Мелисса Круз - Наследие Ван Аленов

Учитель был новичком, непохожим на учителей в Дачезне. Большинство учителей были в школе всегда, это выглядело так. Мадам Фрэли преподавала французский язык, и студенты были убеждены, что она в школе с 1880-ых. (Возможто, так как Мадам была Голубой Крови.) Or else they were recent college grads, kids who had somehow flubbed their Teach for America applications and were stuck with a bunch of preppie brats instead of needy hardship cases.

(не могу перевести)

Эта была другой. Мисс Джейн Марри была розовощекой крепкой женщиной раннего среднего возраста, с яркими красными волосами и румяным ирландским цветом лица. Она носила юбку из шотландки и желтую рубашку и жилетку с рисунком ромбиков. Ее волосы были подстрижены "под пажа", и ее синие глаза светились, когда она говорила. Мисс Марри (она написала это на доске, и это была несомненно "мисс" не "госпожа" (Она пошла к мисс Портер, и в ее уме леди не вызвала гудящий звук), не была похожа, что она была со времен эры динозавров, также она не имела пугающий вид университетской почты.

“Это – смешанный факультативный класс, и он будет в виде семинара, что означает, что я ожидаю, что мои студенты будут участвовать в обсуждениях и не только спать на ходу или цытировать друг друга. Я не обещаю развлекать вас, но Вы можете наскучить друг другу, если не отобразите ваши собственные мысли и идеи на доске,” сказала она радостно, озираясь с веселой улыбкой.

Когда подписной лист подошел, Блисс решила подписатьсь своим именем под списком, заметив, что почти все в комнате уже сделали это. Блисс могла прочесть реакцию в комнате: Мисс Мюррей собиралась стать неотъемлемым новым дополнением в жизни Дачезне.

Прозвенел звонок, и пока Блисс собирала свои вещи, она подслушала двух девушек, оживленно говорящих, так как они проталкивались к выходной двери.

"Господи, наш год в старших классах будет потрясным!" сказала Ава Бретон.

"Точно!" провизжала Хейли Волш. "лучшим!"

Год в старших классах будет потрясным. Что за забавные сантименты, подумала Блисс, так как она шла следом за ними на выход. Это будут лучшие годы в их жизни. Господи, надеюсь, что это не правда.

Пока что юнность Блисс была вылажена на всеобщее обозрение и точно неприятно. Она окунулась в новый город, обнаружив, что она вампир, влюбилась и потеряла свою любовь, все за один сумасшедший год. А теперь она провела прошедший год, будучи одержимая демоном, который, между прочим, был еще и ее отцом, как это работало она понятия не имела.

Посетителя не было большую часть недели. А после того, как Блисс бросила взгляд на адскую бездну, которая была его подсознанием, она была рада, что он был далеко. Его образы приносили ей только ночные кошмары.

Она едва могла заснуть, не думая о том, что видела. Намного хуже, что Дилан не возврашался с того рокового дня. Она продолжала надеяться, что он где-нибудь внезапно найдется, или еще раз заберет ее на Клойстерс, но там была только тишина. Это было похоже на то, как будто бы она осталась совершенно одна в своем подсознании, и она знала, что это было не так.

В три, наконец-то, Блисс освободилась от школы и пошла домой. Она зашла в квартиру и обнаружила упавшего Форсайта за кухонным столом, окруженного пустыми бутылками от алкоголя, и ошеломленно выглядившуюженщину на драпированной кушетке. Обычно он был более осторожнен со своими фамильярами, а Блисс отвела глаза.

Он вскочил, когда она пришла, посмотрел смертвенно-бледным лицом. Он смотрел на нее со страхом.

"Что случилось?" Спросила она. "Что произошло?"

Как только она заговорила, смотритель успокоился. "Ах, это только ты," все, что он сказал. Потом он налил себе пинту виски в пивной стакан и выпил залпом. Для вампира, он был под воздействием алкоголя. Bliss посмотрела на него, затем поднялась в свою комнату и закрыла дверь. Она должна сделать домашнее задание.

Глава 40

Шайлер

Джек был прав. Когда Шайлер и Оливер вернулись в Нью-Йорк, в аропорту JFK не было ожидающих Венаторов, чтобы арестовать их. Однако, ни один из них не собирался довериться членам Конклава в близжайшее время. План состоял в том, чтобы держать возвращение Шайлер в тайне, пока Оливер будет заверять Конклав о том, что Шайлер оставила его, поэтому он смог вернутся к своей семье. Надеемся, что Старейшие поверят ему на слово, вместо того, чтобы передать его Венаторам для выявления правды. Это был риск, на который они должны были пойти, но Оливер был уверен, что он сможет доказать правдивость своей истории.

Оливер не очень сильно жаловал их идею об отчуждении, но Шайлер убедила его, что это единственный способ для обеспечения их свободы в Нью-Йорке.

Аэропорт Кеннеди, как обычно был в хаотичном беспорядке, так он вывел их через шумный терминал, ища автобус, который довезет их до метро.

"Добро пожаловать домой." зевнул Оливер и почесал свою щетину.

Это был 20-ти часовой полет из Сиднея. Было совсем не забавно на маленьком сидении в эконом классе. Они сиделе посереди пятиместного кресла, между парочкой, проводящей медовый месяц, которая шумно целовалась весь полет, и группой туристов справа, которые заигрывали с бортпроводницами, прыгающими с их заказанными коктейлями.

Оказавшись на улице терминала, Шайлер глубоко вдохнула и улыбнулась. Они приехали в середине сентября, и погода была еще мягкая, только слабый оттенок холода воздухе. Осень была ее любимым временем года. Шум города, водители лимузинов, разыскивающие своих пассажиров, длинная линия желтых такси и их диспетчеры лающие на всех, чтобы поторапливались. Было очень приятно вернуться.

Они зарегестрировались в неописуемой гостинице на шоссе Вест Сайд, в одном из тех огромных учреждений, которое было заполнено утомленными бизнес-туристами. Комната выглядела, как освещенная шахта, и с шумным кондиционером. Тем не менее, Шайлер впервый спала спокойно за месяцы.

На следующее утро, Оливер отрапортовал Конкславу свою историю, полностью отдавая свою жизнь сообществу Голубой Крови. Как он и предпологал, как только Конклав получила намек на то, что действительно предлагал (деньги), больше не было никаких вопросов.

Позже, вернувшись в их гостиницу, он сказал Шайлер, что стражи даже не выглядят озабоченными ее исчезновением, или предписанием любых дисциплинарных мер. То, что случилось в Париже, изменило игру. Это вынудило Конклав пересмотреть свои действия относительно возвращения Левиафана. С этим делом, у них появилось намного больше проблем, и она больше их не заботила. Или, так это выглядело.

"Тогда, ты готова идти?" спросил он. Он договорился для нее о встрече в клинике доктора Пат. Патрисия Хазард пользовалась наибольшим доверием у Конклава и также, получилось так, что она еще и тетя Оливер. "Чем занималась, во время моего отсутствия?"