Артур Дойл - Маракотова бездна. Страна туманов (сборник)

– Я ведь предупреждал, что происходящее покажется вам забавным.

– Вы полагаете, что я исказил факты?

– Положив руку на сердце, мистер Мэлоун, я считаю, что вы и юная леди, которая была с вами, оказали нам неоценимую услугу. Конечно, вы ничего не знаете о спиритуализме, потому кое-что показалось вам необычным. Но подумайте, что необычного в том, что люди, которые покинули землю, пытаются найти способ передать несколько слов своим близким.

– Эти слова иногда настолько глупы…

– Конечно, умирают ведь не только умные. Тупицы не становятся умнее даже на том свете. Кроме того, кто знает, что хочет услышать убитый горем человек. Вчера миссис Деббс встречалась со священником, который недавно потерял дочь. Миссис Деббс передала несколько посланий от умершей. Девушка сообщила, что счастлива и что только горе отца ранит ее. «Все это ни к чему, – заявил священник. – Любой может сказать это. Я не узнаю своей девочки». Тогда девушка попросила отца никогда не носить стоячий воротничок с цветными рубашками. Совершенно тривиальная фраза заставила беднягу разрыдаться. «Это она, – всхлипывал он. – Она всегда ссорилась со мной из-за воротничков». Очень часто такие вот ничего не значащие мелочи дороже нам всего на свете, мистер Мэлоун.

Мэлоун покачал головой:

– Любой сможет догадаться, что стоячий воротничок, который носят священники, не подходит к цветной рубашке.

Мистер Болсовер рассмеялся:

– Вы, оказывается, твердый орешек. Я сам был таким когда-то, поэтому не могу осуждать вас. Так как я знаю, что вы человек занятой, то перейду сразу к делу. Во-первых, хочу заявить, что все здравомыслящие члены общины довольны вашей статьей. Мистер Альджернон Мэйли написал, что статья сослужит нашему делу хорошую службу. А его мнение дорогого стоит.

– Мэйли? Адвокат?

– Мэйли религиозный деятель и реформатор. Именно так он войдет в историю.

– Отлично. А что во-вторых?

– Ничего более, кроме того что мы готовы оказать посильную помощь вам и вашей юной подруге, если вы захотите углубиться в предмет. Речь идет именно о вашем личном интересе, хотя, конечно, мы не станем противиться излишней публичности и рекламе. У меня дома проводят сеансы, на которых демонстрируют различного рода психологические феномены. У нас нет профессионального медиума. Если вы желаете посетить…

– Ничего не желал бы более.

– Тогда приходите, приходите вдвоем. Я не очень люблю посторонних, поэтому предпочитаю проводить сеансы за плотно закрытыми дверьми. Почему я должен терпеть оскорбительные намеки, расставленные ловушки и нелепые подозрения в своем доме? Кажется, что некоторые лишены обычных человеческих чувств. Но вы обладаете завидным здравым рассудком. Ничего другого нам и не требуется.

– Но я не верю. Не станет ли это препятствием?

– Нет, ни в коей мере. Пока вы искренни и ни во что не вмешиваетесь, ваше присутствие не обременительно. Духи, покинувшие телесную оболочку, более терпимы, чем те, которые находятся под телесной защитой. Старайтесь быть дружелюбным и приветливым, как в любой другой компании.

– Приложу все усилия. Обещаю.

– Иногда они могут обидеть, – продолжил мистер Болсовер. – Не следует забывать об осторожности. Духам запрещено причинять вред людям, но они не всегда следуют правилам. Люди ведь тоже иногда делают то, что запрещено, а духи очень похожи на людей. Вы помните, как корреспонденту «Таймс» на спиритическом сеансе у братьев Давенпорт упал на голову тамбурин{84} и разбил ее в кровь? Очень жаль, но это иногда случается. Еще один случай произошел совсем недавно. На спиритический сеанс пришел ростовщик. Один из его должников, доведенный до самоубийства жадностью ростовщика, вселился в медиума и схватил ростовщика за глотку. Еще немного, и разъяренное привидение сломало бы бедняге шею. Мне пора, мистер Мэлоун. Мы собираемся раз в неделю и занимаемся в течение четырех часов без перерыва. Приходите в четверг, к восьми. Если вы предупредите о приходе заранее, то я смогу организовать вам встречу с мистером Мэйли. Он ответит на все ваши вопросы гораздо лучше меня. До свидания. – И мистер Болсовер исчез за дверью.

Увиденное во время сеанса произвело на Мэлоуна и Энид гораздо большее впечатление, чем они могли себе в этом признаться. Будучи разумными людьми, журналисты сошлись на том, что сначала следует попытаться объяснить феномен с научной точки зрения и лишь затем признавать вмешательство сверхъестественных сил. Оба преклонялись перед могучим интеллектом Челленджера и испытали на себе сильное влияние его идей. Однако Мэлоун во время спора вынужден был признать, что мнение умного человека, который ничего не знает о предмете, значит для него меньше, чем мнение человека с улицы, присутствовавшего на сеансе.

Нередко жаркие споры разгорались между Мэлоуном и Марвином, издателем газеты «Рассвет», которая специализировалась на различных течениях в оккультизме. Излюбленными темами публикаций в газете являлись: розенкрейцеры{85}, загадочные находки в древних пирамидах, а также статьи, в которых утверждалось, что светловолосые англосаксы произошли от евреев. Энергичный коротышка Марвин обладал чрезвычайно цепким умом и мог бы добиться невероятных успехов в журналистике, если бы не ценил истину превыше всего. Так как Мэлоун выказывал искреннюю заинтересованность, Марвин с готовностью делился с ним своими обширными знаниями. Официантам в Литературном клубе стоило немалых усилий заставить увлеченных собеседников покинуть угловой столик у окна, за которым они обедали. Поглядывая вниз, на длинную изогнутую линию набережной, на величественную реку с частоколом мостов, журналисты неспешно пили кофе, курили сигареты и обсуждали различные аспекты увлекательного явления, которое раскрыло перед Мэлоуном новые, незнакомые горизонты.

Одна из реплик Марвина вызвала сильнейшее раздражение Мэлоуна. Мэлоун, как все ирландцы, отличался невероятным свободолюбием. Он расценил предостережение как давление на себя в самом худшем, невыносимом проявлении.

– Вы собираетесь посетить один из домашних сеансов Болсовера, – сказал Марвин. – О них много говорят, но лишь некоторым удалось увидеть, что там происходит на самом деле. Можете считать себя в какой-то мере избранным. Вы, кажется, произвели впечатление на Болсовера.

– Он посчитал, что я написал правдивую статью.

– Думаю, что в море серости, безвкусицы и лжи, которые агрессивно воздействуют на общественное сознание, в вашей статье есть гармония и здравый смысл.

Мэлоун протестующе взмахнул сигаретой.

– Сеансы Болсовера и другие подобные мероприятия не являются образцом настоящего спиритизма. Я бы сравнил их с грубым фундаментом, который поддерживает величественное здание. К сожалению, о фундаменте немедленно забываешь, вселившись во дворец. Всегда хочется иметь дело с более высокими материями. Вы можете подумать, что вершиной сверхъестественного являются физические феномены, такие как призраки или дома с привидениями. Конечно, физические проявления важны, они привлекают внимание и побуждают исследователя продвигаться дальше в познании неведомого. Но если я однажды увижу их, то не сдвинусь с места, чтобы взглянуть еще. А вот ради послания из более высоких сфер я готов обойти вокруг света.