Ночь кровавых видеофильмов - Стивен Купер
Но Венди знала, что он тоже что-то чувствует. Он знал, что здесь что-то не так. Еще в спальне, когда они впервые открыли шкаф, его что-то задело. Он выглядел расстроенным. Что-то не давало ему покоя.
- Что, если это как-то связано с теми видео? - сказала Венди. Венди заговорила тихим голосом, не желая, чтобы Фрэнк или Белль услышали. - Твой дядя оставил записку, в которой просил нас не смотреть их. Что, если они как-то связаны с этим?
Брови Дэна дернулись вниз, беспокойство исказило черты его лица.
- Например?
Венди вздохнула, не зная, что ответить.
- Что, если они злые? - сказала она, понимая, что это глупо, как только слова сорвались с ее губ. Тем не менее она продолжила. - Что, если твой дядя знал об этом и именно это свело его с ума? Что, если просмотр этих видео вызывает проклятие? Что, если твой дядя запер их именно по этой причине?
На лице Дэна появилось выражение осознания. Венди видела, что он начинает понимать, как будто знает, что она права.
Фрэнк все еще копался в ящике для инструментов, полном кассет. Он вытащил одну и поднял ее вверх.
- Кажется, я нашел наш следующий фильм, - сказал он. На этикетке от руки было написано название "Ледяной зверь".
Когда Фрэнк вынул кассету из картонной оболочки и вставил ее в видеомагнитофон, Венди почувствовала, что под хижиной что-то сдвинулось. Как будто там, в грязи, было что-то живое, пытающееся выбраться на поверхность.
- Подождите, - сказала Венди, защищаясь вытянутыми руками. - Я не уверена, что это такая уж хорошая идея.
- Что? - сказал Фрэнк, задрав нос. - Почему, черт возьми, нет?
- Я думаю, они злые. Думаю, они как-то связаны с проклятием.
- Это буквально самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал. Фрэнк вставил кассету в видеомагнитофон.
- Нет! Подождите!
Фрэнк нажал на воспроизведение.
А затем...
Перевод: Грициан Андреев
Брайан Дж. Берри
"ЛЕДЯНОЙ ЗВЕРЬ"
1
Если не снег истощал их энергию, то это был холод. Обжигающий холод, ледяной порыв ветра, дующий с вершин, покрытых льдом. Пять часов назад небо заполонили серые, как мокрый металл, облака, расстегнув молнии и засыпав местность снегом, достаточно толстым, чтобы освещать дорогу фонариком. С тех пор он не переставал падать. Сначала он слабо трепыхался, затем усиливался и постепенно выедал краски поздней осени прямо с деревьев и земли, поглощая лес, валуны и тропы. Сильные порывы ветра обрушивались на них, мешая движению и останавливая их, доводя их гнев до предела.
И из них обоих, именно характер Джека начал проявляться на поверхности. Он делал всё, что мог, чтобы не допустить его выхода, но холод и снег вытягивали его, переплетая его слова и жесты с волнением.
- Может быть, нам стоит развернуться и отправиться домой? Здесь наступает полная темнота. Мои чёртовы пальцы ног скрючиваются.
Эрл, как всегда решительный на охоте, готовил ответ, когда брызги снежинок упали ему в лицо и прилипли к бороде и ресницам.
- Давай дадим ему ещё тридцать минут. Мы находимся здесь уже несколько часов, и будь я проклят, если позволю небольшому снегу замедлить нас.
"Небольшой снег" приветствовался бы.
Но это был не небольшой снег, и даже такой упрямец, как Эрл, должен был это заметить. Джек наклонился под порыв хлопьев, прикрывая глаза от удара, который побелил его лицо. Он держал винтовку на руках, прижимая её к себе так, будто это могло спасти ему жизнь. Последние несколько часов они вдвоём шли по следу оленя, но снег стирал все следы его бегства, что делало всё невозможным и ужасным.
- В такую погоду мы даже сосновой шишки не видим; как, чёрт возьми, ты собираешься найти след?
Эрл повернул голову, когда налетел ещё один порыв ветра, перекрикивая его:
- Нет другого места, куда этот ублюдок мог бы забраться, кроме как на эту гору. Поверь, мы достаточно скоро его найдём.
"Достаточно скоро" для Джека было недостаточно скоро. Мужчина был усталым, голодным, избитым холодом, борющимся со снегом, который поднимался выше колен. Наверху возвышалась гора - зазубренный чёрный гранитный зуб, склоны которого были покрыты соснами и снегом, а под ногами усыпаны валуны и камни, способные сломать лодыжку. Каждый шаг требовал прилива энергии, которую он боролся сохранить. Он думал о доме, о том, как сидит в своём любимом кресле перед очагом, о камине, потрескивающем от свежих дров, о запахе жирных булочек с корицей, остывающих на стойке, о горячем кофе, дымящемся в его руках. Да, это было хорошо, заставляло человека чувствовать себя нужным, утешаясь, что о нём заботились.
Но там, на склоне горы, пробираясь сквозь сугробы снега, которые могли закопать машину, и избегая корней, затвердевших, как камень, и валунов, которые могли усугубить плохой день, это был ад. Ему хотелось притянуть Эрла за плечи и вбить в него хоть немного здравого смысла.
Но Эрл был из тех, кто этого не слышал. Этот человек был настолько упрям, насколько это возможно. А поскольку ему не терпелось поймать оленя, повернуть его на юг, соблазнить теплом сильного костра и свежеприготовленными блюдами не получится.
- Ты что-нибудь видишь? - крикнул Эрл через плечо, как будто можно было видеть дальше десяти футов.
- Да, чёртов снег, вот что. Мы теряем время здесь.
- Если ты собираешься ругаться, то делай это дома. Мы должны найти этого оленя. Мы не можем просто так его упустить. На этих костях есть серьёзное мясо. А что может быть лучше свежей оленины?
Эрл был прав, но Джек был не из тех, кто пойдёт на сотрудничество, когда на карту поставлено его благополучие.
- Давай будем реалистами. Мы поднимаемся на гору, где больше снега, чем земли, ищем оленя, который не оставляет следов, снег бьёт нам в лицо, и ты думаешь, что он просто выпрыгнет из-за любого из этих деревьев и скажет: "Эй, вот и я, пусти мне одну пулю прямо в моё сердце!"
- Что, чёрт возьми, с тобой? - обратился к нему Эрл с некоторым раздражением, отмахиваясь от холодка, пробежавшего по внутренней стороне его куртки.
Он стряхнул хлопья с винтовки и дул в перчатки.
- Со мной? - Джек выпалил. - А с тобой? Бегаешь здесь, как будто ты Крокодил Данди или кто-то в этом роде. Если это ускользнуло от тебя, то ты шестидесятилетний мужчина, копающийся в снегу в поисках оленя. Мы не найдём его, Эрл. Ни в аду,
