Вячеслав Романцев - Корабль-призрак

– Я с вами, – заявил вдруг Казакевич, даже не взглянув на Новосильцева в поисках формального разрешения. – А то боюсь тут не сдержаться...

Капитан-лейтенант согласно кивнул.

– Готово, вашскобродие! – доложил Кухаренко. И прибавил вполголоса:

– Ребята толкуют – туман небывалый какой-то, в жизни такого над морем не видывали... Говорят, чуть ли не к диаволу самому в гости приплыли... Раз такие мыслишки пошли – начинать надо немедля, вашскобродие...

– И в самом деле, туман любопытственный, – кивнул Казакевич. – Да только...

Договорить он не успел. Раздался выстрел. Затем еще три или четыре – не по ним, приглушенные хлопки звучали где-то в глубине «крейсера».

– На абордаж! – рявкнул Старцев.

Глава третья. Плюсы и минусы системы глобального позиционирования

1.

Андерсон попробовал разлепить веки, но тут же понял, что его глаза, видящие лишь тьму, широко раскрыты... Он очумело помотал головой. Ощущение было таким, словно его все-таки шарахнули с размаху по голове – чем-то очень тяжелым, но мягким...

Наконец, обстановка рубки начала появляться перед глазами – медленно, неохотно. В углах еще таилась мгла. И оттуда, из мглы, прозвучали слова:

– Ну и как тебе это понравилось, шкипер? Я-то привык, мне это как чихнуть... Послушай, шкипер, твои друзья – уже покойники. А вот ты, пожалуй, еще можешь спасти свою задницу...

Теперь Зигфрид говорил по-норвежски. Голос его был спокойным, равнодушным и ни к чему не обязывающим, – будто белокурый бандит беседовал сам с собой. Андерсон молчал, приходя в себя после приступа внезапной дурноты. Затем демонстративно отвернулся и уставился сквозь переднее стекло на туман. Ему показалось, что белая взвесь стремительно редеет. Светлее, однако, не стало, скорее наоборот – но шкипер списал это на проблемы с собственным зрением.

– Шкипер, ты меня слышишь?

– Заткнись! Не желаю с тобой разговаривать! – громко сказал Андерсон.

– Не хочешь – не надо. Но как ты думаешь, куда пошли эти двое? И почему они оставили тебя в рубке?

Андерсон ответил не сразу, но повернулся наконец к пленнику.

– Я понимаю, куда ты клонишь, – наконец мрачно пробормотал он. – Сейчас ты скажешь, что русские нашли способ сбежать с корабля, а меня бросили здесь.

– Нет, я этого не скажу. Отсюда нельзя уйти. Точнее – нельзя уйти без моего разрешения.

Зигфрид многозначительно замолчал.

– Врешь ты все, – тоскливо сказал Андерсон, не дождавшись продолжения. – Если бы ты хотел отсюда уйти, то давно бы это сделал.

– А зачем? Я могу покинуть этот корабль в любой момент, но у меня еще остались здесь кое-какие дела. А вот ты отсюда уже не уйдешь. Ты думаешь, что мы все еще в Северном море, к востоку от Доггер-банки? Выгляни наружу, туман сейчас рассеется. Посмотри на часы и подумай: разве в это время года, в этих широтах и в это время суток может быть так темно?

2.

Леснику казалось, что он вынырнул из долгого-долгого беспамятства, вынырнул неизвестно где и неведомо когда...

Впрочем, так казалось лишь долю секунды.

Он стоял, где стоял – у открытого люка, напротив Дианы. Только в руке отчего-то успел появиться пистолет. Лесник абсолютно не помнил даже своего намерения вытащить оружие – очевидно, сработал рефлекс на непонятное и неожиданное.

Тем не менее он не стал убирать «беретту» в подплечную кобуру. Реакцию напарницы в новых обстоятельствах предугадать трудно...

– Что... это... было?.. – медленно, с трудом ворочая языком, произнесла Диана.

– Ничего особенного. Прокатились на машине времени. Ну-ка, что теперь показывает твой хваленый GPS? По-моему, ты можешь смело отправить эту игрушку за борт.

Диана несколько секунд вглядывалась в экранчик, затем покачала головой.

– Повременю. Еще пригодится... Навигационный спутник потерян, идет перенастройка на другой... Готово, сейчас обновляются данные... Есть! Ну вот, мы с тобой теперь оказались в юго-западной части Рыбинского водохранилища.

– Что???!!! – Лесник буквально выдрал прибор из рук напарницы.

– Успокойся, пошутила... Мы всё в том же Северном море. Скоро прилетят вертолеты, и принимать решения придется уже не нам.

Лесник молчал, вертя в руках GPS.

Потом язвительно спросил:

– А ты не пробовала нажать вот на эту кнопочку и поинтересоваться текущим временем и датой?

Теперь Диана выхватила прибор у коллеги.

– Боюсь, что вертолеты Конторы уже прилетали, – лицемерно посочувствовал ей Лесник. – И ни с чем улетели обратно. Двенадцать лет назад.

3.

Портативный приемник, унаследованный от Торстена, тоже функционировал вполне исправно – но упорно не желал выдавать ни музыки, ни новостей. Хотя эфир прямо-таки ломился от шумов искусственного происхождения.

– Похоже, к две тысячи восемнадцатому году все поголовно перешли на цифровое кодирование радиопередач, – предположил Лесник. – Жаль, интересно было бы послушать, что творится в мире.

Он смотрел вокруг, все еще не в силах поверить в произошедшее. Разумом осознал, человеческий разум способен осознать что угодно, но поверить... Это море и это небо – вода и воздух две тысячи восемнадцатого года?! Сколько же тогда лет ему, Леснику? И есть ли сейчас где-то в этом мире его постаревший на двенадцать лет двойник?

– Давай-ка вернемся в рубку, – оборвала Диана его размышления. – А то у меня как-то тревожно на душе.

– А что случилось?

– Спокойствие, даже наглость Зигфрида можно объяснить лишь одним: это не первое его перемещение во времени, и не второе... И он куда лучше нас знает, где и когда выныривает «Тускарора». Аппаратура, что ты нашел в трюме – от кого и зачем он получил ее?

– Зачем – можно предположить... Очевидно, для быстрой привязки ко времени после каждого скачка. Надо понимать, чисто астрономическими методами.

– По-моему, рисунок звездного неба меняется слишком медленно, погрешность будет огромная.

– Есть еще Луна, есть планеты... Теоретически на компьютере можно...

– Давай закончим этот разговор в рубке? – перебила его Диана. – Не доверяю я Андерсону. Сначала он чересчур нервничал, срываясь до истерики, – что отнюдь не подобает мужчине его профессии. Затем откровенно испугался и даже не пытался это скрыть. Потом – вспышка агрессии, потом шкипер притих и, по-моему, находится в полной депрессии. И как отреагирует на скачок во времени, непонятно. Не попытался бы наш племенной ариец как-нибудь запудрить Андерсону мозги...

4.

– Так что же все-таки произошло? Ведь вы должны были за ним наблюдать!

Лесник был в ярости. Андерсон сидел понурившись и сложив руки между колен, теперь он походил на двоечника в кабинете директора школы.