Татьяна Корсакова - Пепел феникса

…По тому, что дверь Анне открыл все тот же Демос, она сделала вывод, что Ираиды Павловне в квартире нет. Возможно, вообще никого нет, кроме мальчишки, а это в свете его недавнего хамского поведения не очень хорошо.

Вопреки ожиданиям, Демос вел себя весьма пристойно, даже помог Анне снять куртку. Правда, делал он это в полном молчании, лишь изредка бросал на Анну внимательные взгляды. На сей раз выглядел он вполне прилично, так, как и должен выглядеть мальчик из хорошей семьи. Без шокирующего готического макияжа, со стянутыми на затылке волосами, он казался моложе и одновременно строже. Может, взялся за ум?

– Сразу за уроки или сначала чай? – вежливо поинтересовался Демос, глядя на Анну сверху вниз. Недоросль недорослем, но до чего ж высокий.

– Давай без чая. – Анна многозначительно глянула на наручные часы.

– Что это у вас? – Демос перехватил ее левую руку, с силой сжал запястье. – Тату?!

Прежде чем Анна успела хоть что-нибудь предпринять, феникс больно впился когтями в ее плечо, так больно, что она даже поморщилась.

– Простите. – Демос отдернул руку, виновато улыбнулся.

– Ничего. – Прислушиваясь к затухающей боли, она поправила манжет блузки.

– Просто странно, что у такой, как вы, есть татуировка.

Анна едва не спросила, что значит, «такая, как вы», но вовремя одумалась. Первое правило учителя – нельзя обсуждать с учениками свою личную жизнь. А феникс – это очень личное…

– А где Ираида Павловна? – спросила она первое, что пришло в голову.

– В больнице. – По бледному лицу Демоса промелькнула тень. – С сердцем плохо.

– Сожалею.

– Вы сожалеете? – неожиданно зло переспросил он. – А с чего бы вам сожалеть, если даже мои предки не особо сожалеют?! Впрочем, нет, маман сожалеет, что придется искать новую домработницу, пока баба Ира болеет.

– А ты?

– А что я? – Он мотнул головой, точно стряхивая наваждение, и добавил уже другим, чуть более спокойным тоном: – Я тоже сожалею. Я теперь должен два раза в день с передачками в больничку мотаться.

Вот, значит, какие у него сожаления! Анна невесело усмехнулась. Чем же они отличаются от сожалений его маман?

– Эй, – недоросль легонько тронул ее за рукав, – раз уж вы здесь, может, расскажете, как нужно суп варить? Я ей ресторанную еду вожу, но, наверное, ресторанное для нее плохо? А в больнице там такая жратва мерзкая, голодным будешь – не сможешь съесть.

Вот ведь странная штука – жизнь! Всего пару минут назад Анна если не ненавидела, то уж точно презирала этого зарвавшегося мажора, а сейчас вот стоит улыбается, как дурочка.

– Или вы, как моя маман, тоже не умеете готовить?

– Я умею, – в подтверждение своих слов Анна кивнула. – А какой суп?

– Да хоть какой!

В одно мгновение напряжение, которое не давало Ане дышать полной грудью, исчезло, и готический недоросль Демос показался ей самым обычным, совершенно нормальным подростком.

– Пойдем! – сказала она решительно.

– Куда?

– На кухню, суп варить.

– А заниматься? – бледные губы Демоса дрогнули в робкой улыбке.

– Будем варить суп и заниматься.

На просторной кухне нашлось все необходимое. В четыре руки они с Демосом приготовили куриный бульон и нажарили сырников. Часть сырников парень уплел тут же, не отходя от плиты, довольно щурясь и запивая свежезаваренным чаем. Похоже, ему и самому порядком надоела ресторанная еда.

Пока Демос допивал вторую чашку чая, Анна сидела за столом, как в детстве подперев щеку кулаком. Возможно, впервые за эти страшные, сливающиеся в огненную круговерть дни она чувствовала себя почти спокойно, почти как раньше. И непонятно, что являлось причиной этого спокойствия: рутинные, до автоматизма доведенные действия или присутствие готического парня Демоса. Как бы то ни было, а когда пришло время прощаться, Анна совершенно неожиданно для себя тоже решила навестить Ираиду Павловну.

Демос в ответ на это более чем странное желание кивнул, немного подумал и сказал:

– Тогда подождите, я сейчас переоденусь.

Переоделся он с армейской скоростью. И когда только успел нацепить черные одежки и подвести глаза?! Далеко не каждая женщина управилась бы так быстро. Перед Анной снова стоял высокий, мрачный, экипированный во все черное гот. Она хотела уже сказать, что Ираиде Павловне, наверное, будет приятнее видеть парня без боевой раскраски, но решила, что это не ее дело и, если она правильно представляет отношения в этой семье, Ираида Павловна обрадуется Демосу вне зависимости от того, как он оденется.

Скоро ее догадки подтвердились. Вернее, не скоро – в больницу пришлось ехать через полгорода, – но все равно подтвердились. Ираида Павловна, изможденная, в линялом больничном халате, но не растерявшая какого-то особенного аристократического шарма, встретила их приход такой счастливой улыбкой, что стало совершенно ясно – Демос для нее не просто воспитанник, а свет в оконце, самый родной человек на земле, а его странный вид и косые взгляды соседок по палате не имеют ровным счетом никакого значения. Наверное, это и есть безотносительная любовь. Анна слышала, что такая бывает, но никак не могла понять, как она выглядит в реальной жизни. А вот так и выглядит! Озаряет каким-то особенным светом всех, кто попадает в пределы ее досягаемости, делает моложе, добрее и терпимее. Даже такого нетерпимого с виду юношу, как Демос.

Они вышли из больницы в десятом часу вечера, после душной, пропитанной запахами лекарств и человеческих страданий атмосферы было приятно очутиться на бодрящем апрельском ветру. Анна натянула на голову капюшон, осмотрелась в поисках остановки. Теперь ей придется потратить еще не меньше часа на возвращение домой, но об этом она не сожалела ни секунды. Было в этом вечере что-то очистительное для ее души, жизненное и вселяющее надежду на будущее.

– Куда вас отвезти? – Демос поднял ворот плаща и засунул руки глубоко в карманы. Наверное, в этом очень дорогом и брутальном плаще на пронзительном весеннем ветру ему было холодно. Хоть бы перчатки надел.

– Не нужно, – Анна покачала головой, – я доберусь на автобусе.

– Нужно. – Демос не сводил с нее настойчивого, очень внимательного и очень взрослого взгляда. – Тут район неспокойный и вообще… – Он немного помолчал, собираясь с мыслями, а потом продолжил: – Я вам очень благодарен за сегодняшний вечер, а отплатить никак не могу. Вы ведь не возьмете за свою помощь деньги? – спросил он немного виновато и тут же добавил: – То есть если хотите, то я заплачу…

– Демос, – Анна коснулась его рукава, – не нужно мне ничего. Что это за помощь такая за деньги? Если за деньги, то это уже услуга.