Прогулка в одиночестве - Бентли Литтл
- Все кончено, - устало сказал я и отключил телефон.
Я постоял там несколько минут, слушая, как ветер шелестит листьями на деревьях. Я чувствовал себя одновременно хорошо и плохо, удовлетворенным и разочарованным, так, как я всегда чувствовал себя после закрытия дела, так, как я не чувствовал себя уже долгое время.
Я чувствовал себя живым.
Я сел в машину, включил зажигание и стал размышлять, сидя в работающем на холостом ходу "Понтиаке".
Я собирался повернуть налево, направиться на север, вернуться в свою хижину и на свою работу в казино - и уже почти так и сделал, - но вместо севера решил повернуть направо, на юг, в сторону Финикса.
Я выехал на шоссе. Впереди на дороге двигалась фура. Я ускорился и опередил ее, проскочив подъем по полосе для автомобилей с пассажиром. Поднявшись на вершину холма, я увидел впереди, на другой стороне пустыни, пик Уиверс Нидл и горы Суперстишен. Нажав первую предустановленную частоту на своем радио, я поймал станцию. Теперь здесь играла мексиканская музыка, а не кантри, и звучала чисто, из города. От этого мне стало так хорошо. Я улыбнулся про себя, увидев впереди Долину, здания которой скрывала знакомая дымка.
Я сильнее нажал на газ, разгоняя машину до восьмидесяти.
Я вернулся.
Ⓒ The Silence of Trees by Bentley Little, 2016
Ⓒ Игорь Шестак, перевод, 2022
Стикер
Он увидел его в водостоке во время утренней прогулки: хорошо знакомый квадратик желтой бумаги, лежащий на небольшой кучке коричневых листьев, сметенных дворником к бордюру, но почему-то не убранных. Совершенно истрепанный, стикер был грязным, выцветшим, измятым, чем-то заляпанным, и лежал лицевой стороной вниз. Гэри даже не понял, зачем наклонился и взял его, но почему-то сделал это.
Судя по замызганому виду бумаги, Гэри автоматически предположил, что клейкая полоска сверху потеряла свою липкость, но стикер чуть ли не прыгнул ему на палец, мгновенно прилипнув к коже. Перевернув листок, Гэри поднес его к глазам, чтобы посмотреть, было ли на нем что-нибудь написано.
Убей ее
Сообщение, слегка нацарапанное карандашом дрожащей рукой, шокировало своей прямотой. Он сорвал стикер с пальца и бросил его обратно в водосток. Наверняка это была шутка или часть игры, но слова заставили его почувствовать себя тревожно, и, несмотря на его попытку рационализировать существование нацарапанной команды, он не мог придумать никакой правдоподобной причины, по которой кто-то мог бы ее написать.
Может, это часть чьего-то списка дел.
Бред.
Только… а если нет?
Гэри огляделся. Несмотря на незначительные различия в цвете домов и ландшафтном дизайне, каждый участок выглядел типично для этого района, все они принадлежали к верхнему среднему классу, похожему на его собственный. Не то место, где можно ожидать найти человека, который написал бы такую записку.
Убей ее
Может, это приказ главаря банды одному из своих приспешников?
Нет. Лидеры банд отдавали устные приказы. Они ничего не записывали на бумаге. Кроме того, на кого бы они нацелились в этом районе?
Приказ отца своему сыну?
Он не хотел даже думать об этом. Кроме того, эта идея была совершенно нелепой.
Гэри продолжил свою прогулку по кварталу, направляясь домой, чувствуя себя куда более встревоженным, чем следовало.
У него оставалось всего полчаса, чтобы принять душ, переодеться и добраться до офиса. Он застал Мэгги в коридоре, она уже была одета и собиралась идти на работу. Хотел рассказать ей о своей находке, но зная, что за те несколько минут, которые у них были, он не сможет передать ей чувства, полученные им от найденного стикера, странное ощущение беспокойства, порожденное в нем таким простым сообщением, передумал.
Он расскажет ей сегодня вечером, решил Гэри, и попытался быстро поцеловать ее перед уходом. Она отвергла его поцелуй, как делала это слишком уж часто в последние дни. Они расстались, коротко попрощавшись друг с другом, оба расстроенные без всякой реальной на то причины.
В офисе он обнаружил, что смотрит на маленький блокнот со стикерами на своем столе. Он редко делал пометки, а вот столы всех остальных сотрудников пестрели маленькими желтыми квадратиками, приклеенными к папкам и стопкам скрепленных страниц, а также к ящикам стола, компьютерным терминалам и телефонам. Почти все пометки - напоминания людей самим себе, поэтому он решил - та, которую он нашел сегодня утром в водостоке...
Убей ее
... также была напоминанием кому-то о том, что он должен был сделать.
Неужели это уже было сделано?
Гэри не знал, поэтому зашел в интернет поискать информацию о каких-либо убийствах или нападениях, которые могли произойти в его районе. Ничего он там не нашел, но это не успокоило его, и Гэри провел остаток дня размышляя, не гниет ли в одном из домов ненайденное тело какой-нибудь одинокой пожилой леди.
Когда он вернулся с работы, Мэгги дома не было, но она приклеила стикер в середине экрана телевизора, где, как она посчитала, он его точно увидит, сообщив ему, что она ушла на ужин со своей подругой Синди и вернется поздно вечером. Чуть ниже висела еще одна записка, содержащая постскриптум, в котором говорилось, что в холодильнике остались крабовые биточки, и если он захочет, может их разогреть на ужин.
Он поймал себя на том, что рассматривает ее почерк, мысленно сравнивая его с почерком на стикере, найденном в водостоке. Почему? Неужели он думал, что записку написала она? Точно не она, но все же было что-то обнадеживающее в созерцании ее твердых жирных букв, написанных ручкой и так отличающихся от того слабого дрожащего карандаша.
Убей ее
Он ел крабовые биточки, параллельно смотря национальные новости. К тому времени, когда программа закончилась, на улице уже стемнело. Гэри подошел к переднему окну и выглянул на улицу, высматривая огни машины Мэгги. Только сейчас он сообразил, что она не назвала ему конкретное время, когда вернется, а только сказала “поздно”, что было совсем на нее не похоже. Дул легкий ветерок. Когда он увидел, как клочок белой бумаги залетел на его лужайку и зацепился за один из кустов
