На полпути в ад - Джон Коллиер
На следующее утро ему надо было доложить дьяволу по телефону о проделанной работе.
– Я буду держать тебя за руку, – сказала Рози.
– Очень хорошо, дорогая, – ответил Джордж. – Это придаст мне сил.
Соединили их молниеносно. Дьявол громовым голосом спросил, как продвигается дело.
– Молодая женщина соблазнена, – весьма отрывисто доложил Джордж.
– Чудесно! – восхитился его хозяин. – Теперь расскажите в подробностях, как именно все произошло.
– Я думал, – проговорил Джордж, – что имею дело с джентльменом.
– Я вас спрашиваю, – сказал дьявол, – из чисто профессионального интереса. Мне нужно знать мотив, по которому она поддалась вашему необычайно тонкому очарованию.
– Что?! – вскричал Джордж. – Не думаете же вы, что эта замечательная девушка согласилась бы смотреть, как я поджариваюсь в озере кипящей серы?
– То есть вы хотите сказать, – воскликнул дьявол наводящим ужас голосом, – что она пожертвовала своей добродетелью лишь ради того, чтобы спасти вас от наказания?!
– А какой еще мотив, – спросил наш герой, – по-вашему, мог толкнуть ее на это?
– Одурманенный осел! – вскричал его хозяин и обругал его в десять раз крепче, чем раньше.
Джордж слушал проклятия со страхом и яростью. Наругавшись вволю, дьявол продолжал более спокойным тоном:
– Остается только одно, и можете считать себя счастливчиком, поскольку вы – червь! – нужны мне для этого дела. Иначе бы вы жарились еще до заката. В сложившейся ситуации я должен персонально уделить внимание этому вопросу, и первым шагом будет то, что вам должно жениться на этой девушке.
– Разумеется, – с живостью ответил наш герой.
– Я пришлю вам епископа, он проведет все обряды, – продолжал враг рода человеческого, – а на следующей неделе, если меня отпустит подагра, я попрошу вас представить меня вашей жене и сам возьмусь за искушение.
– Какое еще искушение? – очень взволнованно спросил Джордж.
– Такое, которому особенно подвержены жены, – ответил дьявол. – Ей нравятся нафабренные усы?
– О господи! Он спрашивает, – прошептал Джордж Рози, – нравятся ли тебе нафабренные усы.
– Нет, дорогой, – ответила она. – Мне нравятся щеточкой, песочного цвета, как у тебя.
– Она говорит, что ей нравятся щеточкой, песочного цвета, как у меня, – не без самодовольства сказал Джордж дьяволу.
– Чудесно! Я появлюсь с еще более щетинистыми и более светлыми, чем у вас, – ответил демон. – Держите ее при себе. Я еще никогда не проигрывал. И вот что, Постлуэйт…
– Да-да, – отозвался Джордж. – Что еще?
– Не болтайте, – с угрозой сказал дьявол. – Если она прознает о моих намерениях, вы уже через час будете вариться в сере.
Джордж повесил трубку.
– Извини, дорогая, – проговорил он. – Мне нужно пойти и пораскинуть мозгами над тем, что я услышал.
Он гулял по ивовым рощам, свежим от утренней росы и полным пения птиц. Тем утром он бы с особенным удовольствием выкурил свою первую сигарету, если бы не разговор с дьяволом. Теперь ему даже не захотелось курить.
«Дело тут вот в чем, – сказал он себе, – он должен либо выиграть, либо проиграть. Во втором случае ярость его будет невыносимой, а в первом – невыносимой будет моя».
Проблема казалась неразрешимой и таковой бы и осталась, если бы не любовь, чьи пьянящие свойства не раз были воспеты в стихах и в прозе. Так вот, она имеет еще одну незаслуженно забытую особенность, благодаря которой разум становится трезвым и спокойным. Когда первое волнение схлынуло, наш герой обнаружил, что ум его холоден и незамутнен, как небо над морем в час рассвета. Он сразу же закурил.
– В конце концов, у нас есть в запасе несколько дней, – пробормотал он. – А время – вещь совершенно относительная. Взять, к примеру, беднягу Приора, который в эту самую секунду хочет выпить Вселенную и которому не позволят этого сделать еще долго после того, как наши ничтожные жизни отойдут в прошлое. С другой стороны, не мне, разумеется, отрицать, что некоторые блаженные моменты порой кажутся вечностью. К тому же, мы всегда можем сбежать.
Эта мысль пришла ему в голову столь же незаметно, как Мильтону, без всякого сомнения, пришла идея написать поэму «Потерянный рай». «Хм, напишу-ка я „Потерянный рай“. К тому же, мы всегда можем сбежать». Всего несколько слов, которые, однако, меняли все дело. И в том и в другом случае оставалось лишь обдумать некоторые детали.
Наш герой был изобретателен. Кроме того, его рассуждениям помогли резкие звуки, подобные крикам лебедей, возвращающихся после зимовья, а именно – гудки корабля Харона. Был тот час, когда достойный мореплаватель вышел из залива ада, где сдал на берег мужской груз, и направил свой могучий корабль к планете Джорджа. Он появился, разрезая утреннюю синеву, сверкая в лучах солнца и оставляя позади белый след вроде самолетного, только куда гуще. Зрелище было потрясающее. Вскоре Джордж увидел, как по палубам бегают женщины, выкрикивая: «Это Буэнос-Айрес?»
Джордж не стал терять времени. Он вернулся во дворец, расположился в самом роскошном зале и послал курьера с приказом: «Попроси капитана зайти и переговорить со мной».
Харон вскоре приковылял вразвалку, следуя за курьером. Ему, быть может, хотелось немного поворчать, но лицо его сразу просветлело при виде стоявшей у Джорджа на столе бутылки. Там содержался тот самый настоящий адский ром – напиток крепчайший и теперь столь же редкий, сколь и недооцениваемый.
– Капитан, – начал Джордж, – кажется, мы с вами до сих пор прекрасно ладили. Теперь я должен задать вам вопрос, который, возможно, покажется вам выпадом в сторону ваших обязанностей. Однако я задаю его не от своего имени, будьте покойны. И, чтобы выразить вам свое личное восхищение как другом, как человеком, а паче всего – как морским волком старой школы, прошу вас уважить меня и сначала выпить со мной по рюмке.
Харон был человеком немногословным.
– Да-да! – согласился он.
Джордж разлил ром. Когда Харон промочил горло, Джордж сказал:
– Шеф втайне злится на вас по поводу миссис Сомс из Бейсуотера.
– Стоп машина, – нахмурившись, ответил Харон.
– Разве вы забыли, что я упоминал вам о ней не менее чем дважды во время наших прежних встреч? – продолжал наш герой. – Сейчас ей сто четыре года и она мрачна как туча. Шеф хочет знать, почему вы не доставили ее сюда еще несколько месяцев назад.
С этими слова он снова наполнил бокал капитана.
– Стоп машина, – повторил морской волк.
– Возможно, – продолжал Джордж, – за своими многочисленными многотрудными обязанностями вы не придали
