Упырь - Брайан Кин
Тимми кивнул, чувствуя тошноту в животе. Он представил, как Кэрол Кайзер делает то, что описывал Даг, и тут же пожалел, что сделал это.
- Она всегда заставляла меня обещать не рассказывать. Говорила, что это наш секрет, что никто другой не поймет, и что если я кому-нибудь расскажу, мой отец может никогда не вернуться, или что они заберут ее у меня тоже.
- И что ты сделал?
- Что я мог сделать? Я ничего не делал. Я просто лежал там и... принимал это.
- Господи.
- Когда все закончилось, иногда она возвращалась в свою комнату или выходила в гостиную. Несколько раз она теряла сознание. Прямо там, в моей постели. Вот как она была пьяна. Пару раз она называла меня по имени моего отца, а один раз - по имени кого-то другого.
- Кого?
- Кто-то, кого я не знаю. Какой-то парень. Гарри. Кто знает? Может, это был ее старый парень, а может, она изменила моему отцу.
А может, - подумал Тимми, - это был другой ребенок. Такой же, как ты, Даг. В конце концов, она была школьной медсестрой в частной школе для мальчиков.
Даг поднялся на ноги и достал салфетку из коробки на комоде Тимми. Он высморкался, потом снова сел. Его руки размяли скомканную ткань, скатывая ее, затем сворачивая в шарик и снова скатывая.
- Несколько раз, - продолжал он, - она говорила, что я должен чаще приглашать вас на ночь. Тебя и Барри. Сказала, что если я смогу убедить тебя, и ты пообещаешь не рассказывать, то она позволит вам делать с ней то же самое. Позволит вам трогать ее, и... всякое такое. Я никогда не говорил вам, ребята, потому что боялся, что вы можете кому-то рассказать, или что вы можете...
Он сделал паузу и покачал головой.
- Что именно, Даг?
- Ничего.
- Да ладно, чувак. Ты можешь рассказать мне. Ты мне уже столько рассказал.
- И я не должен был. Ты никому не можешь рассказать, Тимми. Ни единой душе.
- Я не собираюсь ничего говорить. Ты думал, что мы с Барри сможем что?
- Обещаешь, что не будешь злиться?
- Конечно. Обещаю.
- Ты должен поклясться в этом, Тимми. Ты должен перекрестить свое сердце и надеяться умереть.
Несмотря на травмирующее признание друга, Тимми усмехнулся.
- И воткнуть иголку в глаз, пока я буду это делать? Да ладно, Даг. Мы что, снова на уроке миссис Триммер в четвертом классе? Я уже клянусь. Kрещу сердце... и надеюсь умереть.
Даг облизал губы, нервничая.
- Я... я боялся, что вы, ребята, можете это сделать.
- О, чувак! Ты думал, что мы "сделаем" твою маму? Чувак, это больная тема.
- Потише, - Даг протянул руку и зажал потной ладонью рот Тимми. - Ты разбудишь своих родителей.
Он убрал руку и приложил палец к губам в качестве напоминания. За окном в небе сверкнула голубая молния, и на короткое мгновение стало светло.
- Извини, - сказал Тимми. - Но чувак... чувак, я имею в виду... как ты мог подумать что-то подобное о нас? Мы бы никогда так с тобой не поступили. Это отвратительно. Это было бы все равно, что поступить с той цыпочкой Джейн Фондой, которую мистер Мессинджер в газетном киоске считает такой сексуальной. Да, возможно, лет тридцать назад она была такой. Отвратительно! Твоя мама такая... старая. И она твоя мама, ради всего святого.
- Я знаю, я знаю, - прошептал Даг, устыдившись. - Но я... ревновал, наверное. Я знаю, что это звучит странно, я имею в виду, что она делала со мной. Но, несмотря на все это, она все еще моя мать. Я все еще хочу, чтобы она любила меня. Просто не так. Я подумал, что если вы, ребята, сделаете это с ней, она может больше не любить меня.
Он снова начал плакать. Тимми сидел в ошеломлении, в молчаливом неверии и отчаянии.
Было слово для того, что Даг был вынужден делать со своей матерью, и это слово было "инцест".
Тимми читал об этом. Это было отвратительно. Но как бы это ни было плохо и неправильно, какая-то часть Дага все еще любила свою мать. Он больше переживал о том, что она его бросит, чем о тех мерзких вещах, которые она с ним делала.
- Это было здорово, - сказал Даг. - Быть здесь сегодня вечером, с твоей мамой и твоим папой. Есть гамбургеры, играть в игры и смотреть фильмы - это было так реально. Это было похоже на то, что должна чувствовать обычная семья, понимаешь? Я бы хотел, чтобы у меня было так.
Тимми кивнул.
- Ты счастливый парень, Тимми. Я знаю, что ты все еще грустишь о своем дедушке, и я знаю, что ты иногда споришь с родителями, но ты даже не представляешь, как тебе хорошо. Ты должен быть благодарен, парень.
- Я благодарен, - сказал Тимми. - Поверь мне, я благодарен.
- Я не хочу завтра идти домой. Я бы хотел остаться здесь.
- Ну, смотри. Когда мы встанем утром, давай поговорим об этом с моими родителями. Может быть, мы сможем...
- Нет!
Крик Дага затерялся под раскатами грома, но оба они все равно остановились, прислушиваясь, не разбудил ли он родителей Тимми.
- Нет, - снова сказал Даг, на этот раз шепотом. - Ты обещал, что никому не скажешь. Ты не можешь. Никто больше не должен знать. Даже Барри.
Тимми чувствовал себя разорванным. С одной стороны, он хотел рассказать родителям. Это
