и более сильные физические реакции, в то время как пожилые…

Чья-то рука легко опустилась на плечо Ральфа, оторвав его от книжки.

— Интересно, на что они будут похожи? — прошептал исступленный голос в его ухо, и слова поплыли на волне того, что пахло протухшей ветчиной, медленно жарящейся в луже прогорклого масла и чеснока. — Я имею в виду твои кишки. Интересно, на что они будут похожи, когда я выпущу их прямо на пол? А ты как думаешь, безбожный детоубийца?… А, Центурион? Желтые они будут, или черные, или красные, или… Какие?

Что-то твердое и острое уперлось в левый бок Ральфа, а потом медленно заскользило вниз, вдоль ребер.

— Я не могу дождаться, когда же я узнаю это, — прошептал исступленный голос. — Я не могу ждать.

Ральф очень медленно повернул голову, слыша, как трещат сухожилия в его шее. Он не знал, как зовут человека с дурным запахом изо рта — того, кто приставил к его боку нечто слишком похожее на нож, чтобы оно оказалось чем-то иным, — но тут же узнал его. Помогли очки в роговой оправе, а главным признаком стали растущие смешными пучками седые волосы, напомнившие Ральфу одновременно Дона Кинга и Альберта Эйнштейна. Это был человек, стоявший рядом с Эдом Дипно на заднем плане фотографии в газете, — той самой фотографии, где Гам Дэвенпорт занес свой кулак, а у Дэна Дальтона вместо шляпы на голове красовался плакат Дэвенпорта, гласивший: ВЫБОР, А НЕ СТРАХ. Ральфу казалось, он видел этого парня в каком-то выпуске телевизионных новостей о продолжающихся демонстрациях противников абортов. Всего-навсего один из скандирующих демонстрантов с плакатом в толпе; обыкновенный рядовой копьеносец. Только теперь, похоже, этот копьеносец собирался убить его.

— Как ты думаешь? — спросил человек в майке со Снупи все тем же исступленным шепотом. Звук этого голоса пугал Ральфа больше, чем лезвие ножа, медленно скользившее сначала вверх, а потом вниз по его кожаному пиджаку, отмечая, как на карте, все его уязвимые органы: легкое, сердце, почку, кишки. — Какого цвета?