Джозеф Дилейни - Я - Грималкин (др.перевод) (ЛП)

- Есть еще одна причина уходить, - продолжала я, - кретч сейчас ослеплен. Я считаю, что он сможет исцелить себя, но это займет время. Поэтому мы должны немедленно отправиться в путь, и увеличить расстояние между нами.

- Но куда нам идти? – спросила Торн, казалось, она была близка к отчаянью. – Должны ли мы убегать вечно? Уилл первый мальчик, который мне когда-либо понравился. Мне кажется, не правильно расставаться в гневе. Может мне попытаться поговорить с ним, когда он немного успокоится.

- Ты лишь потратишь время, Торн. Для нас обеих не безопасно задерживаться здесь хоть на минуту дольше. И как только мы благополучно покинем замок, мы должны разделиться - я так думаю, - наших врагов слишком много, и они никогда не сдадутся. В конце концов, они поймают меня и убьют. Но почему ты тоже должна погибнуть? Клану нужна хорошая убийца, чтобы заменить меня. Ты единственная, кто этого достоин, дитя.

Торн отрицательно покачала головой.

- Нет, я не оставлю тебя. Если ты погибнешь – я стану хранительницей головы. Разве это не то, на что ты надеялась?

Я кивнула, понимая, что она решилась. Я приготовилась к тому, чтобы снять кожаный мешок, и почувствовала опасность, но было уже слишком поздно. Дверь открылась, и в комнату вошли четыре лучника, держа луки наготове. Позади них было еще четверо вооруженных мужчин и священник, отец Хьюитт.

- Сложите свое оружие, или умрете здесь! – приказал он.

Он был крупным мужчиной с широкими плечами и румяным цветом лица. Физически, он был похож, скорее, на фермера, чем на священника, но черная сутана, которую он носил, была новой, с блестящими серебряными пуговицами, а ботинки были пошиты из натуральной тонкой кожи.

Вдруг в уголках моих глаз появились вспышки, предупреждение, что слабость скоро одолеет меня. Я должна была вывести нас из замка как можно быстрее.

- Это такой способ разговаривать со своими союзниками, которые совсем недавно сражались на вашей стороне? – спросила я.

- Сэр Гилберт только что умер и сейчас я устанавливаю правила. Никаких союзов с ведьмами! Ведьмы должны умирать в муках! – закричал он.

- Итак, если мы сложим оружие, мы умрем позже?  Что же это за выбор? Я скорее умру здесь, и я скажу тебе так – не все из вас выживут. Я Грималкин, и я уже выбрала тех, кого убью.

- Сдайтесь нам сейчас, - сказал священник, его голос вдруг стал более мягким и приемлемым, - и вы получите честное судебное разбирательство от Святой Церкви.

Мерцание у меня в глазах начало усиливаться. Я должна действовать сейчас, если мы хотим сбежать.

- Слышала я о таких «честных судах», - с насмешкой сказала я. - Что вы будете делать? Давить наши тела камнями или топить нас в ближайшем глубоком пруду? Вот мой ответ!

При этом я достала два ножа и указала ими на священника. Но он мрачно улыбнулся и выглядел уверенным.

Он сказал лишь одно слово:

- Огонь!

Четыре лучника нацелились на нас и выпустили стрелы.

Глава 17. Страшный позор

Моя скорость в бою добыта не с помощью темной магии; это магия моего естества, то, кем я являюсь. Я Грималкин.

Ведьма-убийца должна быть быстрой. У меня есть скорость. Но будет ли она эффективной против лучников, которые так близко? А как быть с Торн, чья полная сила раскроется только через несколько лет?

В то время как эти бесполезные мысли кружились у меня в голове, мои конечности начали действовать инстинктивно.

Я тренировала свое тело, оно стало моим оружием: все сухожилия, мышцы и кости действуют как одно целое; в таких ситуациях им не нужны команды, которые отдает мозг.

Думать – слишком медленно.

Я прыгнула вперед, наклонившись на бок. Я остановила свое сердце. С помощью клинка, зажатого в левой руке, я отбила первую стрелу в сторону. Казалось, время шло очень медленно. Я подумала про Тома Уорда, который умеет замедлять время, и засмеялась. Ведьма-убийца тоже может это делать – но по-другому. Убийца движется настолько быстро, что складывается впечатление, словно другие замедляются.

Это не темная магия; это магия моего естества; магия того, кем я являюсь?; магия моих интенсивных тренировок. Я Грималкин!

Я существую «сейчас» и сею смерть.

Я отразила ещё одну стрелу и посмотрела вправо. Движения Торн были зеркальным отражением моих. Мы расходились, сходились и снова разделялись, как потоки воды, бегущей через острые камни. Я хорошо ее обучила и не могла желать для себя лучшего ученика. Когда я умру, она заменит меня. Ни один другой из Малкинов не сможет противостоять ей в бою.

Теперь я среди своих врагов и начинаю резать их. Один из лучников вскрикнул и упал замертво. Мне придётся забыть, что совсем недавно я сражалась рядом с этими людьми. Мы подошли к ним настолько близко, что они уже не могли использовать свои луки. Ситуация изменилась. Или наша жизнь или их. Они тоже это знают. Таковы правила боя. Или убиваешь ты, или умираешь от рук противника. Значит, мне придётся убивать. Я убивала снова и снова, и крики умирающих казались такими далекими.

Я позволила сердцу биться; кровь заструилась по артериям.

Я кружилась, резала, поворачивалась и снова атаковала. Кровь моих врагов была повсюду; в течение нескольких секунд я доберусь до священника. После того, как он умрёт, мы отправимся к воротам. У нас может получиться, у нас есть шанс. Мы можем убежать.

Но затем, слишком рано, мое дыхание застряло в горле, и грудь прорезала острая боль.Слабость быстро поставила меня на колени. Это яд кретча. Я пыталась с ним справиться, но мир погружался во тьму .

Это смерть?

Моя последняя мысль была о Торн. Она так молода, и теперь она тоже умрет. Я почувствовала мимолетное сожаление о том, что навлекла на нее опасность. Затем наступила темнота, и я забыла все.

*

Но я не умерла тогда. Я проснулась в темноте с привкусом крови во рту. Я была надежно связана.

Железные кандалы сковали мои руки и ноги вместе; прикосновения к металлу были болезненными, и я чувствовала, как железо жжет мою кожу. Я лежала на спине напротив влажной стены. Я хотела повернуться налево, но смогла это сделать лишь наполовину. Другие цепи, тянувшиеся от моих ног к железному кольцу в каменном полу, ограничивали мои движения.

Тем не менее, мне удалось сесть и придвинуться спиной к стене. Несмотря на кромешную тьму, я могла хорошо видеть даже в самых темных уголках подземелья благодаря ведьмовскому зрению. Воздух был пропитан смертью. За многие годы здесь умерли десятки людей, или даже больше. Сэр Гилберт казался добрым человеком, но очевидно, что и он заключал людей в подземелья. Некоторые из них закончили в этой тюрьме свои дни. Какие они совершили преступления? Я задумалась над этим.