Ким Харрисон - На несколько демонов больше

Снова прозвенел звонок, но я не так великодушна была, чтобы выйти, ничего не сказав.

— К ужину будешь, Айви? — спросила я, подбоченившись.

Может, это было злорадство — ну, так я злорадствовала.

Айви откусила булочку, положила ногу на ногу, наклонилась вперед.

— Мне придется мотаться сегодня, — сказала она, вытирая мизинцем угол рта. — Но к полуночи буду.

— И отлично, — сказала я. — Тогда до встречи. — Я лучезарно улыбнулась Стриж — она сидела прямо, но ей явно хотелось то ли угрюмо насупиться, то ли кипятком плеваться. — Стриж, пока. Спасибо тебе за завтрак.

— На здоровье.

Перевод: чтоб ты подавилась, сука!

В третий раз позвонили в дверь, и я поспешила к ней, снова в хорошем настроении.

— Иду! — крикнула я, поправляя волосы. Отлично выгляжу. Компания подростков, да и только.

Я схватила с вешалки летчицкую куртку Дженкса и напялила ее просто для виду. Она осталась с тех времен, когда ему пришлось стать размером с человека. Мне досталась куртка, Айви взяла себе шелковый халат, а две дюжины зубных щеток мы выбросили.

Распахнув дверь, я увидела ожидающего Кистена — его «корвет» стоял у тротуара. У него основная работа начиналась после заката, и потому обычный его щегольской костюм сегодня сменили джинсы с черной футболкой, заправленной под пояс. Улыбаясь с закрытым ртом, чтобы не показывать острые клыки, он покачивался с пятки на носок, засунув пальцы рук в карманы, отбросив с синих глаз крашеные светлые волосы отработанным движением, которое весьма убедительно заявляло, что он «просто что-то». Этому верилось, потому что такова была правда.

— Отлично выглядишь, — сказала я, просовывая руку между его узкой талией и локтем и наклоняясь для ранне-дневного приветственного поцелуя прямо на пороге.

Закрыв глаза, я глубоко задышала, когда его губы нашли мои, намеренно вобрала в себя запах кожаной одежды и аромата, который облекает вампиров как вторая кожа. Кистей был для меня как наркотик — выделял феромоны, которые успокаивают и расслабляют потенциальные источники крови. Мы кровью не делимся, но почему бы мне не воспользоваться плодами тысячелетней эволюции?

— Ты вымазалась, — сказал он, когда мы оторвались друг от друга. Я опустилась на пятки, улыбаясь навстречу его улыбке. — Люблю, когда ты в земле. Ты в саду работала. — Он поднял брови, притянул меня к себе, увлекая в прихожую, где было темнее. — Я не рано? — спросил он, и от густоты его голоса у меня от ушей по всему телу прошла дрожь.

— Рано, но это хорошо, — ответила я, радуясь тихому приливу адреналина.

Люблю целоваться с вампирами в темноте. Лучше — только спускаясь в лифте навстречу верной смерти.

Я загораживала ему дорогу в святилище, и когда он понял, что я не собираюсь его приглашать, пальцы его слегка отпустили мои руки.

— У тебя занятия только в час тридцать. Еще успеешь принять душ, — сказал он, и было ясно, что на самом деле он хотел бы знать, с чего я бросилась прочь из дома.

Если ты мне спинку потрешь, мелькнула у меня озорная мысль, и я не смогла сдержать ухмылки. Он уловил мой взгляд, и когда искра возбуждения пробежала по мне, у него раздулись ноздри — он воспринимал мое состояние. Мыслей моих он не слышал, но ощущал пульс, температуру, и если учесть, какой у меня сейчас был похотливый вид (я это знала), понять, что у меня на уме, было не трудно.

Он сжал пальцы у меня на руке, но тут из коридора донесся голос Айви:

— Кист, привет!

— Привет, лапонька, — ответил Кистей, не отводя от меня глаз и не давая себе труда скрыть жар, возникший между нами.

Она фыркнула, и тихий стук закрывшейся двери ее ванной ясно дал понять, что Айви не возражает против наших с Кистеном отношений, несмотря на их бывший статус пары. Но если он хоть попробует мою кровь, дело обернется плохо, и потому Кистей надевает на зубы чехлы, когда спит со мной. Но уж если телом я намерена делиться не с Айви, ас кем-то другим, она бы предпочла, чтобы это был Кистей. И это… и это положение дел на сегодня, вот и все.

Последнее время отношения Айви с Кистеном стали почти платоническими, изредка разбавляемыми толикой крови для Поддержания близости. Наша ситуация превратилась в сложное балансирование на проволоке — потому что она попробовала мою кровь и поклялась никогда больше этого не делать, но не хотела, чтобы она досталась Кистену, не в силах расстаться с надеждой, что мы с ней что-нибудь придумаем, хотя она и опровергала такую возможность. Кистей, выходя из своей обычной роли послушного вампира, сказал Айви, что рискнет, если я поддамся искушению и позволю ему прокусить мне кожу. Но до тех пор мы все можем притворяться, что все нормально. Ну, в смысле того, что у нас теперь считается нормой.

— Может, поедем? — предложила я.

Жар у меня сбило воспоминанием, что наша перекошенная ситуация останется стабильной до тех пор, пока не изменится статус кво.

Он, посмеиваясь, позволил мне подтолкнуть его к двери, но открытое покашливание Стриж из гостиной превратило его из податливого вампира в неподвижную скалу, и я сдалась, когда послышался ее сладострастный голос:

— Здравствуй, Кистен!

Он улыбнулся шире, глянул на нее, на меня, увидел мое нетерпение.

— Пойдем? — шепнула я.

Он, приподняв брови, повернул меня к двери.

— Дороти, привет! Ты сегодня чудесно выглядишь!

— Не смей меня так называть, подлец! — огрызнулась она, и голос ее резанул меня по спине, пока я выходила впереди Кистена. Очевидно, к нему у Стриж были те же примерно чувства, что и ко мне — не удивительно. Каждый из нас — угроза ее претензии на положение подчиненной Айви. Истинным препятствием никто из нас двоих не служит: от меня Айви отказалась сама, а с Кистом у нее слишком много было в прошлом, но попробуйте это объяснить Стриж. Множество партнеров по крови и постели для вампиров — дело обыкновенное, но и ревность тоже.

Когда дверь за нами закрылась, я глубоко вздохнула, щурясь на солнце, и почувствовала, как отпускает напряжение в плечах. Три секунды мы помолчали» а потом Кистен спросил:

— Стриж тут ночевала?

— Не хочу я про это, — буркнула я.

— Все так плохо? — посочувствовал он мне, идя рядом.

Я жадно посмотрела на свою машинку, потом на его «корвет».

— Она перестала вести себя любезно, — пожаловалась я, и Кистей ускорил шаги, чтобы галантно распахнуть дверцу до того, как я сама ее открою.

Улыбнувшись ему в знак благодарности, я села в машину, устроилась в знакомом запахе кожи и феромонов. Господи, как же туг хорошо пахнет! Я закрыла глаза и откинула голову назад, пока Кистей обходил машину, и не открыла их даже тоща, когда он пристегнулся и завел мотор. Мне хотелось расслабиться.