Илья Соколов - Бэтмен: пациент Сайлент Хилла

Это была летучая мышь…

Выслушав мой ответ, призрак доктора Аркхэма прервал тест. Всё вокруг стало меркнуть, словно таять в тумане. Я медленно проваливался в сон.

— Вы должны найти то, что ищете, — строго сказал Амадей Аркхэм, но я его уже не слышал…

Пыльный туман обнял дорогу, по которой я шёл.

Улица Сэлинджера скрывалась во мгле этого тумана, точно зачарованная. Карта Сайлент Хилла лежала в моём кармане куртки. Я сверился с ней и знал, куда иду. Ближайшим ко мне строением, в котором я должен был побывать, являлся местный супермаркет.

Открытые настежь входные двери словно просили зайти.

Оставив туман снаружи, я прошёл внутрь. Громадный комплекс магазина был заброшен: пустые отделы и секции, полнейшее беззвучье, никаких людей. Даже сезон распродаж не поможет заполнить подобное место.

Звенящая тишина окутала меня, точно туман на улицах города. Что же я должен здесь отыскать?

Неожиданно понимаю, что ко мне идёт манекен. Он неспешно движется через торговый зал, напоминая зомби из пластика. Одет «по-мужски»: пиджак, брюки, ботинки. Неотвратимо шаркает ко мне. Всё ближе, ближе…

Внезапно воздух магазина режет жуткий крик. Я оборачиваюсь и вижу, как из противоположного конца зала выходит ещё один кошмарный манекен. Только это — «женщина» (на ней вечернее платье и туфли).

Первый манекен-мужчина проходит мимо меня, и я понимаю — они идут друг к другу, меня совсем не замечая. Для них я точно призрак-невидимка.

Синеглазая блондинка в фиолетовом платье смотрит на меня с улыбкой. Она стоит рядом с отделом музыкальной продукции, я иду к ней. Чувство, что я знаю её не один год (при этом совсем не помня), отчётливой вспышкой пронзает мой разум. Вдоль ближней стены расставлены зеркала. Они образуют цепь отражений. И только я приблизился — в первом зеркале начал клубиться туман. Я посмотрел на девушку, она больше не улыбалась. Её печальные глаза наполнены слезами ужаса. А в зеркалах начинает метаться какой-то силуэт, пробуя выбраться наружу. Злой дух, пойманный в зеркальный капкан.

Я больше не способен вынести весь этот призрачный кошмар.

Туман выливается из зеркал, прекрасная блондинка кричит, испуганная «мёртвым» силуэтом, а я исчез в каком-то забытьи.

Виктор Михайлович Фрименбаум был на своём рабочем месте. Он пил кофе и обдумывал, что делать с пациентом 34, как его вылечить, вернуть к реальности… Если, конечно, парень не притворяется. Хотя — не похоже.

Выходные доктор Фрименбаум провёл просто чудесно. Он побывал с внуками в цирке и зоопарке, им всё очень понравилось. Уже вечером, в развлекательном центре (в зале видеоигр) Виктор Михайлович обратил внимание на игровой автомат, который назывался «Бэтмен против всех». Простенький сюжет от первого лица, ходишь по тёмным коридорам и дерёшься с разными злодеями. Всё просто, почти как в жизни.

Виктор Михайлович поймал себя на мысли, что именно так видит мир пациент номер 34. Быть может, для него это компьютерная игра. И он в ней главный персонаж…

В кабинет вошёл Лев Шубин. Молодой, самоуверенный врач, кандидат медицинских наук. Он нравился Фрименбауму, но иногда его излишние амбиции раздражали пожилого врача.

Они поздоровались, Шубин тоже налил себе кофе.

— Иванов Борис, Бэтмен местный — твой клиент? — спросил молодой доктор.

Виктор Михайлович слегка насторожился, но виду не подал.

— Так ты, Лёва, и сам знаешь, что мой… — ответил он тоном скучающего человека. — А что случилось? Он, надеюсь, не улетел на крыльях ночи, пока меня не было?

Шубин улыбнулся шутке старшего коллеги. Отхлебнув горячего кофе из чашки, он весело поглядел на Фрименбаума и сказал:

— Виктор Михайлович, зачем тебе этот сложный случай? Парень ведь не симулирует, сам понимаешь. Его ещё долго тут придётся держать. Может, даже всю жизнь… Отдал бы ты его мне. Я на этом деле кандидатскую смогу успешно состряпать.

— Конечно. С темой «Тлетворное влияние Запада на современную молодежь».

Виктор Михайлович улыбнулся, но выражение глаз его оставалось серьёзным. Лёва Шубин поставил опустошённую чашку на стол.

— Давай так, Михалыч: ты его ещё месяц лечи, а дальше решим. Я у главного, сам знаешь, на хорошем счету. Попрошу — он мне этого Иванова хоть навсегда в личное пользование вручит. Ещё и спасибо за инициативность скажет, — молодой врач развернулся и пошёл к двери. На пороге он обернулся, самодовольно подмигнул старику в кресле и вышел в коридор.

Виктор Михайлович почувствовал лёгкий укол злобы, а после (что было ещё неприятней) ощутил полнейшую безысходность.

Ох не выберется парень отсюда… Лёва его для своей диссертации надолго тут закроет, а потом уже никуда особенно и не денешься. Вся жизнь тогда в никуда… Пропадёт парень, совсем пропадёт…

Тьма вокруг медленно пропадает. Я открываю глаза. Лежу на каменном полу коридора. Пробую вспомнить, что со мной произошло… Побег доктора Фриза, разговор с Загадочником… Пугало! Укол, токсин, галлюцинации… Встреча с Амадеем Аркхэмом, который умер почти сто лет назад.

Теперь я вспомнил. Я знал, что делать дальше.

Необходимо навестить одного старого друга. Оценить обстановку внутри лечебницы. Надеюсь, эти безумные монстры не захватили город, выбравшись на свободу, пока я был без сознания.

Поднимаюсь, иду весь этот коридор насквозь. Мне нужно увидеть Двуликого. Я обязан понять «расстановку сил» в психушке, без этого никак. Всё закончится в ближайшее время, я это знаю наверняка.

Я помнил, где его держат…

Самый жуткий блок тюрьмы Аркхэм, лечебницы кошмарных существ. Тихий коридор. Слышен звук моих мягких шагов, откуда-то из другого крыла больницы раздаются протяжные вскрики, полные душевных страданий. Наверное, убийца Крок сильно сожалеет о том, что не может вырваться на свободу и вершить свой беспричинно-страшный суд. Пока не может…

Я остановился у камеры Двуликого и рывком сдвинул заслонку смотрового окошка. Бывший окружной прокурор сидел на скамье, расслабленно (словно подсудимый, подкупивший судью, который уже начал читать оправдательный приговор).

Левый глаз без век, точно кошмарный шарик в черепе куклы. Вся эта же половина лица обуглена так, что больно смотреть: сгоревшее ухо и губы, ужасный оскал вместо кожи на щеке. Часть носового хряща сожжена.

Зато правая половина лица Харви Дента осталась нетронута.

Такова была воля судьбы. Причуда фатума. Тот несчастный случай разделил личность Харви на две части. И самый достойный гражданин Готэма сошёл с ума. Весьма печально…

Завидев меня в квадрате дверного оконца он улыбнулся и сказал: