Вампиры – дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов - Молчанова Ирина Алексеевна
Девушка скривилась.
— А нельзя ли как-то более позитивно мыслить? — И не дав ему даже рта раскрыть, добавила: — Лучше скажи, от какого модельера мое платье, меня ведь наверняка спросят!
— Платье от мадам Талилу.
— Не слышала о такой.
— Талилу самый знаменитый модельер в мире — и нашем мире. За наряд от нее многие девушки готовы заплатить любую цену. Но шьет Талилу только для очень узкого круга. Считай, что тебе оказали честь.
— Или тебе, — невесело усмехнулась Катя.
Машина выехала из города и вскоре остановилась возле старинного особняка, окруженного дорогими машинами в четыре ряда.
Лайонел вышел и помог Кате.
Подъездную аллею, по которой прогуливались хорошо одетые пары, украшали железные арки, увитые мимозами и мелкими желтыми шариками подсветки.
— Как красиво! — простодушно восхитилась девушка, с наслаждением вдыхая аромат весенних цветов.
— Важко не мудрствовала, — покачал головой Лайонел, скептически разглядывая яркие гирлянды и цветы. — В позапрошлом году нечто подобное делала Анжелика в своем загородном доме. Впрочем, подружкам свойственно копировать друг друга.
— Ты говорил, Наташа Важко владеет журналом, кажется, «Вамп»? Интересно... так по-человечески.
— Надо же чем-то занимать бесталанным, но амбициозным вампирам.
Они неспешно шли по мощеной дорожке, и Катя чувствовала обжигающие взгляды множества глаз.
— Расслабься, — едва слышно приказал Лайонел. - Ты всех уже видела, причем в прошлый раз, находясь в человеческом теле, поводов для опасений было явно больше. Теперь ты одна из нас. И ты со мной, никто не посмеет выказать тебе неуважение.
— Ага, если не прознают, что я горе-вампир, которая ничегошеньки не умеет. — Она взглянула на него, пытаясь выискать в лице хотя бы намек на стыд за нее — бездарное творенье, но не увидела. Он словом ни разу не обмолвился о своем разочаровании, собственно, как и о том, ослабел ли, поделившись с ней кровью, потерял ли какие-то свои способности или нет? А вопросы об этом вовсе проигнорировал.
— Много не болтай, — предостерег Лайонел, крепче сжимая ее локоть, когда они поднимались по мраморной лестнице навстречу хозяйке дома, приветствовавшей гостей у входа. Одетая в серебристое длинное платье, перчатки, походившие на тоненькую паутинку, Наталья Важко шагнула к Лайонелу и протянула ему руку. Не красавица — слишком худая, высокая, с острыми чертами лица, тонким длинным носом, тонкими губами и скучными серыми волосами, зачесанными назад. Единственное, что украшало эту невзрачную женщину, — огромные, живые карие глаза, придававшие ее бледному лицу детскую миловидность.
— Счастлива, — промурлыкала она.
Молодой человек легонько пожал ее пальцы, лишь тогда хозяйка нехотя перевела взгляд и учтиво сказала:
— Екатерина, мы и не надеялись так скоро иметь удовольствие вас лицезреть. Смею предположить, вам сейчас нелегко.
Лайонел по-хозяйски притянул Катю к себе и подмигнул Важко.
— Нелегко тем, дорогая, кто мечтал быть на ее месте. Екатерина в порядке. — Он сделал паузу и с улыбкой добавил: — Как и ее создатель.
Важко пораженно посмотрела на Лайонела, затем на Катю и с большим трудом вымолвила: — Поздравляю... — Она замешкалась, как будто не могла до конца осмыслить новость и хотела бы еще что-то сказать, да не находила слов.
Лайонел повел за собой Катю в гигантских размеров холл со множеством колонн, где у подножия винтовой лестницы стояли два вампира, принимая у гостей верхнюю одежду.
— Зачем ты сказал ей? — возмутилась девушка, поднимаясь по лестнице. — Сам же утверждал, что новых вампиров запрещено создавать! Ведь если в обществе все начнут обсуждать твой поступок, старейшины придут и ты... ты лишишься своего положения! Мы могли бы солгать! — Катя обернулась, досадуя на молчание Лайонела и, увидев, что он пялится на ее обтянутую платьем попу, рассердилась: — Нашел время!
— Стой, — приказал молодой человек и, опустившись на корточки, к изумлению девушки, запустил руки под платье.
— Что ты делаешь?! — с ужасом воскликнула Катя, чувствуя, как он стягивает с нее трусики. Первым желанием было оттолкнуть его, но она даже не шевельнулась, как загипнотизированная, следя за движением его пальцев под тонкой материей.
Лайонел поднялся, сунул кружевные стринги в карман и, как ни в чем не бывало, пояснил:
— Под это платье не носится белье.
— М-м-м. — Девушка в смятении опустила глаза. Но Лайонел успел прочитать то, что она хотела скрыть, и насмешливо заметил:
— В другой раз. Обещаю, прямо на этих ступенях.
Катя проигнорировала его шуточку, но про себя подумала: «Когда-нибудь... через пару тысячелетий, если ты не будешь слишком занят!»
Они поднялись до конца лестницы. Через огромные распахнутые двойные двери глазам открылся зал, полный разодетых дам и джентльменов с бокалами крови. Шум голосов стих в тот же миг, как только Лайонел вошел в зал.
Вампиры расступались перед ними, создавая коридор. Катя старалась ни на кого не смотреть. Впервые с необычайной ясностью пришло осознание, что осуждение — живое, и его можно потрогать. Оно походило на ершистое существо — испуганно-настороженное, готовое в любой момент выпустить острые шипы.
Ее спутник вел себя иначе. Улыбался дамам, приветливо кивал знакомым, обменивался какими-то особыми знаками с приближенными, и создавалось впечатление, он тот единственный из присутствующих, кто еще не в курсе, что его новую пассию все ненавидят.
До длинного стола с напитками оставалось каких-то десяток шагов, когда девушка наконец увидела свою соперницу. Анжелика, облаченная в шикарный черный наряд, состоящий из переливающихся чешуек, смотрела прямо на нее. Платье было до того коротким, а ноги до того длинными, что у Кати дух перехватило от необъяснимого восторга. Волосы у черноглазой красавицы золотом стекали по спине, а на плече сидел ее любимец — ядовитый лейкопаутинный паук, передававший хозяйке мысли окружающих.
Катя проследила взгляд Лайонела, скользнувший по ногам бывшей любовницы, и горло как будто сдавило удавкой. Она чувствовала себя неуклюжей, страшненькой, безвкусно одетой замарашкой, в точности, как в новогоднюю ночь, когда Вильям привел ее знакомиться со своим братом, девушкой брата и его лучшим другом. «Дешевая кукла» тогда ее окрестила Анжелика. С тех пор ничего не изменилось. Она была все той же куклой, в которой нет породы, а златовласая вампирша все тем же воплощением идеала.
И теперь этот идеал соблазнительно улыбался с намерением вернуть расположение бывшего любовника.
Катя опустила голову, лишь бы не видеть желания в холодных глазах своего спутника, как и надменного выражения прекрасного лица соперницы.
Эти двое были идеальной — поистине королевской парой, и девушка никак не могла взять в толк, почему поверила, что Анжелика для Лайонела в прошлом? Такое прошлое только безумец не захотел бы вернуть, сделав настоящим и будущим.
Лайонел протянул бокал с кровью, но Катя отказалась и украдкой взглянула на Анжелику. Та не спускала с нее взгляда, и губы ее подрагивали, казалось, от едва сдерживаемого смеха. Лапы паука скользили по шее, подробнейше считывая для хозяйки мысли окружающих.
Катя раздраженно отставила бокал, который ей настойчиво пытался вручить Лайонел. Хотелось бы ей сейчас почитать мысли. Особенно мысли стоящего рядом мужчины о самой красивой девушке в мире. Сожалел ли он о разрыве? Мечтал ли о близости? Планировал ли поддаться соблазну?
Лайонел сделал взмах рукой, тем самым объявляя, что дань его появлению выказана и все могут заняться своими делами.
— Екатерина, вы прекрасны! — послышался за спиной знакомый голос.
Катя обернулась.
В любимом жесте, раскинув руки, ее приветствовал Бриан Джонсон, одетый в клоунский фиолетовый костюм с повязанным на шее желтым платком. Глаза престарелого гея были подведены сиреневым карандашом, а губы блестели от помады. Его партнер — Анчик в белом костюме, менее выставлявший свою принадлежность к сексуальному меньшинству, подтвердил:
