Прогулка в одиночестве - Бентли Литтл
Хлопнула входная дверь. Она отключила разбрызгиватель и подняла глаза, ожидая увидеть Дэвида, но вместо него увидела Дженни, вприпрыжку пересекающую лужайку.
Девочка остановилась и посмотрела на нее.
- Пойду поиграю у мистера Голта. Папа мне разрешил.
Тон ее голоса не был "на-на-на-на́на-нана́", и она не высовывала язык в знак неповиновения, но результат был тот же. Мэрилин в ярости наблюдала, как ее дочь подбежала к соседскому дому и взлетела по ступенькам на крыльцо Голтов. Перед ней встала дилемма - пойти за Дженни или вернуться и устроить разнос Дэвиду. Подумав минуту, она все-таки решила, что будет более эффективнее позвать Дэвида и пусть он послушает, что происходит в соседском доме. Миссис Голт была дома - Мэрилин слышала голос старухи - и она была совершенно уверена, что старик не сделает ничего по-настоящему плохого, пока его жена рядом.
Она вернулась домой.
- Дэвид!
Он вскочил с кресла еще до того, как она влетела в гостиную, с озадаченным выражением на лице, явно встревоженный злостью и резкостью в ее голосе.
Мэрилин не дала ему даже рте раскрыть.
- Ты говорил Дженни, что она может поиграть у мистера Голта?
Дэвид нахмурился.
- О чем ты?
- Ты говорил ей, что она может пойти к соседям поиграть?
- Ничего я ей не говорил! Не понимаю, о чем вообще речь!
Страх проскользнул в ее сердце сквозь щель в злости.
- Только что Дженни пошла к соседям и сказала мне, что ты разрешил ей к ним сходить.
- Ничего она у меня не спрашивала. Сказала, что ее мультфильм закончился, и я могу смотреть все, что захочу. Я и включил бейсбол. Думал, она в своей комнате.
Мэрилин развернулась, выскочила из дома и побежала через передний двор. Дэвид бегом последовал за ней.
Из открытого окна Голтов доносились звуки этой чертовой музыки Смурфиков.
И голоса.
- Член, - сказал мистер Голт.
Дженни рассмеялась.
- Большой член!
Мэрилин остановилась и повернулась к Дэвиду.
- И что ты об этом думаешь?
- Скорее всего, это имя какого-нибудь персонажа из шоу, которое они смотрят.
- На сколько хочешь поспорим, когда мы туда войдем, там не будет ни одного персонажа по имени "Дик"![19]
- Дженни! - крикнул Дэвид.
Она подбежала к окну и посмотрела на них сверху вниз.
- Привет!
- Выходи оттуда. Сейчас же.
Она нахмурилась.
- Но папочка, мы же...
- Быстро, - сказал он ей.
Она неохотно отошла от окна, и они услышали, как Дженни прощается.
- Мы знаем Голта уже девять лет, - сказал Дэвид. - Это на два года дольше, чем у нас Дженни.
- Но что мы на самом деле знаем о нем? Говорим ‘привет’ и ‘пока’, обсуждаем погоду, и на этом все. Он может закапывать трупы на заднем дворе, откуда нам знать.
- Мэрилин!
- А что? Давая интервью, соседи серийных убийц и растлителей малолетних обычно рассказывают, какими они были милыми и приятными людьми, и как они потом были шокированы и удивлены, узнав правду.
- И все же я думаю, Голт нормальный.., скорее всего.
Она спокойно посмотрела на него.
- Ты готов рискнуть?
Дэвид медленно покачал головой.
- Нет, - признался он.
- Давай просто сделаем так, чтобы Дженни держалась от него подальше.
Они посмотрели в сторону крыльца Голтов. Как раз в этот момент их дочь наконец-то выскочила из соседского дома. Она улыбалась, подбегая к ним, на ее лице не было и следа вины, никаких признаков того, что она сделала что-то плохое.
- Дженни, - строго сказал Дэвид. - Ты солгала своей матери.
- И у тебя большие проблемы, - сказала Мэрилин.
Дженни, нахмурившись, посмотрела на нее. - Сука, - она ласково повернулась к отцу. - Так называют собаку женского пола. Это не плохое слово.
Мэрилин и Дэвид переглянулись.
Не дожидаясь продолжения разговора, Дженни вбежала в дом.
Мэрилин хотела сопротивляться, но с этим аргументом ничего не могла поделать.
- Я же тебе говорила.
Дэвид устало кивнул.
Громкость телевизора внезапно увеличилась, и послышалась гиперактивная скороговорка спортивного комментатора на фоне рева толпы.
- Сиськи! - объявила Дженни, ее голос доносился через открытое окно. - Большие гигантские сиськи!
* * * *
После этого они держались подальше от Голтов. Конечно, тяжело жить рядом друг с другом и не иметь никаких контактов, тем более, что когда-то они были так дружны, но злость не утихала, и каждый раз, когда Мэрилин смотрела на соседский дом, ей хотелось сжечь его дотла. Они обсуждали обращение в полицию, расклеивание листовок по району, но Дэвид убедил ее, что фактически мистер Голт не сделал ничего противозаконного. В общем, они морально страдали. Мэрилин взяла за правило задергивать шторы на окнах, обращенных к соседскому дому, чтобы им не приходилось смотреть на ненавистных Голтов. Каждый раз, когда Дженни играла на улице, они оба старались внимательно следить за ней и контролировать ее. В то же время, вынужденное отдаление от мистера Голта, казалось, пошло Дженни на пользу.
Плохие слова исчезли из ее лексикона, неуправляемое поведение, скрытность - раньше Мэрилин это чувствовала в ней, - казалось, тоже исчезли.
Но примерно через месяц, когда Дженни играла во дворе перед домом со своей подругой Жасмин, а Мэрилин наблюдала за ними через окно, она увидела, как мистер Голт выкатил свое инвалидное кресло на тротуар, и Дженни подбежала к нему. Похоже, у него в руке был конверт, какое-то письмо, и он хотел отдать его ей. Мэрилин крикнула “Дженни!” своим самым строгим голосом и выбежала из дома. Подбежав к тротуару, она схватила дочь за руку.
- Иди домой!
- Но...
- Иди в дом!
Дженни побежала домой, чуть ли не в слезах, растерянная Жасмин последовала за ней, а Мэрилин повернулась лицом к старику на тротуаре.
- Вы больше не должны разговаривать с моей дочерью, это понятно? Если вы хотя бы посмотрите в ее сторону, я отправлю вас в тюрьму, и глазом моргнуть не успеете.
Он развернул свое кресло и стал уезжать от нее. Ей показалось, что она услышала, как он пробормотал слово “Манда”, но момент для разборок уже был упущен - он быстро удалялся, и она развернулась и направлялась обратно к себе на участок.
Она отправила Жасмин домой. Они с Дэвидом поговорили с Дженни
