Илья Соколов - Бэтмен: пациент Сайлент Хилла

Такова была воля судьбы. Причуда фатума. Тот несчастный случай разделил личность Харви на две части. И самый достойный гражданин Готэма сошёл с ума. Весьма печально…

Завидев меня в квадрате дверного оконца он улыбнулся и сказал:

— Здравствуй, более успешный бывший коллега. Я знал наверняка, что ты скоро здесь окажешься, — Двуликий слегка подался вперёд, протягивая руку, в которой блестело нечто круглое (предмет, определявший исход жизни многих людей, несущий смерть жертвам Харви Дента, бывшего прокурора округа).

— Моя монета упала правильной стороной.

Двуликий злобно усмехнулся, убирая монету в карман своей двухцветной робы. Я промолчал, мне было нечего ему сказать. Убедиться, что он в камере — единственное, ради чего я здесь.

Он же явно был настроен поговорить.

— Ты знаешь, Бэтмен, ничего у тебя на этот раз не получится. Ты не сможешь нас остановить.

— Тоже по монетке определил? — мне пришлось нарушить молчание.

Двойное лицо Харви подёрнулось злобой.

— Да просто некуда дальше, — заскрежетал он левой половиной рта. — Из Аркхэма путь только обратно… В город. В мир любви и безумия, смерти и радости, солнца и тьмы…

Двуликий умолк, повернул голову к левой стене. Теперь я мог видеть его нормальную половину, невольно вспоминая того, кем он был раньше.

Белый Рыцарь Готэма. Защитник правды и свободы людей. Неподкупный.

Его принципиальная честность поражала. Почти так же сейчас поражает изуродованная часть его лица…

Смотря в пустую темноту стены, он произнёс печальным голосом:

— За время, что я здесь провёл — понял множество самых необъяснимых вещей. И мне стало казаться, будто луна — это монета, упавшая на землю проигрышной стороной.

Я отвернулся от дверного оконца, с горечью задвинул заслонку и пошёл прочь, подальше от этого места безумной скорби. В моей душе кипело чувство противоречия.

Молоденькая медсестра Арина завершала вечерний обход отделения, собираясь побыстрее вернуться в сестринскую, чтобы выпить ещё кофе перед ночным дежурством. Она заглянула в последнюю палату. Мягкая темнота укутала койки с пациентами, на стенах лежал тускло-жёлтый свет уличных фонарей, далёких точно звёзды. Укрытые решётками, окна палаты являли пустоту почерневших небес.

Арина оглядела это «царство сновидений». Её взгляд остановился на парне в ближнем углу. Очень симпатичный, подумала девушка. Жаль, что псих. Кажется, Бэтменом себя считает. Жуть полнейшая.

Медсестра прикрыла дверь и пошла сквозь сумрак коридора к заветному кофе. Она вспомнила фильмы про Бэтмена, один из которых показывали по телевизору совсем недавно.

Арине нравился этот киношный супергерой. Он был мужественным, решительным и смелым, а ещё (отметила девушка, улыбнувшись) весьма богатым холостяком. Но при всём этом вызывал очень противоречивые чувства, внушая надежду на спасение и жуткий страх одновременно.

По спине девушки пробежал холодок, который принёс ей ощущение лёгкого возбуждения. Обернувшись, она посмотрела в даль тёмного коридора больницы и юркнула за дверь светлой сестринской.

Пациент Борис Иванов в это время видел свой новый сон:

Я иду по улице Кафки, туман окружает меня. Хищно, таинственно, страшно. Некая загадка ждёт меня где-то здесь…

Ближайший крестик на моей карте — бар. Местное питейное заведение. Вот так просто. В любом городке есть такой.

Сворачиваю на улицу Рембо, пробираюсь через клубы тумана к заветной двери. В баре может быть что угодно: жуткие монстры, тени мёртвых, ходячие манекены, полчища чудовищ, зомби, восставшие из могил…

Тихая пустота овладела всем помещением. Столик, кофейные автоматы и холодильники, полные пива. Электрический свет падает на всё вокруг, выхватывая картины художников-сюрреалистов в чёрных рамках на стенах особенно сильно.

Но бар не пуст. За стойкой, спиной ко мне сидит та самая блондинка в фиолетовом платье.

Нерешительный, я подхожу к ней чуть ближе. Она поворачивает голову и, улыбаясь, смотрит на меня распрекрасными глазами цвета спокойного моря.

Всем своим видом она даёт понять: я дерзкая и строптивая, но нежная красотка, которая любит поиграть в любовь.

Она говорит мне:

— Присядь рядом.

Голос этой блондинки вызывает у меня самое приятное головокружение в моей жизни. Будто во сне я подхожу и влезаю на барный табурет в полуметре от неё. На стойке передо мной стоит бутылка пива. Открываю, отпиваю.

Девушка в фиолетовом пьёт какой-то коктейль через чёрную трубочку, торчащую из бокала.

Мы смотрим друг другу в глаза. Она говорит:

— Что же ты ищешь в этом городе? — снова её чудесно-сладкий голос.

Я растерянно гляжу на горлышко пивной бутылки.

— Не помню, что ищу. Быть может, я здесь случайно. Даже не знаю, кто я такой…

Она иронично смотрит на меня, отпивает коктейль и спрашивает:

— Значит, имени своего ты тоже не помнишь?

— Нет. А ты своё не забыла, надеюсь? — меня стал раздражать её тон. Этакое злорадное кокетство.

Она это почувствовала.

— Ты злишься? Извини, я не хотела издеваться над тобой. Мне просто интересно, — взгляд её синих глаз будто дразнил, и это было приятно. Меня притягивало такое заигрывание.

— Так всё же, я не знаю своего имени, но хотел бы узнать твоё.

Я мягко улыбнулся (впервые за всё время пребывания в Сайлент Хилле). Девушка поставила бокал на стойку. Выражение её лица стало каким-то странным. Так видят призрак в зеркале, наверняка зная, что он там есть.

— Меня зовут Лора… Может, уйдём отсюда? — вполне безвредное предложение, от которого я уже не мог отказаться.

Мы покинули бар и направились в местный отель. Странное стечение обстоятельств вело меня именно туда, куда мне было нужно. Лора знала кратчайший путь…

Гостиница «Пустые грёзы» стояла на улице Джойса. Старый стиль, высокий фасад — туман почти не тронул здание.

Лора уверенно отворила двери, мы прошли внутрь отеля. Жуткая тишина холла уходила в глубину коридоров. Пустота, никого кроме нас.

— Мне нужно было сюда попасть, — растерянно проговорил я. Лора согласно кивнула и двинулась к лестнице. Я поспешил за ней.

Оказалось, она жила здесь, в номере 211.

Мы поднялись на этаж — по коридору блуждал мягкий сумрак. Лора остановилась у двери своего номера, открыла её и зашла в комнату.

Я нерешительно замер на пороге, смутно чувствуя опасность, которая давно ждала меня здесь. Нечто необъяснимо-страшное проникло в отель.

Зашторенные окна, кровать у стены, тусклый свет с потолка — да вся обстановка в номере была объята приближением ужаса.