Хизер Грэм - Смертельная жатва

Ровенна молча хмурила лоб.

— А где твоя машина? — спросил Джереми.

— В полицейском участке, а что?

— Какие у тебя планы на сегодня?

— Мы с Дэном собирались вернуться в музей и продолжить чтение.

— Хорошо. Оставайся там, пока я за тобой не приеду, ладно?

— Эй, ты обещала зайти к нам в магазин, — обиделась Ева.

— Да, я сначала зайду к вам, а потом — в музей. А ты куда отсюда, Джереми?

— У меня есть кое-какие дела, а еще нужно повидать Брэда.

Принесли суши. Ева, которая ранее жадно поглощала суп, глотала уже с трудом. Разговор не клеился. Дэниел попробовал его оживить.

— Слушайте, а мы ведь сидим в компании королевы.

— Ах да, верно, — улыбнулась Ева. — Ровенна — наша королева урожая в этом году.

— Что это значит? — недоумевал Джереми.

— На День благодарения у нас проводится парад, — стал объяснять Дэниел, — мы строим повозки, украшаем их и проезжаем на них по городу. Это иногда даже по телевидению показывают. Парад начинается…

— Да, парад начинается на кукурузном поле, — с неестественным оживлением закончила за него Ровенна. — Королева восседает на стоге сена, который везут четыре лошади. Парад предшествует сбору урожая. По крайней мере, раньше было так. Но в наши дни парад уже, в общем, утратил свое значение.

— Это языческая традиция, — прибавила Ева.

— Нисколько, — возразил Дэниел.

— Нет, языческая, — настаивала Ева. — Так язычники благодарили бога урожая. А богиня урожая — или королева — олицетворяла для них мать-землю, что одаряла людей от своих щедрот.

— Так было прежде, а сейчас это просто праздник, — примиряющим тоном произнесла Ровенна. — Местные фермеры и те, кто живет у дороги, выносят на улицу фрукты, горячий яблочный сидр, а вечером в одном из колледжей бывает ужин с танцами. Тебе понравится, Джереми.

Джереми смущенно улыбался, не будучи уверенным, что ему вообще нравится слово «урожай». Все, что с ним было связано, вызывало подозрения, будто несло ауру зла.

— А короля урожая выбирают? — спросил он.

— Да, его выбирают за ужином. Королева выбирает себе короля из своей свиты. Праздник удастся на славу, обещаю. Я состою в комитете устроителей.

— А я приглашен? — все сомневался Джереми.

— Разумеется. Приходят все, кто пожелает. — Ровенна улыбнулась, давая ему понять, что он был бы приглашен в любом случае.

Джереми взглянул на часы и поднялся:

— Я заеду за тобой в музей. А сейчас мне пора.

— Хорошо, — кивнула Ровенна.

Он нашел официантку, оплатил счет и вышел.

Он был уверен, что Джо позвонит, едва появится новая информация, так что он не чувствовал себя обязанным сидеть в городе. В его планы входило побеседовать с соседями Ровенны Макэлроями, владевшими полем, где нашли труп, а также разыскать Эрика Ролфа.

Но не успел он сделать и нескольких шагов, как его окликнули. Ровенна, нерешительно улыбаясь, догоняла его.

— Что случилось? — удивился Джереми и незаметно для себя схватил ее за плечи.

Она затрясла головой, улыбка ее стала шире, в глазах заплясали искры.

— Нет, ничего. Я хотела спросить, как ты себя чувствуешь. Ночью ты… беспокойно спал. А утром тебе пришлось ехать на вскрытие.

— Мне не впервые присутствовать на вскрытии, — ответил он.

— И все равно это, должно быть, ужасное зрелище.

— Еще какое. Убийство — это всегда ужасно. — Он крепче сжал ей плечи. Неизвестно почему, но он чувствовал, что его самого сжимает в своих тисках страх. — Пожалуйста, будь осторожна. Держись своих друзей, не выходи одна, когда стемнеет.

— Обещаю. — Она погладила его по щеке. — И ты тоже будь осторожен.

Он усмехнулся.

— Я всегда осторожен. И вооружен.

— А я ношу с собой перечный спрей и отлично умею им пользоваться.

— Ты, главное, не доводи до того, чтобы пришлось пускать его в дело, — попросил Джереми.

— Обещаю.

— А теперь иди — возвращайся к друзьям. Встретимся в музее.

Ровенна повернулась и пошла обратно в ресторан. А он, взглянув на часы, понял, что нужно спешить. Осенью в Новой Англии темнеет быстро, а он хотел многое успеть до наступления темноты.

Макэлрои могли подождать до завтра, но Эрик Ролф не мог. Джереми собирался найти его немедленно — человека, который недавно вернулся в город, который делал самые страшные на свете пугала и который теперь изготавливал изображения самого дьявола.

Глава 11

Ровенна стояла у дверей, провожая Джереми взглядом. Он и вправду не помнил, что было с ним ночью — как он стоял голый у кровати и разговаривал с невидимым собеседником. Хорошо, что он приедет за ней в музей и не придется возвращаться в его дом в одиночестве… Странно, но за него она боялась даже больше, чем за себя.

— Готова?

Это Ева и Дэн вышли за ней на улицу.

— Ты, я смотрю, никак не можешь распрощаться с милым дружком, — сказала Ева, чтобы нарочно поддразнить ее.

— Брось свои школьные шуточки. Давайте не будем забывать, что он приехал потому, что его попросили о помощи.

— А я не хочу об этом думать, — заявила Ева. — Я хочу наслаждаться осенью, радоваться жизни и быть счастливой. Если принимать каждую смерть близко к сердцу, то и спятить недолго. А что такого?

— Лучше покажи Ровенне маски в своем магазине, — предложил Дэн, — вот и порадуешься.

Ева смерила его ледяным взглядом, вздернула подбородок и поспешила прочь, унося коробку с суши для Адама. Друзья посмеялись и отправились следом.

Когда они вошли, зазвенели дверные колокольчики. Адам, занятый с покупателем, поднял голову, кивнул и снова отвернулся. Он как раз демонстрировал одну из масок Эрика.

— Идите сюда, — шепнула Ева, — я вам покажу остальные. — Рукой она манила их в глубину магазина.

Маски были вырезаны из дерева и отделаны различными материалами. Одна таращила стеклянные глаза с выражением бесконечной злобы, другие, с жутким оскалом, венчали оленьи и козлиные рога. Некоторые были раскрашены. Но подлинную жуть, до дрожи, наводили как раз не раскрашенные маски, напоминавшие природные, уродливо сросшиеся узлы на стволе дерева, из которых фантазия обычно лепит чудовищ.

— Потрясающе, правда?

Ровенна резко обернулась. За спиной стоял подошедший Адам, который был весьма доволен собой и своим новым приобретением.

Заметив, как Ева скорчила гримасу, он прибавил:

— Да их расхватают, не успеешь и глазом моргнуть. Я только что продал одну, а они дорогие! — Он повернулся к Дэниелу: — А ты что думаешь?

— Я думаю, что они, конечно, будут пользоваться спросом.