Шарлотта Джей - Кости мертвецов

— Это всего лишь птица, — пробормотала она.

Вашингтон, весь сжавшись, словно испуганная собака, проговорил;

— Никогда не слышал, чтобы так кричала птица. — Глаза его дико бегали, лицо окаменело. Он не осмеливался повернуться и показать другим свою, слабость.

Крик повторился, на этот раз более отдаленный и больше напоминающий крик птицы. Носильщики неохотно поплелись дальше.

Но этот крик сильно подействовал на них. Когда через пять минут Вашингтон снова оглянулся, их уже и след простыл.

— Они сбежали!

Стелла резко обернулась. На тропинке никого не было. Она побежала.

— Хитоло! Хитоло!

Она слышала позади топот ног Вашингтона. В пятидесяти метрах от поворота они увидели валявшиеся на тропе вещи. Стелла остановилась.

— Бесполезно, — сказала она. — Нам их не догнать.

Она посмотрела на вещи. Судя по всему, их бросили в панике.

— Хитоло! — Она поднесла сложенные рупором ладони к губам и снова позвала: — Хитоло! — Но голос ее затерялся в чаще.

Вашингтон стоял рядом. Стелла чувствовала его молчаливое присутствие, но даже не повернулась к нему. Ей стало страшно.

— Хитоло! — еще раз крикнула она. Крик приносил облегчение. Он прогонял страх, хотя не было никакой надежды услышать ответный отклик.

Вашингтону ее громкий голос казался дерзким нарушением безмолвия джунглей. Какое-то время он стоял, не шевелясь и не издавая ни звука, потом хрипло выкрикнул:

— Хватит! Хватит!

Только тогда она повернулась к нему. Его голос напомнил ей о том, что она не одна. Она обернулась, и взгляды их встретились.

XVIII

Они стояли лицом к лицу. Стелла была спокойна, но по глазам было понятно, что она сознает свое положение. Она не была обескуражена. Вероятность такого развития событий была весьма велика, и она не раз думала об этом, но шла от деревни к деревне, от одного безопасного места к другому, зная, что каждая взятая приступом крепость приближает ее к цели.

Вашингтон был меньше подготовлен к такому обороту дела. В его налитых кровью глазах застыло изумление. Он понимал только, что они, к его ужасу, остались одни. Все сбежали, сбежали, сбежали, нашептывал внутренний голос. Потом он умолк, и только тогда Вашингтон обнаружил, как тихо вокруг.

Стелла тоже заметила это и посмотрела на тропинку, пытаясь понять причины этой тишины, похожей скорее на затишье перед бурей или нападением хищника. Джунгли затаились. На мгновение путники забыли друг о друге, и каждый ощущал свое одиночество.

Потом Стелла повернула голову и снова заглянула в глаза Вашингтона, ответившие ей злым беспомощным взглядом. Он дал заманить себя в ловушку, и теперь все пропало. Туземцы сбежали слишком поздно. Теперь он ни за что не отважится уничтожить единственное человеческое существо, отделявшее его от джунглей, и остаться в одиночестве перед лицом жуткого испытания Золой.

Стелла, словно прочитав его мысли, тихо спросила:

— Ну что, пойдем дальше?

Ее слова немного успокоили его. Ему вдруг стало не так страшно. Она не должна умереть. В эту минуту он не заглядывал в будущее и не думал о последствиях, которые наступят, если оставить ее в живых. Он испытывал огромное облегчение. Он никогда не убил бы ее, даже если бы туземцы сбежали днем раньше, прежде чем они оказались во владениях Эолы. Она была белой женщиной. — Он не мог погубить ее. Все это время он обманывал себя, полагая, что убийство — это самый простой, самый легкий выход из создавшегося положения. Нужно было придумать что-то другое.

Он лихорадочно соображал. Размышления немного подняли ему настроение.

— Мы не можем идти одни, — уверенно заявил он.

— Почему? — Она уже двинулась было вперед, но при этих словах остановилась и повернулась к нему. В чертах ее было столько непоколебимой решимости, что он тут же пал духом.

— Одни мы не справимся. Это опасно.

— У меня есть оружие, — сказала она, указывая на пистолет в кобуре.

— Нам не нужно оружие, нам нужны туземцы, — резко заявил он. Поставив ее, как он думал, на место, Вашингтон почувствовал себя увереннее. — Если они пойдут с нами, нам не нужно будет защищаться.

— Но в прошлый раз они не пошли, — мягко возразила Стелла. В ее спокойном взгляде не было жалости. Он понимал, что за всеми его доводами она безошибочно угадывает истинные побуждения.

— Тогда все было по-другому. Наше появление их встревожило. В этот раз нужно быть осторожнее. Кроме того, Дэвид знал, как с ними обращаться. А мы — нет. С примитивными людьми, я хочу сказать. И потом… запасы…

— Нам нужно попасть туда к трем, — сказала Стелла. — Можно взять с собой только несколько банок консервов, сетки, чтобы переночевать там. Еду раздобудем на месте. Нас угостят картофелем.

— Переночевать там! — Он едва справился с охватившей его дрожью. — Да вы сами не знаете, что говорите.

— Мы не можем вернуться, — сказала Стелла. — Это немыслимо. — Она подошла к нему вплотную. — Что это за люди?

В первый раз к нему обращались с таким вопросом. Даже Сильвия не осмеливалась спрашивать его об этом. Теперь он видел, что пришло время объясниться начистоту. Оба понимали, что он должен был бы ее убить, но не может этого сделать. Нет связи теснее, чем связь между охотником и жертвой, и она имела право спрашивать его о чем угодно.

— Они не такие, как все, — пробормотал он, отводя взгляд.

Стелла молчала. Она нагнулась над вещами.

— Мы заберем это на обратном пути, — сказала она. — Может быть, мы отправим за вещами людей из деревни. Мы наверняка еще не дошли до границы Эолы. Вы понесете свою сетку, а я возьму мою. Мы захватим бутыли с водой и немного консервов. — Она опустошила один из маленьких рюкзаков и складывала туда еду.

Он стоял, беспомощно глядя на нее. Ее большие глаза, некогда горевшие почти фанатичным огнем, теперь прояснились, сделались твердыми. И все же он чувствовал, что она едва ли понимает, что делает, повинуясь, как и он сам, неизбежному. Остальные вещи они сложили в кустах у тропинки и отметили место зарубками на деревьях. Потом Стелла закинула рюкзак за спину и пошла вперед. Она даже не оборачивалась, чтобы посмотреть, идет ли он за ней. Минуту он обескураженно глядел ей вслед. Солнце уже взошло, но в джунглях все еще было сумрачно, и очертания ее удалявшейся фигуры утратили четкость.

Но он продолжал стоять; тело его не повиновалось рассудку. Тишина обволакивала. Кольцо затаившихся в кустах глаз сужалось. Живая петля затягивалась. Судорожно глотнув воздух, он побежал за Стеллой.

— Подождите!

Она остановилась и повернулась к нему.