Готика плоти (ЛП) - Ли Эдвард
- Слушайте. Это голоса, которые были уловлены в одной из гостиных.
Уэстмор приложил ухо к динамику. Сначала он не услышал ничего, кроме мертвого воздуха. Затем...
Скрипучий голос издалека, женский:
- Смотри.
Другая женщина:
- Кто они?
Несколько секунд тишины, затем мужской голос:
- Я хочу кого-нибудь порезать.
Уэстмор потрогал подбородок.
"Интересно".
- Вот один в коридоре на лестничной клетке, ведущей к лестнице на первый этаж.
Уэстмор внимательно слушал, завороженный. Он услышал слабые удары, как будто кто-то шатаясь шел.
- Где мой нож? - спросил мужчина.
Женщина:
- Я думаю, ты оставил его в ведре с кровью.
- Где Джаз?
- Он будет рубить головы, когда закончит трахаться...
Уэстмор отступил от динамика.
- Когда они были записаны?
Он также вспомнил имя из своего шокирующего разговора с Карен. Джаз. Один из порно-парней Хилдрета.
- У меня их около дюжины только с сегодняшнего дня, - сказал Нивыск. - Вам не нужно слышать их все, но вы поняли идею. О, и я знаю, о чем вы думаете. Записи - довольно слабое доказательство присутствия призрака.
- Вот что я думаю. Это можно легко создать или инсценировать.
- Конечно, можно. Но мы больше не ищем доказательств; мы уверены, что дом заряжен. С нашей точки зрения, эти сообщения служат источником информации. Неважно, верите ли вы в это. Мы верим, поэтому действуем практически.
Конечно. Уэстмор был здесь аутсайдером.
- Но я также признаю, что если эти записи настоящие - это большое дело.
- С вашей точки зрения, да. Вы никогда ничего подобного раньше не испытывали. Но с точки зрения экстрасенса или техника, такого как я, мы слышали подобные вещи миллион раз. Мы совсем не удивлены.
- Так какое отношение это имеет к тому, что вы боитесь войти в Алую комнату?
Нивыск нажал на другой файл.
- Радуйся ему, радуйся тому, что ждет, - прошептал тонкий голосок после некоторого молчания. - Радуйся и возьмись за руки с нами...
Голос звучал мужским, с явным ближневосточным акцентом.
- Как это место, моя любовь никогда не умирает. Я люблю тебя.
Уэстмор наклонился ближе.
- Я жду тебя, Александр. Не заставляй меня ждать слишком долго.
- Кто такой Александр? - спросил Уэстмор.
- Я, - сказал Нивыск.
Уэстмор уставился на него.
- А голос принадлежит двадцатилетнему курду-экзорцисту по имени Саид. Я влюбился в него, так сказать, в Ираке, двадцать лет назад.
- Вы что, э-э-э, вы...
- Я гей, если хотите. Я не верю, что у Бога с этим проблемы, но у Католической церкви они определенно есть, поэтому я давно отказался от сана священника. Но до сих пор я не нарушил обет безбрачия.
Это был ошеломляющий факт.
- У каждого в этом доме есть секрет, мистер Уэстмор. Я подозреваю, что у вас тоже. В любом случае, молодой человек на той записи из Алой комнаты был мертв с того дня, как я его встретил. Я должен был увидеть его позже в тот день, но не увидел в последнюю минуту, полагаю, из-за морального нежелания. Его убили грабители, которые ждали меня в переулке недалеко от того, что когда-то было рыночной площадью древнего города Ниневия.
"Господи", - подумал Уэстмор.
Нивыск вывел его.
- Вам нет смысла оставаться здесь, все записи похожи, если не сказать мрачны. Завтра я заставлю ионные датчики работать. Уверен, вы будете очарованы результатами.
Уэстмор поверил ему на слово. Он скоро ляжет спать, и ему не нужны были эти голоса в голове.
- Позвольте мне проверить слесаря, пока мы здесь, - сказал он, пытаясь отвлечься.
"Секреты", - подумал он.
Да, он предполагал, что здесь полно всяких секретов.
В офисе не было никаких признаков Вэнни.
"Интересно, где она".
Сейф в стене оставался закрытым.
- Где этот сейф? - спросил Нивыск. - Я его даже не видел.
Уэстмор указал.
- Слышали о секрете? Он был спрятан за двумя картинами и шкафом.
Нивыск посмотрел на две рамы, прислоненные к стене, и взял гравюру.
- О, это очень интересно.
- Что?
- Похоже, это оригинальная работа немецкого гравера по имени Штеттин Альбрехт. Он был известен тем, что увлекался оккультизмом и делал гравюры на заказ для богатых сатанинских обществ.
- Почему он настолько важен, что Хилдрет спрятал его фотографию?
- Никто не знает, насколько Альбрехт был настоящим, но совершенно точно, что его покровители не были настоящими, не были настоящими сатанистами, иными словами. Праздные и очень развратные богачи, которые просто делали вид, что "сатанинская" оргия была интереснее обычных оргий. Эти общества просто искали альтернативное оправдание для секса, притворяясь, что их поклонение Сатане было их подпольной революцией, их восстанием против очень деспотичной Церкви. Поэтому Альбрехт был нанят этими людьми, чтобы нарисовать портреты Люцифера и других демонов. Если это оригинал, то он может стоить шесть цифр.
Уэстмор покачал головой, глядя на гравюру.
- Я не знаю по гравюрам, но мне она не кажется такой уж хорошей.
- Нет, Альбрехт не был известен каким-либо большим мастерством или талантом, он был по сути халтурщиком с жестяными пластинами и резцом. Состояние и возраст произведения - вот что оправдывает высокую цену продажи. Но... - глаза Нивыска устремились на гравюру. - Я сомневаюсь, что ее ценность для коллекционера была причиной того, что Хилдрет купил ее.
- Что тогда?
- Чтобы вызывать страх.
- Я не понимаю.
- Посмотрите на гравюру внутри гравюры, - Нивыск указал большим пальцем.
- Похоже на монстра, - сказал Уэстмор.
- Не монстр, а демон, и это, похоже, единственное художественное его изображение. Альбрехта обычно нанимали, чтобы он изображал более известных демонов, таких как Асмодей, Ваал и тому подобное. Так же, как художники на ярмарках рисуют портреты известных бейсболистов. Они не часто делают третьесортных, не так ли? Я имею в виду этого демона. Гораздо более неясно в сферах оккультизма.
Теперь он указал на подпись: Я ЕСТЬ, КАК Я СМЕЮ ПРЕДСТАВИТЬ ОБЛИК МОЕГО ВИДЕНИЯ: БЕЛАРИЙ.
- БЕЛАРИЙ? - Уэстмор вспомнил старые уроки литературы. - Это имя мне теперь знакомо, когда я о нем думаю. Персонаж Шекспира, да? Цимбелин?
- Боюсь, этот Беларий совсем не похож на влюбчивого военачальника Шекспира. Беларий был первым слугой Люцифера в Аду, и, согласно справочникам, Люцифер вознаградил Белария за его преданность. Он был сделан Сексусом Кинингом, что на очень древнеанглийском означает что-то вроде Владыки похоти, Магната секса, что-то в этом роде. Если Люцифер - Князь тьмы, то Беларий - Князь похоти.
Нивыск поставил рамку обратно, угрюмо. Его глаза расширились от какого-то понимающего страха.
- Что сейчас не так? - спросил Уэстмор, раздраженный внезапной загадочностью мужчины.
Для него демон был демоном. Как римские боги и другие природные символы мифологии.
- Следуйте за мной.
Нивыск отвел его обратно в комнату связи. Он нажал на другой голосовой файл.
- Это из комнаты, где обезглавливали проституток.
Уэстмор слышал только едва различимый гул, словно слушал пустую кассету с включенным на полную громкость звуком.
Затем он услышал это, одну группу тяжелых слогов через щебечущий, субоктавный голос:
- БЕЛАРИЙ...
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- Назови, - сказала Диана.
- Орел, - ответила Джессика.
Она знала, что ей повезет. Она поймала монету и нахмурилась.
"Решка. Я проиграла".
Диана была достаточно вежлива, чтобы не рассмеяться вслух.
- Не повезло тебе, сестренка. Вот что мы получаем за то, что бросили школу.
- Да.
- Тебе придется мыть "Мешок"!
Так они прозвали Фэй Маллинз. "Мешок". Потому что она так выглядела.
Диана только что закончила смену.
- По крайней мере, сегодня она не вела себя как сумасшедшая. Не издала ни звука всю ночь. На этот раз проликсин сильно ударил по ней.
